ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Oct. 24, 2024

Аналитики консалтинговой компании «Яков и партнеры» в коллаборации с Центральным университетом подготовили к саммиту БРИКС исследование «Игра на опережение: на пути к банкингу будущего» с оценкой эффектов реализации продвигаемого РФ предложения модернизации финсектора «дружественного» ей кластера мировой финансовой системы. Основана эта модернизация в том числе на выстраивании межстрановых расчетов в цифровых валютах центральных банков (ЦВЦБ) — и в частности, цифровом рубле, а также на «технологическом скачке» банкинга «дружественных» стран с нынешних уровней развития в них финансовых технологий к наилучшим доступным.

Авторы изучили состояние банкинга в 31 стране, оценив выигрыш кредитных организаций от каждой «технологической революции» в секторе в 2,5–3 процентных пункта рентабельности их собственного капитала (ROE) — в итоге «подтягивание» всех участников «кластера» до уровня РФ и КНР принесет их финсекторам $39 млрд дополнительной прибыли, а следующий этап — электронные расчеты в ЦВЦБ — даст еще $42 млрд. «Целевой» уровень развития банкинга аналитики видят результатом развития двух уже существующих трендов — снижения трансакционных издержек на автоматизации и цифровизации сектора и расширения доступности финансовых услуг за счет эволюции банков в «невидимые» для клиента финансовые сервисы (как автоматическое списание денег за поездку в такси или «бесплатное» для него уточнение кредитной истории за счет консолидации больших объемов данных). При этом цифровизация центральных банков способна дать инфраструктурную базу для обоих этих направлений развития.

Идеологически сильный сервисный и технологически передовой финансовый сектор при усилении роли регуляторов укладывается в логику сервисного государства, которое не только активно развивается в РФ правительством, но и предлагается «на экспорт» — например, партнерам по ЕАЭС.

Оценка выигрыша банков, отметим, при этом довольно скромна. Хотя сами российские кредитные организации пока больше обеспокоены технологическими затратами, которые лягут на них в связи с оборотом цифрового рубля: для небольших банков гораздо более скромные суммы в 100 млн руб. могут оказаться достаточными для того, чтобы вынудить их свернуть бизнес (см. “Ъ” от 23 октября), что приведет, помимо прочего, к росту концентрации на рынке крупных госбанков. Примечательно также, что полтора года назад «Яков и партнеры» проводили аналогичную оценку перспектив российского банковского сектора при переходе к цифровому рублю — тогда прогнозируя выигрыш ритейла от этого на фоне потерь банков в десятки миллиардов рублей на снижении комиссий от эквайринга (см. “Ъ” от 1 февраля 2023 года).

Впрочем, главным риском проекта, скорее, видятся сложности межгосударственной координации (включая вопросы взаимодействия центральных банков) предполагаемого «дружественного» РФ кластера финансовой системы. Реализация проекта, помимо модернизации финсекторов десятков стран, потребует выстраивания взаимодействия платежных систем, ответов на вопросы о курсах цифровых валют, создания аналога МВФ из, например, Нового банка развития (сейчас его капитал и кредиты — долларовые в силу большей стабильности) и еще тысяч технических деталей, разбираться в которых в отсутствие у БРИКС внятной административной структуры в буквальном смысле некому. Де-факто по той же причине полтора десятка лет партнерами по БРИКС тормозятся уже гораздо более регламентированные инициативы РФ по расчетам в нацвалютах и созданию торговых и финансовых институтов и инфраструктуры. Рассчитывать, что банки возьмут это на себя, вряд ли стоит.