ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Авг. 17, 2023

— Помните вашу реакцию, когда узнали, что будут снимать продолжение «Спасской»?
— Я очень обрадовалась. В этом проекте у нас собралась замечательная актерская команда: Рома Маякин, Таня Струженкова, Михаил Жигалов, Оля Чудакова, Виталий Ко­валенко, Игорь Огурцов и много других прекрасных актеров. С Ларисой Удовиченко было большим счастьем сниматься на одной площадке. Она для меня фантастический пример актрисы, в которой сочетаются талант, харизма, обаяние и трудоспособность. Нам всем очень душевно работалось. В какой-то момент мы действительно стали настоящей киносемьей. А еще за время съемок первого сезона я очень полюбила Сочи. И вернуться в этот прекрасный город было для меня невероятной радостью.
— Во втором сезоне появляются новые персонажи, которых играют Мария Порошина и Александр Голубев. Как они влились в уже сложившийся коллектив?
— С Машей Порошиной, мне кажется, комфортно работать всем. Во втором сезоне, несмотря на то что между нашими героинями происходят конфликты, они постоянно проверяют друг друга на прочность, вне кадра мы отлично общались. Она очень теплый, отзывчивый человек, в которого все влюбляются с первой секунды. А с Сашей Голубевым мы недавно закончили работу во втором сезоне сериала «Стенограмма судьбы». Он очень комфортный партнер, талантливый и точный в работе. Да ему особо и не нужно было вливаться в наш коллектив. Дело в том, что вся съемочная команда «Стенограммы судьбы» во главе с режиссером Давидом Ткебучавой и оператором Колей Смирновым ­перешла на съемочную площадку «Спасской».
— Вы играете следователя уголовного розыска. А пришлось ли вам проходить специальную подготовку?
— К нам на съемочную площадку несколько раз приезжали следователи и судмедэксперты, которые нас консультировали, объясняли, как себя ведут специалисты на месте убийства или на других происшествиях. Но в сериале мы в первую очередь показываем не сухого профессионала, а женщину, которой приходится разбираться со своими проблемами и при этом распутывать преступления. Моя героиня на протяжении второго сезона изо всех сил старается не допустить, чтобы личное мешало работе, но все равно женское начало берет верх. Да, она профессионал, но борется с болью, реагирует на потери, проявляет сильные эмоции как женщина. И этим особенно интересна.
— Вы сказали, что ваша героиня, Анна Спасская, — трудоголик. Как это проявляется?
— У нее не происходит разделения между жизнью и работой. Знаете, говорят, что есть люди, которые работают, чтобы жить, а есть те, которые живут, чтобы работать. Так вот Анна из второй категории. Работа — это ее призвание, а еще отличный способ бегства от реальной жизни, избавление от боли, которую испытывает моя героиня. Это особенно видно во втором сезоне, когда она хочет отомстить за потерю друга, найти виновных и обязательно их наказать. Она даже дома не дает себе возможности расслабиться. Моя героиня продолжает анализировать, сопоставлять факты, комментарии свидетелей и искать зацепки. А близкие при этом страдают от ее невнимания.
— Карина, а вы можете себя назвать трудоголиком?
— Мои родные говорят, что да. А мне иногда кажется, что можно работать еще больше. (Улыбается.) Но я могу сказать, что мы с Анной Николаевной похожи в том, что у нас обеих нет четкого разграничения между работой и жизнью. К своей профессии я не отношусь как к работе, я бы назвала это больше способом жизни. Что самое главное? Находиться здесь и сейчас, быть внимательной к процессу, который происходит внутри героя. А это вещь очень интересная, порой можно очень сильно увлечься. Настолько, что многого можно не замечать, например, как пролетает время. А еще главное в нашей профессии — уметь себя восстанавливать, восполнять ресурс. И с новыми силами — в новый бой!
— И как вы восстанавливаетесь?
— Стараюсь после съемок как минимум провести неделю наедине с собой, в абсолютной тишине. Это может быть где угодно: у моря, в лесу или дома. Моя профессия строится на постоянной коммуникации с партнерами, с режиссером, со всей съемочной группой. На площадке находятся больше 60 человек, с которыми ты на протяжении 12 часов в сутки непрерывно взаимодействуешь. И когда заканчивается проект, нужно дать себе побыть в тишине. Еще мой ресурс восполняют книги, я очень люблю читать. Ну и конечно, отлично помогают встречи с друзьями, походы в кино и театры, йога и медитации, прогулки в парке.
— Карина, судя по количеству проектов, в которых вы снимаетесь, создается ощущение, что вы живете в состоянии цейтнота…
— Я просто очень люблю движение в жизни. Мне кажется, я не смогла бы тихо и спокойно работать где-то на одном месте. Моя мама занимается китайской астрологией. И вот моя стихия — океан, вода. Мама говорит, что теперь понятно, почему я выбрала именно эту профессию и такой способ жизни. Вода все время находится в движении. Если она стоит, то начинает цвести. Мне, как настоящей воде, все время нужно течь, двигаться. И поэтому я не ощущаю, что нахожусь в состоянии цейтнота.
— Скажите, а вы сами верите в астрологию?
— Существует некое клише, что астрология — это какая-то эзотерическая, мистическая вещь. Но на самом деле это наука с математическими расчетами, своими формулами. Поэтому да, я прислушиваюсь к советам мамы. Я часто использую вещи, которые предлагает мне астрология. Вижу, что мне это помогает.
— Вы как-то сказали, что видите вещие сны…
— В этом тоже нет никакой мистификации. Мне кажется, что у каждого из нас есть такие способности. Другой вопрос, насколько мы сонастроены с собой и с миром. Иногда во сне я могу увидеть предупреждение, или некие знаки поддержки, или помощь в каких-то ответах. Попробуйте провести эксперимент: завести будильник на 7:10, а перед сном дать мозгу команду проснуться в семь утра. И, скорее всего, вы проснетесь до звонка именно в заданное время. Это же не является некой мистификацией, просто мозг выполнил нашу команду. Поэтому, если дать задание своему бессознательному ответить на какие-то вопросы, то через сны вполне себе можно получить ответы.
— В кино есть возможность попробовать себя в разных профессиях. В какой из них вы почувствовали себя наиболее органично?
— Вы знаете, самая органичная для меня профессия — актерская. Действительно, у нас есть возможность попробовать себя в разных сферах. Например, в одной картине я научилась водить трамвай. В обычной жизни я бы даже не додумалась сесть на место машиниста! В другом фильме я доила корову, и это тоже очень интересный опыт. А в нашей картине «Спасская» я примерила на себя роль следователя. Все это страшно интересно. Но когда я начинаю работать над персонажем, то в первую очередь делаю акцент на качества его характера, на его внутренний мир, а потом уже обращаю внимание на его профессию.
— А если бы вам сказали: «Работать в кино и театре больше нельзя, выбирай любую другую профессию». Кем бы вы стали?
— Я актриса и не представляю себя в другой сфере. В будущем я бы хотела попробовать себя в качестве сценариста и режиссера, но и эти профессии тесно связаны с кино и театром. Еще мне очень интересна психология. Считаю, что артисты должны в ней разбираться, чтобы не навешивать свои травмы персонажу и отделять четко себя от своего героя. Почему произведения Антона Павловича Чехова, великого драматурга, до сих пор актуальны? Будучи врачом, он очень хорошо понимал человеческую природу, человеческую суть. Я считаю, что психология — это фундамент актерской профессии. Вот, наверное, если и выбирать другую сферу для своей реализации, то я бы выбрала психологию. Она так же, как и актерская профессия, очень процессуальная, а для меня это важно.
— Знаю, что многие актеры посещают психологов, а некоторые даже и к роли готовятся с помощью специалистов…
— Посещать психолога важно не только актерам и творческим людям, а любому человеку. Почему-то у нас в стране есть стереотип, что обращаться за помощью к подобному специалисту следует в том случае, когда тебе поставлен диагноз или с тобой явно что-то не так. Но самые успешные люди в мире без стеснения ходят к психологам. Другой вопрос, что важно найти хорошего специалиста, который поможет научиться взаимодействовать в первую очередь с собой, понимать свои желания, принимать светлые и темные стороны. И тогда тебе будет проще общаться с другими людьми, не навешивая на них свои проекции, страхи, манипуляции. Я вообще считаю, что актерам, сценаристам и режиссерам с первого курса нужно преподавать психологию. Творческому человеку надо научиться восстанавливать себя после съемочных дней. А многие артисты, к сожалению, не знают, как управлять своей психикой. Это приводит к куче проблем, в том числе к тяжелой депрессии, которую они начинают гасить алкоголем.
— Карина, а кто первый отметил ваши актерские способности и повлиял на выбор профессии?
— Станиславский. (Улыбается.) Мама подарила мне на день рождения его полное собрание сочинений. Мне было 12 лет, и я все прочитала. Это перевернуло мой мир.
— На что вы готовы ради съемок, а на что никогда не пойдете?
— На все влияет команда: насколько я доверяю режиссеру, насколько мне нравится сценарий, мой персонаж. От этих факторов и зависит, готова ли я резко похудеть или поправиться, покрасить волосы или коротко подстричься. Но я никогда не соглашусь сама исполнять опасные для жизни трюки. Например, прыгать со скалы или нырять в ледяную воду я не стану. Считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Для этого есть каскадеры, которые отлично умеют это делать. Я никогда не соглашусь сниматься в фильме, в котором нет идеи, участвовать в проекте, если история во мне не откликается.
— Карина, легко ли вы воспринимаете себя на экране?
— Момент эгоцентризма у меня уже давно прошел. Я умею отделять себя от своего персонажа. Обычно смотрю фильмы со своим участием с профессиональной точки зрения, чтобы отметить недочеты (не очень удачный переход, странный монтаж, плохой свет) и в следующий раз не допустить ошибок.
— А как вы относитесь к критике со стороны родных и друзей?
— Мне очень повезло с моими близкими. Моя мама интуитивный зритель, и она всегда чувствует, где я передала характер персонажа, а где недотянула. Я всегда к ней прислушиваюсь и доверяю ее мнению. Мои друзья тоже из сферы кино, и их советы для меня очень ценны. Если они говорят какие-то замечания относительно моей работы, то всегда делают это корректно.
— А вам важно, что о вашей работе думают коллеги?
— Нет. Для меня важно только то, что думают мои близкие люди, которых я выбрала в своей жизни авторитетами. А мнение всех коллег — нет. Ну я же не солнышко и не могу всех обогреть. Кому-то я нравлюсь, кому-то нет. Они же думают через призму своего восприятия мира. Почему меня это должно беспокоить?
— У актеров нередко бывает с работой то пусто, то густо. Карина, как вы себя в такие вынужденные паузы чувствуете?
— Я не могу сказать, что ощущала когда-нибудь пустоту, связанную с работой. Помимо кино в моей жизни есть Губернский театр, в котором я с удовольствием служу уже десять лет. Ну и всегда в свободное время можно читать книги, саморазвиваться, оттачивать актерское мастерство на тренингах.
— Как вы считаете, профессия актера — это лотерея? Можно ли вас назвать везунчиком?
— Да, я везунчик, но в нашей работе этого недостаточно. Мой мастер курса говорил: «Профессия актера — в первую очередь это трудоспособность и выносливость». Много факторов влияет на успех, конечно же нужны еще талант и удача.
— В одном интервью вы сказали фразу: «Мне кажется, что актеры — это люди, которые не захотели повзрослеть». Что вы имели в виду?
— У детей воображение развито намного объемнее и шире, чем у взрослых людей. Когда человек вырастает, появляется больше анализа, критического мышления. Профессия актера все время требует развивать в себе воображение, детский азарт, веру в предлагаемые обстоятельства здесь и сейчас, проживание процесса. И это свойственно детям, поэтому они искренне верят, например, что куклы говорят. А актеры продолжают во все это играть. В этом смысле их можно назвать людьми, которые не захотели повзрослеть, которым понравилось оставаться фантазерами.
— Какой из ваших проектов вы бы хотели продлить на тысячу серий?
— Честно скажу — никакой. Мне кажется, что любая история всегда хороша в том формате, в котором она существует. Есть очень много любимых картин. Но, безусловно, жизнь — это движение, получение новых эмоций, опыта, благодаря которым ты узнаешь себя с новых сторон. Мне кажется, продлевать на тысячу серий ничего не нужно, нужно принимать все так, как оно есть, и в том количестве, в котором оно дается.
— Как вы относитесь к популярности?
— С благодарностью. Популярность означает, что моя работа попадает в людей, она важна, а это, безусловно, приятно. Когда картины выходят на экраны, мне много пишут в социальных сетях, узнают на улице. У меня есть поклонники и в театре. Я к ним отношусь с большим уважением, мне приятно, что они интеллигентные люди. Со многими я знакома, они меня балуют новыми книгами, дают рекомендации, что прочитать, поздравляют со всеми праздниками. Конечно, это очень приятно.
— Вспомните совет, который вам дали и он до сих пор вам помогает в жизни?
— К поступлению в театральный вуз меня готовила педагог Мария Александровна Коваленко. И на самом первом нашем занятии она сказала фразу из комедии «Горе от ума»: «Чины людьми даются, а люди могут обмануться». Это был самый главный совет, который мне дали в начале моего творческого пути. Потому что я фокусируюсь на своей профессии, а не на том, кто что подумает или скажет.
— Что вас может огорчить?
— Меня как женщину может расстроить все что угодно, в зависимости от моего настроения. Я же эмоциональный человек, эмпат. Как любая женщина, я могу огорчиться из-за того, что просто ноготь сломался, а могу из-за того, что не согласна с чем-то важным в мире.
— А что бы вы никогда не простили?
— Не прощу трусость и предательство. А больше всего я не люблю лицемерие в своей жизни. Мне кажется, это вообще самое опасное качество. Люблю людей, которые могут сказать все как есть, пусть даже довольно жестко.
— Как вы думаете, вы комфортный человек? С вами легко?
— Мои друзья говорят, что да, со мной легко. А мне кажется, что это не так. Невозможно же быть со всеми комфортным человеком, все зависит от предлагаемых обстоятельств и от людей, которые находятся рядом с нами. Но я могу точно сказать, что я отзывчивый и открытый человек.
— Карина, вы редко говорите о личной жизни. Почему?
— Моя профессия достаточно публичная, поэтому личное, мне кажется, должно оставаться только моим. Мне так хочется, я так и живу. А зачем говорить о личной жизни? Я просто не вижу смысла. И вообще, выставлять все напоказ — это некая пошлость. Нас мастера на курсе учили, что все то, что именно с тобой происходит, должно оставаться там, где никто не видит. Тогда зритель будет узнавать твоего персонажа, а не тебя с твоими проблемами. Я умею четко разделять, где публичное, а где личное. И последнее мне хочется оставить только для себя. И как бы банально это ни звучало, но счастье любит тишину.