ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Feb. 15, 2019

Наконец, дана команда и транзитом через вольер со служебными собаками мы сворачиваем в административное здание. Мелькают надписи "Пищеблок" и "Ларек", обращаю внимание на часы работы (кажется, с 14 до 17). Ныряем в какую-то дверь и поднимаемся на несколько лестничных пролетов. Чем выше, тем слаще запах. Это – столовая для сотрудников СИЗО. На кухне работают заключенные – из тех, кто не поехал на зону и отбывает наказание здесь, служа в хозотряде.

Вежливые мужчины разливают горячий сладкий чай по пластиковым кружкам и ставят подносы со сдобными булочками. Комплимент от администрации. Пьем чай, греемся. В столовую иногда заглядывают молодые люди и дамы в погонах. Увидев такую толпу, тихо уходят.

В это время несколько слов говорит член Общественной наблюдательной комиссии Иван Мельников. Именно эта организация всячески содействовала проведению игры.

Мельников сообщает, что матч с участием Мамаева даст старт целой программе по улучшению условий содержания в следственных изоляторах. Раньше активно заниматься спортом на воздухе могли только осужденные, теперь это будет доступно и тем, кто находится под следствием. Еще раз спрашиваем о судьбе Кокорина, почему он все-таки отказался?

– Состояние здоровья не позволило, травма, – сказал Мельников. – Но Александр поддерживает идею и будет болеть за Павла.

Примерно в 13:50 нас, наконец, позвали вниз – пора. Проходим вдоль очередной стены с колючкой, заворачиваем во дворик и тут с приземистого здания на меня посмотрел большой Забивака. Организаторы украсили постройки вокруг площадки плакатами с футбольной символикой. Достаю камеру, чтобы снять, окрик: нельзя! Вся съемка – только на плацу.

И вот мы там. Прямоугольник 30 на 15. Покрытие – плотный снег. Разметка оранжевой краской. Гандбольные ворота. С флангов глухие стены, с одного торца – все журналисты, с другого – вход в изолятор. Окна верхних этаже СИЗО нависают над полем, всматриваюсь и вижу в некоторых проемах головы. Понимаю, что не только Кокорин будет болеть за Мамаева.

Какое-то время стоим, молча оцениваем обстановку, разглядываем конвоиров. Наконец, дверца на дальнем конце площадке распахнулась. И дальше прямо по Блоку – гуляет ветер, порхает снег, идут двенадцать человек. Из 12 одинаковых фигур помимо Мамаева приметны двое – угрюмый чернокожий парень с фигурой Майка Тайсона (его зовут Давид) и высокий мужик метра под два ростом (Константин). Оба – вратари. Оба сидят с Мамаевым в одной камере.

Вообще все 12 – сокамерники. Как нам рассказали, проходят по нетяжким статьям – экономические преступления, мошенничество, незначительный оборот наркотиков. Кто именно и за что, не уточняли. Да и не нужно было.

– Давайте, братцы, собрались! – зычно крикнул Мамаев и быстро дал установку обеим командам.

Мамаев бородат, улыбчив, а ярче всего сверкают его глаза. На мяч, ворота, поле, даже на журналистов он смотрел влюбленным взглядом. Матч в день Святого Валентина он посвятил жене Алане. Но кажется не только ей, а вообще футболу, любимой игре. Даже в условиях тюрьмы футбол остался футболом.

Футболистам раздали разноцветные манишки, замглавы ФСИН Валерий Максименко выступил с напутственным словом, и долгожданный матч в "Бутырке" начался. Поначалу команды действовали неуклюже – мяч отскакивал от игроков, не держался в руках у вратарей, была суета. Но с каждой минутой, а точнее с каждым удачным действием Мамаева кургузый тюремный футбол превращался в большую настоящую игру.

Мамаев провел по тайму за каждую из команд. Тайм длился 20 минут. Общий счет – 8:7 в пользу "желтых", но, конечно, главным победителем был сам Мамаев. Из 15 голов он забил 7 – мы считали. И какие это были мячи! И дальние удары, и занос в пустые ворота после обводки, и, самая красота, – удар в падении через себя. Операторы и корреспонденты в какой-то момент отвлеклись от стендапов, превратились в обычных зрителей. Честное слово, даже стены с колючкой и конвоиры как будто исчезли. Все внимание было на Мамаева, который играл просто потрясающе.

Следователи запретили ему общаться с прессой, но не с командой, и его голос постоянно раздавался над площадкой.

– Вонзи!

– Забей!

– Замыкай!

– Красавец, Давид! Де Хеа!

А однажды, когда удар Мамаева сбил шапку с оператора, стоявшего прямо за воротами, он совершенно по-доброму и без пафоса крикнул:

– Не стой под стрелой!

По поведению этот Мамаев вообще не был похож на того Мамаева, которого мы видели в матчах РФПЛ и за сборную. По азарту, мастерству и желанию сыграть красиво – даже на снегу и с сокамерниками – Мамаев оставался Мамаевым.

Я не знаю, чем закончится следствие и что решит суд. Не представлю, сколько дадут Мамаеву и дадут ли. Но я уверен, что тюрьма его не сломала, а преподала колоссальный урок, из которого он извлекает все самое правильное. И еще я уверен в том, что, вернувшись на свободу, Мамаев продолжит успешную карьеру. Пусть даже лучший матч в его жизни уже состоялся.