ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Окт. 16, 2020

Директор Байкальского института природопользования СО РАН Ендон Гармаев опасается, что последствия подъёма уровня озера могут негативно отразиться и на качестве байкальской воды, если нарушится водообмен в дельте Селенги, играющей ключевую роль в механизмах самоочищения Байкала.

Селенга тоже наделала шуму в сентябре. Река начала выходить из берегов, и это взволновало рыбохозяйственную науку, которая отслеживает нерест байкальской царь-рыбы — омуля. Нерестовый период начался на впадающих в великое озеро реках в августе. По словам руководителя Байкальского филиала ФГБНУ «ВНИРО» Владимира Петерфельда, чем выше уровень воды, тем больше скорость течения реки, а значит, тем больше сил нужно омулю, чтобы подняться в чистые нерестилища, расположенные выше стоящего на Селенге Улан-Удэ. А в этих нерестилищах выживаемость икры на 20% выше. В 2019-м, кстати, омуль-«марафонец» впервые за многие годы дошёл до этих чистых нерестилищ.

В прибрежной же зоне озера кризис заметили ещё в начале 2010-х. Проблемы вскрыло в том числе появление нитчатой водоросли спирогиры. Директор Лимнологического института СО РАН Андрей Федотов считает, что виноват в этом человек. Антропогенная нагрузка на прибрежную зону увеличивается, со стоками в Байкал попадают вещества, которыми водоросль кормится. «Спирогира цветёт уже круглогодично в пос. Листвянка, в Северобайкальске, где идёт постоянный сброс недоочищенных стоков», — поясняет он.

...а Каспий просит дождя

Начиная с 1996 г. уровень Каспийского моря падает на 6,7 см в год. Больше всего страдает северная часть. Учёные возлагали большие надежды на паводки с 2016 по 2018 г. Большая вода должна была хлынуть в Каспийское озеро, ведь именно Волга даёт 80% воды этому водоёму. Но и паводки не помогли — Каспий продолжает мелеть. Причина — повышение температуры воздуха в Прикаспийском бассейне в совокупности с малым количеством осадков в прибрежных регионах. «Среднегодовая температура воздуха в районе Каспия увеличилась на 1°С в течение последних 20 лет, — уточняет директор КаспМНИЦа Елена Островская. — Заметно усыхает туркменское побережье, такая же картина фиксируется в Казахстане». В общем, Каспийское море медленно, но верно испаряется.

Из-за этого деградирует дельта Волги, а в самом Каспии повышается солёность, снижается объём рыбных запасов. Если сохранится текущая скорость обмеления, к концу XXI в. северная часть водоёма может стать сушей, считают эксперты. Не исключено, что Волга будет впадать в болото.

Морской глаз вернулся

Республику Марий Эл называют краем озёр и сосен. Озёр здесь, по данным Росводресурсов, 689, большинство — карстовые (провальные). Некоторые уникальны, в них есть реликтовые растения и краснокнижные рыбы, лечебные грязи.

У туристов наиболее известно озеро Морской Глаз: изумрудный цвет воды и почти идеально круглая форма. Местные экологи из молодёжного движения «Розовый одуванчик» уже 20 лет ведут наблюдения за его состоянием. «Озеро прекрасно себя чувствовало до весны 2014 г., — рассказывает лидер „одуванчиков“, доцент кафедры природообустройства Поволжского государственного технологического университета Алексей Иванов. — Именно тогда появилась информация, что Морской Глаз уходит. Ранее мы обсуждали с местными жителями, как можно было бы правильно обустроить бизнес на озере, чтобы это шло во благо посёлку. Но вместо экскурсоводов и ларьков с сувенирами на берегу построили баню, и туристы могли прямо из парной прыгнуть в озеро. Баню вскоре убрали, но поток туристов не сократился, и вели они себя по отношению к озеру без должного уважения. Так что в марийском крае, в регионе с развитым язычеством, „уход“ озера восприняли как естественное явление».

В том году уровень воды понизился сразу на 12 м! «В результате геологических карстовых процессов (растворения известковых пород) „вода дырочку нашла“ и уходит в один из подземных горизонтов. Но в какой и куда, выяснить не удалось», — рассказывает Иванов.

Местные жители, всерьёз испугавшись за Морской Глаз, устроили языческие моления на берегу. Это ли помогло или естественные процессы возобновились, но озеро «вернулось». «Администрация сельского поселения следит за ним, но всё равно чувствуется, что хозяина нет. Не решён вопрос с сухостойными деревьями, нет организованных безопасных троп по крутым склонам», — говорит Алексей Иванов.

По озеру на каждого

Якутию можно считать лидером по числу озёр — их тут около миллиона. По одному на каждого жителя, шутят якутяне. Большинство озёр небольшие и неглубокие. Из-за проседания грунта на месте протаивания вечной мерзлоты появляются аласы — ложбины овальной формы диаметром до нескольких километров с пологими склонами, плоским дном и небольшим озерцом. Именно там старались селиться местные жители. До революции у каждой якутской семьи был собственный алас.

Лето-2020 в Якутии выдалось аномально жарким. 20 июня в заполярном Верхоянске были зафиксированы рекордные +38°С. А лесные пожары свирепствовали в регионе вплоть до конца сентября. Всё это спровоцировало массовый замор рыбы в озёрах Среднеколымского, Нюрбинского и Абыйского районов республики. Однако, по информации Минэкологии региона, озёра северных районов в основном имеют гидрологические связи. Поэтому ихтиофауна может быстро восстановиться за счёт захода рыбы из соседних озёр или рек.

Столица региона Якутск — самый крупный в мире город на вечной мерзлоте. Чтобы его построить, засыпали десятки мелких проток и озёр. Однако нарушение естественной гидрологической сети и последующее масштабное строительство спровоцировали интенсивное переувлажнение грунтов. Ливневой канализации в городе, считай, нет, поэтому средней силы дождь превращает Якутск в подобие Венеции.

Как рассчитать нагрузку

Телецкое озеро в Республике Алтай — второе в России по запасу пресной воды после Байкала. В 1998 г. оно вошло в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. По словам завлабораторией Института водных и экологических проблем СО РАН (Барнаул) Владимира Кириллова, о Телецком, наряду с Волгой и Байкалом, говорили как о национальном достоянии, которое надо защитить.

Учёные не зря называют Телецкое Байкалом в миниатюре, хотя оно меньше и моложе. У них схожее геологическое строение — глубокий разлом. Большие запасы пресной воды. В Телецком живут древние виды рыб — сиг телецкий и сиг Правдина. Таких больше нет нигде в мире.

Экологи выделяют несколько проблем Телецкого. Главная — антропогенная нагрузка и неконтролируемый туризм. Растёт количество частных катеров и моторных лодок, которые сбрасывают в воду нефтепродукты, — они доставляют туристов к достопримечательностям. Становится всё более плотной, всё ближе подходит к воде застройка сёл Иогача и Артыбаша, три десятка турбаз уже стоят по берегам, и строятся новые комплексы. Как следствие — увеличиваются сливы отходов жизнедеятельности и выброс мусора. «Никто не просчитывал нагрузку, не готовил стратегию, — поясняет эколог Алексей Грибков. — Наши управленцы на самых разных уровнях понимают развитие как бесконечную стройку. Они не понимают, что, если застроят весь берег Телецкого, это будет бедствие». У Ладоги и Онеги, гордости Карелии и Ленинградской обл., самая большая беда — сброс нечистот. В Ладожское озеро ежегодно сбрасывается порядка 360 млн кубов стоков, на бытовые отходы приходится 12-я часть. На Онеге же из ежегодных 150 млн кубов сброшенной воды почти половина — нечистоты.

Один только Медвежьегорск спускает в озеро 720 тыс. кубов фекалий — никаких очистных сооружений в городе нет, их всё ещё строят. В Петрозаводске озеро загрязняется водами ливневой канализации. Сброс идёт без всякой очистки — в Онегу попадают нефтепродукты, свинец, марганец, аммоний. Всё это приводит к зарастанию водоёма — зелёных пятен становится всё больше. Если ничего не менять, то могут возникнуть проблемы с питьевой водой. Об этом уже не раз говорили в Институте водных проблем Севера КарНЦ РАН.

Отчего вода в озёрах становится «мёртвой»?

Об исследованиях российских озёр и об их главных «болезнях» рассказывает директор Института озероведения РАН, доктор географических наук Шамиль Поздняков.

Токсины от потепления

— Шамиль Рауфович, об охране рек мы слышим регулярно. А кто следит за состоянием озёр?

— Государственный контроль осуществляет Росгидромет, у них есть озёрные станции и посты. Что касается научных институтов, то их несколько. Наш — Институт озероведения РАН — исследует озёра по всей стране. Есть Лимнологический институт в Иркутске, есть в Улан-Удэ — они изучают Байкал. Ещё есть Институт водных и экологических проблем в Барнауле, он занимается прежде всего проблемами Телецкого озера.

— Условия для исследований сейчас лучше, чем во времена СССР, или хуже?

— Во времена СССР у нашего института было 4 собственных судна, которые постоянно работали. Но они состарились — пришлось списать. Сейчас мы используем суда РАН, базирующиеся в Петрозаводске, и уже не четыре, а два, причём одно в этом году на ремонте. Денег на покупку своих пока не предусмотрено.

Ежегодно мы выполняем два-три комплексных рейса по акватории Ладожского озера.

— Что прежде всего изучают в озёрах?

— Гидрохимические и гидробиологические характеристики. То есть состав воды, состояние биоценозов. Исследуем фитопланктон, зоопланктон, бентосные сообщества, микологию (грибы), состав микроорганизмов, содержащихся в воде. Каждый из биологических видов является индикатором состояния водоёма, поэтому важны все данные. Разумеется, исследуем водный баланс и изменения гидрологического режима. На него сильно влияет глобальное повышение температуры. Растёт температура — меняется множество параметров.

И конечно, оцениваем загрязнения озёр, в первую очередь токсическими веществами. Появились и новые виды загрязнений. Например, микропластиком — это нас всё сильнее беспокоит.

— Вы упомянули глобальное потепление. Чем именно оно чревато для наших озёр?

— Цветением воды и его последствиями. Цветение вызывается цианобактериями, или синезелёными водорослями. Для их жизнедеятельности благоприятны два фактора — тёплая температура и наличие биогенных элементов, фосфора и азота. Потепление идёт, это факт. А фосфор и азот поступают в озёра вместе с канализационными стоками, отходами, удобрениями. Они становятся питательной средой для водорослей.

Главная опасность возникает, когда водоросли отмирают. Разлагаясь, они поглощают весь кислород, содержащийся в воде, и выделяют токсины, губительные для других организмов. Вместе с этими токсинами в водной среде не может существовать ничто, кроме новых поколений цианобактерий. Они таким образом создают себе плацдарм для дальнейшего развития. Со временем в этом озере умирает всё живое.

— И оно гибнет?

— Нет, озеро продолжает существовать, но его вода становится непригодной для использования. Дело ведь не только в том, что рыба умирает, — эти токсины и для человека опасны.

Засилье синезелёных водорослей — проблема, характерная в настоящее время практически для всех озёр России.

Невидимый и мелкий враг

— Значит, из-за потепления озёра сейчас надо изучать более пристально?

— С одной стороны, у учёных накоплено много знаний, и их становится всё больше, методики совершенствуются. Мы опираемся на опыт предыдущих поколений исследователей. С другой стороны, появляются новые вызовы. Кто думал о загрязнении микропластиком в середине прошлого столетия? Такая проблема вообще не стояла. А теперь она есть, и мы её масштабов, возможно, даже не осознаём.

Что такое микропластик? Это частицы размером менее 5 мм. Они попадают в воду всякий раз, когда мы моемся или что-то стираем. Дело в том, что все современные шампуни, гели, скрабы, зубные пасты, чистящие и моющие средства содержат частицы микропластика. Их специально включают в состав бытовой химии для повышения её потребительских свойств. Но технологических решений, позволяющих улавливать эти частицы в процессе очистки стоков, в мире до сих пор нет. Они слишком малы и через очищенные канализационные стоки попадают в водоёмы.

Существует ещё вторичный микропластик: он образуется при распаде крупных фрагментов мусора (пакетов, бутылок и пр.), который плавает в тех же озёрах, на более мелкие. Исследуя распространение микропластика в водоёмах страны, мы убедились, что он есть везде. В том же Ладожском озере концентрация частиц размером 0,1–5 мм в среднем составляет одну на литр воды, а в южной части озера в донных отложениях — уже до 70 частиц на литр!

В результате микропластик оказывается в той воде, которую мы пьём, и проникает в наш организм. Другой путь — через употребление рыбы. Мельчайшие частицы пластика встраиваются в пищевые цепи через сообщества живых организмов.

— Некоторые учёные говорят, что микропластик не задерживается в человеческом организме, а выводится вместе с экскрементами.

— Какая-то часть выводится, а какая-то — нет. Да, в экскрементах его находят. Но чем мельче частицы, тем они опаснее, потому что обладают высокой проникающей способностью.

Есть мнение, что при уменьшении до наноразмеров они способны проникать в наши органы, задерживаться в печени или почках. Мы ещё в самом начале этих исследований, многое только предстоит узнать.