«Почему редко звонишь?», «Ты меня совсем забыл» – такие упреки мы нередко слышим от старших. А если им требуется не просто внимание, но и постоянный уход? Кто определяет, сколько мы должны отдать за жизнь, заботу и воспитание, которое получили когда-то? И где граница этого долга?
Наши современники живут сегодня дольше, чем сто лет назад. Благодаря этому мы дольше остаемся детьми: можем чувствовать себя любимыми, наслаждаться заботой, знать, что есть кто-то, кому наша жизнь дороже собственной. Но есть и другая сторона. В зрелом возрасте многие из нас попадают в ситуацию, когда приходится заботиться одновременно о детях и родителях. Это положение дел получило название «поколение «сэндвич»1 . Поколение здесь означает не тех, кто родился в тот же период времени, а тех, кто оказался в том же положении: «Мы зажаты между двумя соседними поколениями — наших детей (и внуков!) и родителей — и склеиваем их вместе, как начинка в бутерброде склеивает два куска хлеба, – объясняет социальный психолог, доктор наук Светлана Комиссарук. – Мы объединяем всех, мы в ответе за все».
Две стороны
Родители живут с нами или отдельно, иногда болеют, легко или тяжело, постоянно или временно, и им требуется уход. А порой они просто скучают и хотят, чтобы мы уделяли им больше внимания, устраивали семейные ужины или приходили в гости, вместе проводили праздники, ездили в отпуск большой семьей. Иногда и мы хотим, чтобы они заботились о наших детях, позволяя нам больше времени уделять себе и карьере.
Быстро или медленно, но они стареют — и нуждаются в помощи, чтобы подняться по лестнице, сесть в машину и пристегнуть ремень. И у нас больше нет надежды, что мы вырастем и станем независимыми. Даже если мы устаем от этой нагрузки, то все равно не можем надеяться на то, что это однажды закончится, потому что это означало бы надеяться на их смерть – и мы не позволяем себе об этом думать.
«Нам бывает трудно заботиться о пожилых родных, если в детстве мы не видели от них много внимания», – отмечает психодраматерапевт Оксана Рыбакова. Но в некоторых случаях тот факт, что они нуждаются в нас, позволяет изменить отношения. «Моя мать никогда не была особенно теплой, — вспоминает 42-летняя Ирина. — Бывало по-разному, но в конце концов мы притерлись друг к другу. Сейчас я забочусь о ней и переживаю разные чувства, от сострадания до раздражения. Когда вдруг замечаю, как она слабеет, то испытываю мучительную нежность и жалость. А когда она предъявляет мне претензии, я порой отвечаю слишком резко и потом терзаюсь чувством вины». Осознавая свои чувства, мы создаем зазор между эмоцией и действием. Иногда удается пошутить вместо того, чтобы разозлиться, а порой приходится учиться принятию. «Я разрезаю для отца куски мяса в тарелке и вижу, что он недоволен, хотя и не возражает», — рассказывает 45-летний Дмитрий. Заполнить документы, помочь одеться... Но также причесаться, помыться, почистить зубы — необходимость принимать помощь при гигиенических и медицинских процедурах может быть болезненной для старших. Если наша деликатность встречается с их благодарностью — эти моменты могут быть светлыми и запоминающимися. Но мы можем видеть и раздражение и гнев родителей. «Часть этих эмоций обращена не на нас, а на состояние собственной беспомощности», – поясняет Оксана Рыбакова.
Долг платежом красен?
Кто и как определяет, что мы должны родителям и чего не должны? Однозначного ответа нет. «Понятие долга относится к ценностному уровню, к тому же уровню, где мы встречаем вопросы: зачем? почему? с какой целью? в чем смысл? Одновременно с этим понятие долга – социальный конструкт, а мы как люди, живущие в социуме, склонны в той или иной степени соблюдать то, что предписано, чтобы не быть этим социумом отвергнутыми, – замечает Оксана Рыбакова. – С точки зрения закона родовых систем, который описал немецкий психотерапевт и философ Берт Хеллингер, долг существует у родителей по отношению к детям – воспитывать, любить, защищать, научать, обеспечивать (до определенного возраста). Дети же родителям ничего не должны». Однако могут при желании возвращать то, что в них родителями было вложено. В случае, если вкладывали принятие, любовь, веру, возможности, заботу, родители могут ожидать такого же отношения к себе, когда настанет время. Насколько нам будет тяжело с родителями, во многом зависит от того, как мы сами смотрим на происходящее: считаем ли его наказанием, бременем или естественным жизненным этапом. «Я стараюсь относиться к заботе о родителях и к их потребности в ней как к естественному завершению их долгой, здоровой и вполне успешной жизни», – говорит 49-летняя Илона.
Требуется переводчик!
Даже когда мы вырастаем, хотим оставаться хорошими для своих родителей и чувствуем себя плохо, если это не удается. «Мама говорит: мне ничего не надо, а потом обижается, если ее слова поняли буквально», – недоумевает 43-летняя Валентина. «В подобных случаях остается только признать, что это манипуляция, стремление управлять вами через чувство вины», – считает Оксана Рыбакова. Мы не обладаем телепатическими способностями и не можем разгадывать потребности других. Если мы прямо спросили и получили прямой ответ, мы сделали все, что было в наших силах. Но иногда стоические отказы родителей от помощи, как и претензии к детям, – следствие их убеждений. «Родители часто не догадываются о том, что их взгляд на вещи – не единственно возможный, – отмечает Светлана Комиссарук. – Они выросли в другом мире, их детство прошло в лишениях. Личные неудобства для них на заднем плане, их следовало терпеть и не роптать. Основным инструментом воспитания для многих была критика. О признании личной уникальности ребенка многие из них даже не слыхали. Растили нас как умели, как сами выросли. В результате многие из нас чувствуют себя недолюбленными, недохваленными». И нам до сих пор трудно с ними, потому что внутри отзывается детская боль.
Но родители стареют, им нужна помощь. И в этот момент легко взять на себя роль контролирующего спасателя, который лучше знает, как помочь. Причин две, продолжает Светлана Комиссарук: «Либо вы из-за собственной повышенной тревожности не доверяете близкому его собственные проблемы и стремитесь предотвратить всеми силами его неминуемый, как вам кажется, провал. Либо вы видите смысл жизни в помощи и опеке и без этого не представляете своего существования. Обе причины связаны с вами, а совсем не с объектом помощи». В этом случае следует осознать свои границы и мотивы, чтобы не навязывать заботу. Мы не получим отвержения, если подождем, пока нас попросят о помощи, и будем уважать свободу выбора родителей. «Только разделяя мое и не мое дело, мы проявляем настоящую заботу», – подчеркивает Светлана Комиссарук.
Кто, если не мы?
Может ли случиться так, что у нас не будет возможности ухаживать за своими старшими? «Мужу предложили работу в другой стране, и мы решили, что семья не должна расставаться, – рассказывает 32-летняя Марина, мать двоих детей, – но у нас на попечении лежачая бабушка мужа, ей 92 года. Перевозить ее мы не можем, да она и не хочет. Мы нашли хороший пансионат, но все наши знакомые осуждают нас». У нас на родине нет традиции отдавать близких в дома престарелых. Лишь 7% допускают возможность их размещения в таких учреждениях2 . Причина не только в крестьянском обычае жить общиной, расширенной семьей, которая запечатлена в нашей родовой памяти, но и в том, что «наше государство всегда было заинтересовано в том, чтобы дети ощущали долг по отношению к родителям, – считает Оксана Рыбакова, – ведь в этом случае с него снимается необходимость заботы о тех, кто уже не может работать и нуждается в постоянном уходе». И мест, где могут предоставить качественный уход, все еще не очень много. Нас также может волновать мысль о том, какой пример мы подаем своим детям и какая участь ждет в старости нас самих. «Если пожилому родителю обеспечиваются необходимые внимание, медицинская помощь, забота и поддержка, если сохраняется связь, это может показать внукам, как сохранять тепло и любовь», – убеждена Оксана Рыбакова. А как это организовать технически, каждый решает для себя сам с учетом своих обстоятельств.
Продолжать жить
Если в семье есть взрослый, свободный от работы, с хорошим здоровьем, умеющий оказывать хотя бы базовую медицинскую помощь, то для пожилого человека удобнее всего жить в домашних, привычных условиях, в квартире, с которой связано множество воспоминаний. Однако бывает и так, что пожилой человек ежедневно видит, как родственники обихаживают его, напрягая силы. И тогда, при сохранении критического отношения к реальности, это наблюдение может быть трудным, так же как и осознавание своей беспомощности и нагрузки, которую он создает для окружающих. И часто всем становится легче, если хотя бы часть забот удается передоверить профессионалам. А иногда такая передача ответственности – насущная необходимость. «Я чищу кошачий лоток, прибираюсь и делаю чай вечером, но в остальное время за мамой следит сиделка, она помогает ей с туалетом и приемом лекарств. Меня бы просто не хватило на все это!» – рассказывает 38-летняя Дина, работающая мать 5-летнего сына.
«У социума есть ожидания, что скорее дочь будет ухаживать за родителями, чем сын; или невестка, или внучка, — говорит Оксана Рыбакова, – но как будет в вашем случае, решать только вам». Кто бы ни ухаживал за родственником, жизнь не останавливается на время этой деятельности и не исчерпывается ею. Если мы умеем подходить к себе и другому не как к тому, кто должен подчиняться правилам и выполнять обязанности, а как к живой разносторонней личности, то легче строить любые отношения.
1. См.: Светлана Комиссарук «Поколение «сэндвич». Простить родителей, понять детей и научиться заботиться о себе» (Бомбора, 2022).
2. «Известия» со ссылкой на исследования Аналитического центра НАФИ, см.: iz.ru 8.01.21.
Чем и как помочь
Некоторые рекомендации, как строить отношения с пожилыми родителями, предлагает семейный психолог Елена Улитова.
1. Помогайте им не только в отдельных действиях, но и в организации процессов (ремонт, отдых, лечение...).
2. Не ограничивайте функционал старших, не настаивайте на том, чтобы делать за них то, что они могут делать сами. Например, покупки: что-то они вполне в состоянии приобрести. Или вы можете научить их заказывать продукты через интернет.
3. Позвольте им чувствовать причастность к вашей жизни (если они хотят). Это не значит, что вы должны дать ключи и разрешить приходить в любой момент. Но можете рассказывать им то, что сочтете нужным.
4. Позвольте им (иногда) позаботиться о вас, сделать подарок, дать совет, оказать эмоциональную поддержку. Чтобы баланс «брать-давать» по возможности сохранялся, пусть и не в точности.
5. Помните, что вы взрослый. Взвешивайте свои возможности. Иногда мать звонит на работу сыну, потому что ей скучно, а он не решается сказать, что занят.
6. Расскажите родителям о своих границах. Это поможет и им тоже не попадать в неловкое положение.
7. Не вините себя, если вы не всегда можете сорваться по первому требованию и выполнить все, о чем вас просят. Никто не идеален, и вы тоже.
8. Не ждите, когда родители дадут вам право на отказ – этого может и не случиться. Определите для себя сами, что и когда вы готовы делать и что нет. Сообщите об этом в мирной и спокойной манере.
9. Задайте себе вопрос: как я себя чувствую – ребенком, который нуждается в родительской похвале? Родителем, который ухаживает за пожилым «несмышленышем»? Или взрослым, который старается помочь другому взрослому в его отдельной жизни? Ответ может быть любым, но он поможет вам понять, из какой позиции вы осуществляете заботу.
10. Дайте себе право на отказ. Это может показаться антигуманным. Но без этого невозможны взаимоотношения: любовь бывает только добровольной.
0
119.00
