Майклу Фассбендеру жарко. Не просто жарко – он уже три часа подряд обливается потом на 30-градусном солнцепеке. Сентябрь 2015-го на Мальте, где проходят съемки, выдался особенно изнуряющим («Если не похолодает хоть чуть-чуть, мы тут все умрем», – дежурно жалуется режиссер Джастин Курзель), и Фассбендер, затянутый в многослойную робу эпохи Средневековья, выглядит самым несчастным человеком на свете. Дело, впрочем, даже не в костюме и не в парике – его героя вот-вот сожгут на костре. Если он, конечно, не сбежит (ну конечно, сбежит).
Все эти страдания, пот и аутодафе – часть огромного плана по окончательному превращению Фассбендера в большую голливудскую звезду. В его послужном списке еще не было блокбастеров, в которых он считался бы за главного (ну окей, «Люди Икс» – но на них идут не только ради Фассбендера). «Советника» и «Стива Джобса» большими хитами тоже не назвать. «Голод», «Стыд» и «Фрэнк» – авторские фильмы, почти не выбравшиеся за пределы узкого круга ценителей. «Кредо» призвано исправить ситуацию. А те, кому не сильно нравится Майкл, наверняка захотят посмотреть на Марион Котийяр. Получите ход конем.
В «Кредо» Фассбендер играет в первую очередь Каллума Линча – приговоренного к казни убийцу (его отец когда-то прикончил его мать, так что жестокость у него в крови), от которой его спасает героиня Котийяр, генетик, работающая на могущественную корпорацию Abstergo. Сымитировав смерть Каллума, она высвобождает память его ДНК и отправляет в средневековую Испанию, в тело его предка-ассасина по имени Агилар, чтобы найти там нужный корпорации артефакт.
Хотя ни одной действительно успешной экранизации видеоигр пока не сняли (у «Принца Персии» были перспективы, но получилось не намного лучше фильмов Уве Болла), с Assassin’s Creed все по-другому: производство, помимо продюсера Фрэнка Маршалла (все части «Назад в будущее», «Джейсон Борн» и все последние фильмы Спилберга), контролирует компания Ubisoft – собственно те, кто создал игру. Именно они ангажировали Фассбендера на главную роль и вместе с ним двигали проект к финальной точке – от написания сценария и поиска режиссера до выбора того, какого цвета орнамент должен быть на каждом из костюмов. С 2007-го, когда вышла первая часть игры (пока их десять), у Assassin’s Creed появилась целая армия – действительно армия – преданных фанатов, раскупающих все, что связано с предметом обожания (вы уже в курсе, что за десять лет было продано 80 миллионов копий). Все причастные к фильму утверждают, что любителей игры он не разочарует. Например, художник по оружию, тоже большой фанат первоисточника, специально спрятал в фильме множество «пасхалок», которые порадуют тех, кто играл. «Мы, конечно, уважаем игру, но все же делаем кино. Это как с «Людьми Икс», у которых очень консервативные фанаты, но они любят сюрпризы. Так же и здесь», – улыбается измазанный в копоти Майкл, поправляя парик. Сниматься в «Кредо» он начал сразу после роли Джобса. «Там очки и водолазка, здесь накладные волосы и кинжалы – делов‑то. Почти та же работенка».
«Мы, конечно, уважаем игру, но все же делаем кино. Это как с «Людьми Икс», у которых очень консервативные фанаты, но они любят сюрпризы. Так же и здесь», – улыбается измазанный в копоти Фассбендер, поправляя парик.
Для Фассбендера и Курзеля было принципиально важным даже косвенно не копировать игру – в «Кредо» абсолютно новый сюжет и новые герои, которых не было ни в одной части Assassin’s Creed. Более того, в «испанских» сценах все персонажи действительно говорят на испанском (Фассбендеру пришлось специально учить язык для съемок). Кроваво-стальной реализм тоже никто не отменял – все в этом фильме по-серьезному.
Умение нагнать реализма – та самая причина, по которой на режиссерский пост большого голливудского блокбастера назначили именно Курзеля. Шесть лет назад бородатый австралиец снял жестокую инди-социалку «Снежный город» («Когда я ее увидел, мне просто крышу снесло», – расходится в комплиментах Фассбендер), а в прошлом году выкатил в Каннах «Макбета» – сделанную очень близко к тексту, но визуально новаторскую экранизацию вечной, но уже слегка зашоренной пьесы Шекспира, особо прекрасно в которой были сняты битвы на мечах. Именно на «Макбете» Фассбендеру так понравилось работать с Курзелем и Котийяр, что он позвал их и в «Кредо». Наверное, поэтому фильм выглядит очень по-шекспировски – здесь и конфликт отцов и детей, и игра за власть, и антураж, который отлично вписался бы в какую-нибудь пьесу, и убийца с неразрешимым внутренним конфликтом. Короче говоря, полный драматургический боекомплект.
Уставший на жаре Фассбендер очень рад, что ему дали хотя бы несколько минут посидеть в тени, хотя не упускает возможности пожаловаться: «Все это утомляет. За прошедшие три недели съемок я выпил больше воды, чем за всю свою жизнь». Но когда спустя год, в октябре 2016-го, мы с Майклом сидим в сюите лондонского отеля Claridge’s, кондиционер в котором работает без перебоев, он, наоборот, излучает собой абсолютное счастье. «Кредо убийцы» для него – проект мечты, который он хотел перенести на экран еще пять лет назад. Так зачем же он вообще влез в экранизацию компьютерной игры – это же для детей, разве нет? «Все сложнее. Мне понравились темы, которые исследует игра: сила памяти, вера, многовековые конфликты. Это не просто стрелялка, в которую порезался и забыл». Гаргантюанских масштабов съемки уже давно позади, фильм скоро выйдет на экраны, но с первоисточником актер ознакомился буквально только что. «Да, я поиграл наконец-то в игру. В последний раз играл, когда был еще подростком, – ну вы знаете, как это бывает. Садишься вечером, а потом понимаешь, что уже семь утра, а ты пытаешься пройти еще один уровень. Но поразительно, конечно, как за это время изменились технологии». Закончив мысль, Майкл встает, вытаскивает изо рта жвачку и пытается хоть куда-нибудь ее прилепить. После двухминутного поиска («У вас никакой бумажки не завалялось?») находит, наконец, в кармане смятый чек и заворачивает объект туда. Интересно, как бы поступил в таком случае ассасин?
«Кредо убийцы» для Фассбендера – проект мечты, который он хотел перенести на экран еще пять лет назад.
Кто прав в споре между ассасинами и тамплиерами – большой вопрос для всех, кто причастен к фильму. В конце концов, конфликт не вырос из того, что кто-то украл из чьего-то там феода пару свиней – там, как говорит Курзель, столкновение идеологий. «Ассасины и тамплиеры – это же такая серая зона морали, в которой нет светлой стороны и темной, нет хороших и плохих, все слишком размыто. Первые сражаются за свободу воли, вторые используют власть и религию, чтобы установить тотальный контроль, полагая, что только он сделает мир безопасней». Первое, что привлекло в проекте Фассбендера, Курзеля и Котийяр, – отсутствие очевидных героев и злодеев. Второе – возможность делать все по-настоящему, без зеленого экрана. Почти все свои трюки актеры выполняют сами. Майкл хоть и не говорит, что дублеры – для слабаков, но явно имеет это в виду. Возможно, именно поэтому «Кредо» будет первым основанным на игре фильмом, который действительно получится.
Так, подождите. Главный герой получает способности своего предка и начинает сражаться за справедливость – так это, выходит, еще один фильм про супергероев? «Нет, ни в коем случае. Он про людей, про то, на что способен обычный, реальный человек», – говорит Курзель. Фассбендер с ним согласен: «Больше всего нам было интересно поиграть с идеей о том, что мы наследуем способности предков через гены, что некоторые вещи можно помнить и сквозь поколения. Но все наши герои – обычные люди».
Съемочный день закончен, вся массовка – обычные мальтийские работяги в костюмах грозных инквизиторов – по очереди сдают амуницию и идут по длинной проселочной дороге к своим домам, чтобы завтра вернуться и снова быть частью большого и хорошо отлаженного механизма по превращению Майкла Фассбендера в звезду блокбастеров. И кажется, дело того стоит.
0
