За десять лет, с 2010 по 2019 год, качество и потенциал жизни пожилых людей в России улучшились незначительно, показал индекс активного долголетия (ИАД), который в стране рассчитывает НИУ ВШЭ по методологии Европейской экономической комиссии ООН. За это время индекс увеличился с 29 до 29,5% при максимуме в 100%. Такие результаты представили сотрудники центра комплексных исследований социальной политики Института социальной политики НИУ ВШЭ Оксана Синявская и Анна Червякова в свежем мониторинге, с которым ознакомился РБК.
ИАД — это комплексный индикатор, включающий оценку разных сфер жизни старшего поколения и их вклада в экономику и общество. Он рассчитывается для 29 государств, в основном входящих в Евросоюз. По итогам 2019 года место России среди них не приводится, но по итогам 2018 года страна выигрывала по ИАД лишь у Греции, отмечали ранее в ВШЭ.
К сильным сторонам российского активного долголетия эксперты относят высокий уровень достигнутого образования и физическую безопасность, ситуация с которой за десять лет заметно улучшилась. А ахиллесовой пятой российского старения по-прежнему остаются низкая продолжительность жизни и плохое здоровье, усугубляющееся снижением доступности медицинской помощи и невысокой физической активностью. Пандемия и санкционный кризис ухудшат показатели 2020–2022 годов, предполагают эксперты.
Особенности расчета индекса
Индекс активного долголетия рассчитывается по методике, которая включает в себя 22 индикатора, образующие четыре субиндекса, или домена, — «занятость», «участие в жизни общества», «независимая, здоровая и безопасная жизнь», а также «благоприятная среда для активного долголетия». Они имеют разные веса в составлении итогового показателя, которые основаны на мнении экспертов о значимости каждой области. Для расчетов индекса используются национальные статистические данные, включая результаты переписи населения, демографические показатели, выборочные наблюдения.
Чем ближе значение индекса в целом и каждой его компоненты к 100%, тем в большей степени, как считается, реализован потенциал к активному долголетию.
Но не все компоненты анализа, созданные для стран Евросоюза, релевантны для России, обращают внимание исследователи. В частности, Россия отстает по такому индикатору, как «автономность пожилых людей» (в идеале, с точки зрения зарубежных методологов, самостоятельное проживание пожилых является скорее благом). Более низкая доля отдельно проживающих пожилых в России необязательно отражает степень их автономности. Решение не жить отдельно может быть вынужденным (например, из-за дефицита жилья) или обусловленным культурными традициями, стремлением разных поколений жить вместе, и не связано с неспособностью обслуживать себя.
В 2019 году Росстат утвердил собственную методику расчета индекса активного долголетия для России, в соответствии с которой с 2020 года индекс должен рассчитываться только на данных выборочных наблюдений. С учетом отличий в методике станет невозможным сравнивать динамику изменения индекса. Данные «отечественного» индекса активного долголетия планируется применить как инструмент мониторинга достижения целей и результатов, обозначенных в проекте Концепции активного долголетия граждан старшего поколения в Российской Федерации до 2034 года, сообщал Росстат. По состоянию на 2022 год официальный индекс пока не рассчитан.
Изменения в жизни пожилых за десять лет
На протяжении десяти лет потенциал к активному долголетию, измеряемый индексом ВШЭ, в России оставался стабильным и незначительно колебался в районе 29%. У мужчин значение индекса активного долголетия всегда было выше, чем у женщин (31,5 против 28,7% в 2019 году). Наилучшую динамику с 2010 по 2019 год среди составляющих индекса показала занятость (рост с 26,8 до 28,9% в целом для обоих полов). Главным образом рост обеспечило увеличение занятости среди мужчин и женщин 55–59 лет, кроме того, за весь период немного подросла и занятость обоих полов в возрасте 60–64 лет, а также женщин 65–69 лет. Авторы связывают это с начавшимся в 2019 году повышением пенсионного возраста и с частичным реформированием досрочных пенсий с 2013 года. Уровень занятости россиян 70–74 лет, напротив, устойчиво снижался.
Небольшой рост демонстрирует и такая составляющая индекса, как «благоприятная среда для активного долголетия» (с 50,2% в 2010 году до 51,2% в 2019 году). Женщины и мужчины в среднем имеют близкие значения по этому показателю. Авторы отмечают, что стабильно крепкой основой возможностей для активного долголетия в России является уровень образования старшего поколения. По этому показателю Россия входит в пятерку лидеров в рейтинге из 29 стран. Кроме того, за исследуемое десятилетие был достигнут значительный прогресс в использовании пожилыми возможностей интернета и смартфонов.
Но возможности и потенциал активного долголетия в России по-прежнему сильно ограничены низкой ожидаемой продолжительностью жизни в старшем возрасте (особенно у мужчин) и низким уровнем психологического благополучия, констатируют эксперты. Ожидаемая продолжительность жизни у мужчин в возрасте 55 лет в России в допандемийном 2019 году составляла 20,1 года, тогда как у женщин — 26,6 года.
Показатель «Независимая, здоровая и безопасная жизнь», оценивающий, в частности, доступность медицины и независимость проживания, снизился с 60,7% в 2010 году до 58,2% в 2019 году. В сравнении с европейскими странами это одно из наименьших значений, подчеркивают авторы.
Несмотря на всеобщий охват населения обязательным медицинским страхованием (ОМС), базовый пакет медицинских услуг, гарантированный государством, не в полной мере отвечает потребностям российских граждан, отмечают авторы. Об этом, в частности, говорит относительно высокая, по сравнению со странами ЕС, доля личных расходов населения в общих расходах на здравоохранение, указывают они.
Позитивную динамику демонстрирует показатель безопасности: за последние 10–15 лет уровень тревожности россиян относительно своей безопасности в целом снизился, хотя старшие возрастные группы по-прежнему демонстрируют большую обеспокоенность криминогенной обстановкой.
Социальная жизнь старшего поколения
Незначительное снижение (с 10% в 2010 году до 9,5% в 2019 году) продемонстрировал показатель для пожилых «участие в жизни общества». Он оценивает ежедневный уход за внуками и пожилыми родственниками, участие в политической жизни, волонтерскую деятельность.
В частности, снизились индикаторы внутрисемейной активности (уход за внуками и пожилыми). Авторы при этом оговариваются, что включенность в интенсивный уход за членами семьи не вполне отвечает концепции активного долголетия, поскольку может требовать от пожилого человека слишком много сил и приводить к ухудшению самочувствия. Кроме того, имеющиеся в России данные позволяют оценить именно ежедневный уход за родственниками, в то время как международная методология ЕЭК ООН учитывает еженедельную помощь с внуками и пожилыми членами семьи. Российские исследования вовлеченности старшего поколения в уход за внуками без учета интенсивности показывают стабильно высокую долю бабушек и дедушек, занимающихся такой деятельностью, по крайней мере среди проживающих в городах, указывают эксперты.
Что касается участия в политической жизни, то для 2012 и 2016 годов были характерны более высокие показатели политической активности. Авторы связывают это с прошедшими в эти годы президентскими и думскими выборами, а также с всплеском протестного движения в крупных городах.
Единственный индикатор социальной активности, в отношении которого можно говорить о росте, — это волонтерская деятельность, что соответствует общему тренду роста участия россиян в добровольческой деятельности.
Влияние пандемии и санкций на активное долголетие
Стоить ожидать, что показатель индекса активного долголетия за 2020–2022 годы снизится главным образом в результате влияния пандемии коронавируса и экономических санкций против России, считает научный сотрудник центра комплексных исследований социальной политики Института социальной политики НИУ ВШЭ Анна Червякова.
Снижение ожидаемой продолжительности жизни, обусловленное пандемией, будет иметь последствия не только для показателя 2020 года, но и в последующие годы. Если по итогам допандемийного 2019-го продолжительность жизни в стране оценивалась в 73,3 года, то по итогам 2021 года сократилась до 70,1 года. Кроме того, как отмечается в статье, пандемия, очевидно, ухудшила такие показатели, как психологическое благополучие, доходы и возможности для занятости пожилых людей. Также исследователи предполагают, что из-за пандемии у старшего поколения сократилось число социальных контактов, ухудшился доступ к медицинской помощи в части лечения хронических неинфекционных заболеваний и санаторно-курортного лечения.
«Кризис, вызванный экономическими санкциями в 2022 году, безусловно, окажет влияние на реальные доходы населения, включая старшее поколение. <...> Уход с российского рынка иностранных компаний означает рост безработицы, в том числе среди лиц старшего возраста, поэтому объективно можно ожидать снижение домена занятости», — полагает Червякова. По ее словам, падение уровня занятости и доходов старшего поколения может также оказывать негативное влияние на их вовлеченность в непрерывное образование (из-за нехватки средств на платное обучение и отсутствия перспектив на рынке труда) и даже на независимое проживание. Совместное проживание нескольких поколений под одной крышей может рассматриваться в качестве стратегии преодоления экономического кризиса, поясняет она. В январе—сентябре 2022 года реальный размер пенсий россиян снизился на 2,6% относительно того же периода 2021 года (без учета единовременной выплаты пенсионерам в сентябре прошлого года).
Положительную динамику можно ожидать только в таких сферах, как уровень формального образования граждан старшего поколения и использования ими информационно-коммуникационных технологий. Однако потенциальный рост этих показателей, по всей видимости, не позволит преодолеть негативные тренды, пессимистична Червякова.
По ее словам, чтобы обеспечить хотя бы сохранение индекса в нынешних показателях, необходимо поддержать текущий уровень жизни старшего поколения — например, за счет индексации пенсий не ниже уровня инфляции, развития программ занятости и переобучения, повышения доступности и качества медицинской помощи.
Государственные программы для пенсионеров хорошо работают в крупных городах, но не в отдаленных населенных пунктах, замечает доцент кафедры Торгово-промышленной палаты России «Управление человеческими ресурсами» РЭУ им. Г.В. Плеханова Людмила Иванова-Швец. «Здесь может помочь цифровизация. Распространение интернета, цифровых сервисов и способность ими пользоваться способны улучшать качество жизни пожилых», — говорит она.
Эксперт отмечает, что улучшения тормозит российский менталитет. «У россиян в отличие от европейцев нет привычки заботиться о здоровье на протяжении всей жизни, пожилые люди часто не хотят пробовать новое и не стремятся жить для себя после выхода на пенсию. В совокупности с общим невысоким уровнем жизни это сдерживает потенциал активного долголетия», — заключает она.
0
25.00
