ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Dec. 5, 2020

— Как вы готовились к роли? Надо полагать, до этого момента вы Маргарет Тэтчер не сильно интересовались, как и королевским семейством...

— Знаете, меня просто поразило, какую невероятно большую роль играла одежда в жизни «железной леди». В письмах из колледжа Маргарет в основном обсуждает тряпки. И сколько денег потратила на них — далеко за рамками своего скромного бюджета, между прочим. Это при том, что в качестве премьер-министра Тэтчер назовут «королевой бюджета». (Смеется.) Она могла бесконечно рассказывать о какой-то шляпке, которую ей тетушка подарила. Или в каком платье она пойдет на собрание Консервативной партии — шелк, бархат, может, немного перьев к шляпке? Или обсуждать платье, в котором хочет пойти на свидание с молодым человеком.

— Дьявол кроется в деталях...

— Безусловно. И меня обрядили в том числе в какие-то ужасные нейлоновые чулки — где они их только откопали? Подкладывали «толщинки» во все костюмы и платья, чтобы я выглядела полнее и шире. И еще она носила ужасные туфли. А поскольку я помешана на обуви, это было для меня наказанием. Что же касается политики, мне важно было полностью отключить свои представления о действиях и мотивах Маргарет Тэтчер. Все должно было крутиться в основном лишь вокруг нее как человека — матери, жены... Знаете, мы с Питером, чтобы не усложнять отношения, приняли свой свод правил. Я не комментирую его сценарий, даже сцены со своим участием, а он — мою игру. (Смеется.) Иначе мы бы сошли с ума или переругались сразу же. В самом начале он заглянул на площадку, а я как раз направлялась в его сторону в образе Тэтчер. Остановилась и улыбаюсь. Ну как обычно улыбаюсь своему любимому Питеру. И вдруг он говорит, прямо с ужасом в голосе: «Нет, это не ты улыбаешься! Это Тэтчер!» Пришлось его успокаивать: «Да нет же, это я, твоя Джиллиан!»

— Многие говорили, что королева и ее премьер-министр не слишком любили друг друга...

— Ну, бытует мнение, что при дворе ее считали несколько вульгарной. Ведь в отличие от всех предыдущих премьер-министров, Тэтчер родом из простой семьи, из рабочего класса. У этих двух дам были однозначно сложные отношения. Тэтчер вела себя скованно и даже несколько подобострастно в присутствии королевы, откровенно нервничала... Об этом свидетельствует то, как она делала реверанс: очень низко, чересчур глубоко, по мнению экспертов... Но Тэтчер верила, что может сделать Англию «снова великой»! И в этом ее страстное желание полностью совпадало с желанием королевы. Несмотря на все различия в реакциях и поведении, у них оказалось много общего... Мне не впервой играть роль человека, к которому у меня нет никакого личного отношения. Я всего лишь пытаюсь залезть в голову героини и оттуда же строю свою роль. У меня это было отлично отработано на 11 сезонах «Секретных материалов».

— Этот опыт был, конечно, феноменальным...

— Для меня так точно. Я была молодой матерью, которой нужно было заниматься младенцем и долгими часами сниматься в очень насыщенном событиями проекте. (Андерсон вышла замуж за Клайда Клотца, помощника художника, на съемках сериала в Канаде. В 1994 году родила дочку Пайпер. Вскоре Клотца со скандалом уволили с проекта, Андерсон оставили, но они развелись. — Прим. ред.) Одни гигантские диалоги чего стоили... Вот я и бегала к трейлеру, где меня ждала малышка Пайпер, и становилась мамочкой. А потом на площадке преображалась в суперагента. И больше у меня ничего в жизни не происходило. Я полностью погрузилась в мир своего ребенка и безумную работу...

— Вы столько получили наград и премий за эту роль! Сериал смотрел весь мир, вы должны были быть на седьмом небе от счастья...

— Так и было, с одной стороны. А с другой — я чувствовала себя ужасно. Помню, как журналисты повторяли: «Улыбнитесь! Почему не улыбаетесь? Что за несчастный вид?» Все со мной происходящее казалось необъяснимым, странным, даже загадочным — все эти награды, призы. Внутренне я большую часть времени всего лишь пыталась выжить... Конечно, это мои психологические проблемы, недаром я с 14 лет ходила к психотерапевту...
Но я не жалуюсь. На этом шоу я впервые в жизни стала зарабатывать реальные деньги. Со временем, когда перестала кормить дочку, смогла позволить себе круглосуточную няню. Но моя дочка фактически выросла в трейлере. Куда ее привозила няня и оставалась с ней, пока я работала. У меня осталась куча поляроидных снимков, как дочка играет с «отрубленными головами» в коляске или еще какими-нибудь искусственными частями тела из нашего бутафорского департамента. Или как ее пытается скушать бутафорский же крокодил, или держит на руках двухметрового роста «пришелец»... Все эти «недетские» игрушки были частью совсем не традиционного детства дочки на съемках. Иногда я работала до трех часов утра, а то и дольше, но всегда, возвращаясь домой, забиралась к ней в кроватку. Мы вместе спали, потому что это часто была единственная возможность побыть с ней, пускай и спящей...

— Дана Скалли стала настоящей культовой фигурой для миллионов женщин. Еще в те времена, когда и речи не было ни о каких движениях за равноправие, как сейчас...

— Знаете, мне было очень трудно это понять тогда, когда я была молодой и неопытной. Актрисой, которая мечтала играть в театре шекспировских героинь и с презрением относилась к телевидению. Я начала получать тонны писем от фанаток шоу, меня благодарили: «Вы спасли мне жизнь», «Я болела раком и смотрела шоу в больнице» и так далее. Это было просто невозможно вынести... Свое унижение и одновременно чувство признательности и желание достойно продолжать работу, за которую мне платят такие большие деньги... Только позже я осознала, как мне на самом деле повезло! А тогда... Я же забеременела на первом сезоне, и у меня начались панические атаки. Был год, когда и дня без них не обходилось. Но они же и сыграли позитивную роль, как ни странно это звучит, — помогли мне смириться с собой... Это было чудовищным испытанием на прочность — заставить себя выходить на работу в таком состоянии, участвовать в рекламных мероприятиях. Кстати, вы знаете, что я соврала, чтобы получить роль Даны в «Секретных материалах»? Мне было 24 года, а я сказала, что 27 лет. В любом случае им требовалась красотка, а я выглядела как настоящий панк. И если бы Крис Картер, придумавший всю эту историю, не надавил на продюсеров, меня бы быстренько отфутболили. (Улыбается.)

— У вас трое детей, но замуж после двух разводов вы так и не вышли. Что для вас самое важное в отношениях с мужчиной?

— То, что все мои потребности и запросы не являются предметом для обсуждения и переговоров. После того как мои отношения были разрушены последний раз, мне посоветовали составить список желаний и потребностей к будущему партнеру. Это разные вещи. «Хотелки» и то, в чем я реально нуждаюсь, что для меня является необходимостью. И если идешь на свидание с кем-то и понимаешь, что твои потребности не будут встречены с пониманием, значит, это не твой человек. Можно продолжить интрижку, но счастливой не станешь.

— Интересная теория...

— К ней еще важный момент прилагается. Нельзя оглядываться на других людей. Делать как все, стремиться к этому. Например, я вижу преимущества в том, что мы не живем с моим бойфрендом вместе под одной крышей постоянно. Если бы жили, отношения бы уже стопроцентно закончились. Зато когда мы встречаемся, это всегда как будто вновь, волнующе и прекрасно. Я просто начинаю скучать по человеку, и это прекрасное чувство. Все эти правила — мол, пары непременно должны жить вместе и прочая подобная чепуха — давно уже не всем подходят, понимаете?

— Вы участвовали в очень многих успешных проектах. В потрясающем ирландском сериале «Крах» вы играете детектива, а теперь — терапевта-сексолога в популярном и необычном шоу «Половое воспитание»...
— Когда я получила сценарий пилотной серии шоу, то выбросила его в мусорную корзину. Идея показалась слишком заурядной. Профессиональный сексолог, чей сын-подросток устраивает нечто вроде бизнеса среди одноклассников, обучая их «искусству» чувственных упражнений. Но вмешался Питер Морган. Он буквально вытащил из мусора сценарий, прочитал и с горящими глазами сказал мне: «Ты сошла с ума! Это отличная работа для тебя». И после второй читки все происходящее мне уже показалось дико забавным.

— Выходит, вы должны часть гонорара отдавать Питеру Моргану?

— Ну уж нет! Хотя он постоянно напоминает, что своим успехом в этом шоу я обязана ему! (Смеется.)

— Интересно, а как отнеслись ваши дети к этой роли? Я имею в виду сыновей-подростков, дочери-то уже 26 лет...

— Ну вот как раз одна из причин, почему я согласилась, — это мои сыновья-подростки. Хотя и боялась. Они в это время переходили из одной школы в другую. И я переживала, что моя работа в таком сериале может негативно повлиять на их отношения с одноклассниками. Мамочка, свободно рассуждающая о сексе в телевизоре на весь мир! Но все как-то обошлось. Думаю, потому, что в этом сериале столько всего, помимо этой темы. В нем есть душа, свобода переживаний, выражения себя. И он сближает в том числе детей и родителей. Мои дети стали точно мне ближе. Ну наконец-то, впервые их мать участвует в чем-то по-настоящему классном и прикольном! (Смеется.) Они мне клянутся, что не смотрят сериал, и я делаю вид, что им верю. У меня были, как мне казалось, установлены очень четкие границы со своими сыновьями: о чем можно и нельзя говорить. Но после этого фильма я могу задать вопрос, на который недавно даже и не мечтала получить ответ! Прямо за обедом могу такое спросить, чего родители обычно избегают делать — чтобы не выглядеть в глазах детей еще более мерзкими и противными. (Смеется.)

— Возвращаясь к гонорарам. Вы были первой актрисой, которая осмелилась бороться за равноправие в этом вопросе во время работы над «Секретными материалами»...

— Вначале не имело смысла этот вопрос поднимать. Потому что я пришла ниоткуда, кроме пьесок в театре в колледже нигде не участвовала. А у Дэвида Духовны только что вышел громкий фильм, где он играл вместе с Брэдом Питтом. Но наступил третий сезон, и мы продолжали выполнять одинаковый объем работы, на пару. Это было наше шоу, разница в гонорарах становилась все более несправедливой. Вот тогда я и начала бороться за равноправие в этой сфере.

— Вас часто выделяют и на красных дорожках, называют иконой стиля...

— Больше всего я жалею знаете о чем? О том, что когда-то тратила безумные деньги на одежду. Даже не верится, что могла так взять и ухнуть 2 тысячи долларов за платье. При том что в молодости и юности я вообще их не носила. Джинсы, свитера, все что угодно, но никакого гламура. Но потом появилось много денег, бойфренды. Один из них был моделью. И я начала покупать вещи, не удосуживаясь даже взглянуть на ценник. Бесстыдство, позор... Не могу поверить, что была способна на такое. И в этих дорогущих тряпках в определенный период своей жизни — весьма бурный — прыгала в бассейны, заливала роскошные платья вином, однажды даже кровью. У меня в руках лопнул бокал, и я так порезалась, что все мое белое, как назло, платье было в крови. Правда, я сама его потом отстирала. (Улыбается.) Когда вернулась из больницы...

— А какой из своих выходов в свет считаете самым неудачным?

— Моя первая церемония вручения «Золотых глобусов»... Выбор наряда не могу до сих пор объяснить... «Золотое» платье в стиле гейши с широченной лентой на талии. Попала во все списки самых плохо одетых знаменитостей сразу! (Смеется.) Не думаю, что когда-либо еще с тех пор сама себя так обидно подставляла в модной сфере.