Следственный комитет в ближайшее время даст ему правовую оценку. Обидчицу подопечных реабилитационного центра — жену индивидуального предпринимателя Наталью Липскую — могут привлечь к уголовной ответственности по ст. 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»). Тысячи людей ее уже осудили. Липская же удалила все свои аккаунты в соцсетях. 27 июля на Change.org петербуржцы запустили петицию в адрес российского омбудсмена Татьяны Москальковой с требованием наказать «яжебабушку», а также внести изменения в законодательство, чтобы защитить права инвалидов. За сутки под петицией подписались более 15 тысяч человек.
События, всколыхнувшие общественность, развернулись на детской площадке во дворе дома 18, корп. 2 по улице Адмирала Черокова утром, 26 июля. Бабушка, гулявшая с 4-летней внучкой, встретила здесь детей с диагнозом «аутизм» и бурно отреагировала на них. Видео с записью инцидента свидетели произошедшего в тот же день выложили в интернет.
«Уводите детей отсюда! — агрессивно требует в кадре ухоженная блондинка среднего возраста. Женщина, стоящая напротив (тьютор некоммерческого центра инклюзивных проектов и социальной интеграции детей с особыми потребностями «Какая разница»), спокойно спрашивает: «На каком основании»? — «Больные дети должны гулять отдельно, — объясняет дама. — Они пугают наших детей. В третий корпус шуруйте свой. Я собственница здесь, шуруйте туда».
«А нам сказали здесь можно», — робко возражает тьютор.
«Кто сказал? Где вы сидите? Я сейчас обращусь в управляющую компанию и узнаю, кто собственник вашего помещения, у кого вы арендуете. Вы съедете отсюда»! — обещает Наталья Липская. Имя зачинщицы конфликта позже сообщили соседи по дому, опознавшие ее на видео. Они же добавили подробности: Липская — собственница квартиры площадью около 130 кв. метров в элитном жилищном комплексе «Балтийская жемчужина»; супруга бизнесмена, занимающегося продажей стеклопакетов; главным делом жизни считает карьеру своей 4-летней внучки, регулярно участвующей в кастингах и модных фотосессиях.
На видео из «Балтийской жемчужины», опубликованном очевидцами инцидента, видно, что тьютор центра «Какая разница» также снимает весь конфликт на свой мобильный телефон. Наталья возмущается этим и пытается выбить трубку из рук воспитательницы: «Я сказала: хватит меня снимать!» Та пытается пресечь попытки рукоприкладства: «Вы делаете мне больно»! Липская отрицает: «Я больно вам не делаю… Идите с вашими детьми!.. Вы здесь гулять не будете. У вас есть ваш двор. <…> Вы не можете тут гулять. У вас свои должны быть карантины, всякая хрень».
***
Центр инклюзивных проектов и социальной интеграции детей с особыми потребностями «Какая разница» был создан в сентябре прошлого года.
— До этого существовала инициативная группа, и больше двух лет мы абсолютно бесплатно оказывали помощь в формате лагеря выходного дня, предоставляя родителям возможность отдохнуть, а детям с особенностями развития приобрести новый опыт общения, социализации, обычной жизни, — в интервью «Новой» рассказала основательница и директор АНО «Какая разница» Валерия Катаева.
За 10 месяцев, что центр размещается на улице Адмирала Черокова, такая неприятность с ним приключается второй раз. Но и в первом случае детей-аутистов с площадки выгоняла Наталья Липская.
— Она и тогда вела себя абсолютно так же, кричала, мы пытались с ней говорить, она не шла на контакт, — продолжает Валерия Катаева. — Она даже не пытается понять, что это за дети. Ей это неинтересно. До встречи с Липской с подобными проявлениями агрессии и неприятия наших детей мы не сталкивались.
Сотрудники центра «Какая разница» обратились с заявлением в полицию Красносельского района Петербурга. Однако уже вечером, в понедельник, после первых публикаций в СМИ, о начале доследственной проверки по факту случившегося объявило ГСУ СК РФ по Петербургу.
— По ее окончании в ближайшие дни будет принято процессуальное решение, — сообщили «Новой» в пресс-службе ведомства.
***
28 июля руководство петербургского отделения Всероссийского общества родителей детей-инвалидов с просьбой об аналогичной проверке обратилось в городскую прокуратуру.
Нет статистических данных о том, как часто инвалиды в России в той или иной форме сталкиваются с дискриминацией. Специалисты центров и фондов, работающих с детьми с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ), опираясь на свои наблюдения, отмечают, что по меньшей мере три-четыре раза в год самые громкие из подобных инцидентов становятся достоянием общественности.
Сегодня люди из разных городов в многочисленных комментариях к видео, выложенному в интернете, бурно и категорично осуждают и порицают поступок бабушки из «Балтийской жемчужины». Это нормально, это ожидаемо. Но возникает вопрос:
если действия Липской воспринимаются в обществе так однозначно, то почему же родители детей с различными диагнозами (аутизм, синдром Дауна, ДЦП, онкозаболевания и пр.) постоянно (не три-четыре раза в год) сталкиваются с тем, что их сыновей и дочерей так или иначе унижают, стараются от них изолироваться?
Уголовное дело в отношении Липской, если Следственный комитет его все же возбудит, не станет прецедентом. В 2015 году в Нижегородской области уже привлекались к уголовной ответственности за оскорбление сотрудники кафе, выставившие из заведения сестру модели Натальи Водяновой Оксану, страдающую аутизмом и ДЦП.
Однако правоохранительные органы реагируют далеко не на каждый подобный выпад в отношении людей с особенностями.
В 2018 году в Москве ни полицейские, ни следователи не вмешались в ситуацию, когда семья с онкобольными детьми, которую травили соседи, вынуждена была съехать с арендованной квартиры.
Летом прошлого года в Петербурге, в разгар пандемии, сотрудники благотворительных организаций «Перспективы» и «Антон тут рядом» эвакуировали из психоневрологических интернатов и разместили в квартирах нескольких воспитанников. Тогда недовольные таким соседством жильцы дома на проспекте Энгельса дошли до серьезного рукоприкладства в отношении сотрудников, сопровождавших инвалидов, но в итоге тоже не появилось никаких уголовных дел.
Нет дел, потому что нет соответствующей статьи в Уголовном кодексе РФ, считают родители детей с ОВЗ. В петиции, которую они 27 июля запустили на Change.org и адресовали российскому омбудсмену Татьяне Москальковой, содержатся два требования: привлечь к ответственности обидчицу детей из «Балтийской жемчужины» и внести необходимые изменения в Федеральное законодательство.
«В нашей стране, — говорится в обращении, — есть статья Уголовного кодекса об оскорблении чувств верующих или оскорблении представителя власти. А чувства людей с ограниченными возможностями здоровья никак не защищаются, хотя факты таких нарушений нередки… Это — штатная ситуация для ребенка с особенностями развития, с физическими особенностями, когда он сталкивается с травлей со стороны других, «здоровых» людей».
К ярко выраженной общественной реакции неоднозначно относятся эксперты. По их мнению, затеянная сегодня «публичная порка» хотя и понятна, но не решает проблему. Отсутствие диалога с оппонентами и проявленная жестокость может породить только зеркальный ответ.
Комментарии экспертов
Светлана Мамонова,
директор по внешним связям БО «Перспективы»:
— Безусловно, то, что случилось, и то, что говорила эта женщина, ужасно. Любой гражданин здорового общества возмутился бы этим. Но меня не меньше тревожит и возмущает травля в отношении этой дамы, к которой уже подключились Следственный комитет и прокуратура. Человек высказал, пускай очень обидную, несправедливую, но свою позицию. По сути, она выразила мнение как минимум 10% населения нашей страны. Чего мы добьемся, если заклюем ее сейчас? Мы придем к тому, что ненависть, ожесточение будут крепнуть, и люди, которые поддерживают ее взгляды, будут копить в себе эту злобу.
Чтобы действительно изменить позицию граждан, которые нетерпимы к инвалидам, нужно выстраивать диалог с ними. Они не обязаны любить всех особенных людей. У многих протест вызван страхом: я опасаюсь всего, чего я не понимаю.
Когда в 2015 году мы со своими подопечными приехали в деревню Раздолье обустраивать наш дом сопровождаемого проживания, то нам гранату подбросили на порог. Требовали, чтобы мы убрались. Но мы сами сделали большую ошибку: мы приехали туда, упали как снег на голову, не выстраивая никакого диалога с местным сообществом. Но вместо ответной агрессии с нашей стороны мы пошли по пути диалога. Мы выслушивали людей, задавали им вопросы. Они говорили: «Будем биться до последней капли крови за жизнь без инвалидов в Раздолье». Мы отвечали: «Хорошо». Но объясните: в каком законе прописано право жить без инвалидов? В наших диалогах проявлялась абсурдность требований местных жителей и происходило знакомство, сближение с нашими ребятами. Сейчас все местное сообщество — наши друзья. Именно потому, что мы спокойно и терпеливо им объясняли, что это за люди, какие у них есть особенности.
Мне кажется, и в сегодняшней ситуации нужен диалог. Нужно с Липской поговорить, услышать ее. Не исключаю, что ею двигал не страх, а ощущение вседозволенности или собственного превосходства. Но человеку нужно дать шанс измениться. А телодвижения, которые делает власть, с моей точки зрения, лицемерны. Простой пример. В Петербурге живет женщина, одна воспитывающая сына-колясочника. Город им выделил временное жилье в доме без пандуса. Мальчик весит 70 кг, женщина — 50, и она его таскает на себе. Для нее каждое утро выйти на улицу — пытка. Город одну проблему годами не может или не хочет решить.
Любовь Аркус,
основатель БФ для детей с особенностями развития «Антон тут рядом»:
— Это видео случайно попало в информационное поле, и только поэтому все переполошились. За последние два дня я получила по данному поводу немыслимое количество звонков. А мы работаем уже восемь лет, на протяжении которых подобное происходит каждый день. Я подчеркиваю: каждый день и повсеместно — на сотнях детских площадок, в местах отдыха, в местах развлечения, в парках аттракционов, в магазинах и т.д.
Оценка инцидента у меня однозначная: это — пещерное средневековое невежество со стороны этой дамы и проявление ее личных качеств, одно из которых — жестокость. Но эта женщина, к сожалению, находится в русле ныне существующей социальной нормы. К ней лично, конечно, есть претензии, но еще больше их ко всем нам, кто эту социальную норму терпит. Обычно таким людям не делают замечаний. Их не прогоняют. Чаще всего все, молча, проходят мимо. Никто не берет под защиту родителей детей-инвалидов. Сегодня в России подобное поведение — социально приемлемая норма общества.
Я называю это невежеством, поскольку таким людям невдомек, что ничему плохому особенные дети научить здоровых детей не могут по определению. Конечно, не нужно делать вид, что с особенными детьми не может быть никаких сложностей. Но их может быть ровно столько же, сколько и со всеми остальными детьми. Ударить совком может и особенный ребенок, и обычный. Последний даже скорее, поскольку он лучше развит.
Важнее всего сегодня понять: социальные нормы не меняются путем наказания кого-то одного. Это может только озлобить других нелояльно настроенных родителей здоровых детей. Я вообще небольшой сторонник уголовных наказаний. А в данной ситуации — тем более. Здесь единственный выход: изменение социальных норм. Это, к сожалению, небыстрая работа. Изменение социальных норм происходит путем просвещения и информирования, больше никак. То поведение, которое продемонстрировала дама на детской площадке в «Балтийской жемчужине», должно стать для общества неприличным, предосудительным, социально неприемлемым.
Мария Мальцева,
доцент кафедры психологии и педагогики СПбГМУ, профессор кафедры клинической медицины и медицинской реабилитации СПБМСИ, директор «Сообщества поддержки и развития канис-терапии в России»:
— У таких проявлений нетолерантности могут быть разные причины. Есть люди, у которых фобия на инвалидов, она называется параплегафобия и внесена в реестр фобических расстройств. Человек видит человека, непохожего на него, и пугается или становится агрессивным.
Но чаще всего негативные реакции на людей с особенностями возникают у тех, кто, мягко говоря, не очень хорошо воспитан, имеет узкий кругозор, плохо информирован.
В России крайне необходимо продолжать развивать инклюзию. У нас она пока кривоватая, недоросшая, но все равно инклюзивные программы приносят огромную пользу, причем здоровым людям больше, чем больным. Когда здоровый ребенок систематически видит ребенка с особенностями развития (с аутизмом, ДЦП или другим заболеванием), он привыкает к тому, что этот человек такой же, как он. Да, чуть-чуть отличается, но все мы разные: кто-то рыжий, кто-то кудрявый, кто-то на инвалидной коляске, а кто-то не хочет разговаривать.
Мне часто доводилось проводить социальные инклюзивные мероприятия, на которые приезжали люди со здоровыми детьми. Мы всех пускали на праздник, но из интереса спрашивали: а зачем вы приехали? Люди отвечали: «Хотим, чтобы наш ребенок вырос психически здоровым человеком, чтобы видел, что дети бывают разные, они не опасные, не агрессивные, с ними можно общаться».
У меня нет ощущения, что проявлений неприятия и агрессии в отношении необычных людей за последние годы в России стало меньше. Но общество стало на них реагировать по-другому. Если раньше на такие эксцессы граждане нередко откликались так: «Да, уберите инвалидов, они пугают, они мешают», то сегодня общество все чаще встает на защиту людей с ограниченными возможностями.
Я не согласна с тем, что сейчас началась травля этой женщины. Если гражданину, укравшему что-либо, десять человек скажут, что он вор, это будет не травля, а констатация факта. Человеку, совершившему неприемлемый в обществе поступок, должно быть неприятно. В этом сила социального порицания. Защищая права всех, мы немного увлеклись. Стали защищать и права тех, кому должно достаться. А порицание должно иметь воспитательный эффект: другие посмотрят и не будут повторять такой поступок.
Елена Грачева,
координатор программ, член правления благотворительного фонда «АдВита»:
— Семь лет назад, когда город пытался выделить нам помещение для общежития, жители дома, в котором нам давали помещение, выступали категорически против. Они нас там подстерегали, ругались, что им тут раковый диспансер не нужен, что «рак по стенкам течет», и они будут протестовать. Скандалами нас встречали всякий раз, когда мы туда приходили. Переубедить этих людей было невозможно. В итоге мы отказались от этого помещения.
Ксенофобия имеет свои причины. Отчасти биологические, отчасти культурные. Однако, по моим наблюдениям, за последнее время в России стало меньше случаев непринятия и дискриминации людей с особенностями. И дело не только в большей информированности общества, но и в более широком распространении представления о том, что любые люди — это люди. Мы сильно продвинулись за последние годы и в информационном, и в повседневном пространстве. Чем дальше мы уходим из мифологического поля в гражданское, тем меньше становится подобных эксцессов. Медленный, постепенный путь к представлению о том, что больные люди имеют такие же права, как и здоровые, мы все-таки проделываем.
ПОД ТЕКСТ
С момента создания центр «Какая разница» существовал исключительно на собственные средства: за счет некоторого количества платных занятий. По словам Валерии Катаевой, она была вынуждена влезть в долги, чтобы сделать ремонт в помещении. Испытывал центр и другие материальные трудности. На протяжении нескольких месяцев сотрудники АНО «Какая разница» на ресурсе «Планета.ру» пытались собрать деньги на оборудование для центра. После инцидента на детской площадке за два дня люди перечислили на счет организации более 500 тысяч рублей. Теперь центр сможет закрыть все долги и купить оборудование к новому учебному году.
0
22.00
