2 декабря президент России Владимир Путин и председатель КНР Си Цзиньпин открыли сразу ставший историческим газопровод «Сила Сибири». Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что церемония открытия и особенно ее триумфальное окончание сказали об участниках проекта все что можно и даже нельзя.
В Сочи и Пекине ждали телемоста между президентом России Владимиром Путиным и председателем КНР Си Цзиньпином. Это был не тот случай, когда Владимир Путин мог повременить.
Для церемоний открытий такого рода президент России часто использует телемосты с участием в основном Алексея Миллера или Игоря Сечина, которых в таких случаях с искренним даже сочувствием наблюдаешь в теплых только на первый взгляд куртках в течение пары часов по техническому каналу на какой-нибудь буровой вышке глубоко за полярным кругом или, не дай бог, на палубе корабля-трубоукладчика в каком-нибудь более или менее северном море. А в городе Сочи Владимир Путин в Бочаровом Ручье тем временем не спешит перейти из одного домика в другой (где его покажут наконец на другом конце телемоста), потому что там, в первом домике, тоже, видимо, дела.
Нет, в этот день в Бочаровом Ручье была другая история. Телемост должен был начаться в 12 часов дня — и начался, так как на той стороне был, прямо скажем, Си Цзиньпин.
Несмотря на большое количество участников в разных местах и широтах, генерального прогона, по информации “Ъ”, не было: тренировались только связисты, с утра занимавшиеся отладкой каналов.
А я предполагал, что прогон должен быть обязательно, и китайская сторона должна быть в этом заинтересована больше российской: для них этот формат — вообще новый и даже революционный (экспортом этой революции занимались прежде всего россияне).
К тому же с китайской стороны в зале, откуда шла трансляция, было множество гостей, то есть официальных лиц, так или иначе имевших отношение к проекту (так и выяснилось, что отношение имеют все). Зал был так просторен и был в таком торжественном кумачовом убранстве, что казалось, тут сейчас начнется, может, и правда церемония открытия газопровода, а продолжится неизбежно юбилейным съездом Компартии Китайской Народной Республики.
С нашей стороны общественность была представлена лишь двумя людьми: вице-премьером Дмитрием Козаком, который возглавляет российскую часть межправительственной российско-китайской комиссии по энергетическому сотрудничеству, и Александром Новаком, министром энергетики России. Они появились в зале минут за десять до начала заседания, что-то бурно обсуждали вплоть до начала мероприятия, так что даже не сразу, по-моему, поняли, что Владимир Путин уже вошел в зал. И они сели по левую и правую руку от него, причем не рядом, а сбоку, как и диктовал стол, который занесли в зал из другого помещения. И на телекартинке они выглядели, признаться, странно: как будто собрались втроем обсудить что-то действительно важное, но вдруг отвлеклись на неожиданную прямую трансляцию по телевизору в надежде поскорее вернуться к разговору о серьезных вещах.
Между тем в зале прогремела величественная музыка, исполненная китайских мотивов, и церемония ввода в эксплуатацию газопровода «Сила Сибири» началась.
— Нихао! — поздоровался российский президент с Си Цзиньпином и Алексеем Миллером, которого трудная судьба руководителя «Газпрома» забросила в диспетчерскую компрессорной станции «Атаманская» на границе России и Китая.
Си Цзиньпин и Алексей Миллер ответили тем же.
— Этот шаг (ввод в эксплуатацию газопровода.— А. К.)… приближает нас к решению поставленной вместе с председателем КНР Си Цзиньпином задачи доведения двустороннего товарооборота в 2024 году до $200 млрд,— сообщил российский президент, давая, видимо, понять, что дешево этот газ Китаю стоить не будет.
Я обратил внимание на то, что Владимир Путин говорит, конечно, не как обычно. Его, очевидно, предупредили, что надо произносить слова размеренно и небыстро, и он очень старался, делая это к тому же с большим выражением:
— Контракт, подписанный нашими странами в 2014 году, стал крупнейшим соглашением в истории отечественной газовой отрасли. За 30 лет по газопроводу «Сила Сибири» в Китай будет поставлено свыше триллиона кубических метров газа!
Произнесение такой простой, хоть и многозначительной фразы заняло у него раза в полтора раза больше времени, чем заняло бы, например, на совещании с военным руководством, которое началось сразу после телемоста.
— С заключением этого контракта на востоке России стартовал беспрецедентный по своему масштабу высокотехнологичный проект…— Владимир Путин разжевывал собеседникам каждое слово.— В тяжелых климатических условиях в Якутии с нуля создан новый центр газодобычи… Осваивается уникальное по своему размеру запасов Чаяндинское месторождение. Развернуто строительство трубопроводной магистрали: по завершении проекта ее протяженность по территории России составит около 3 тыс. км!
Вел это мероприятие китайский модератор, сидящий в одном зале с председателем КНР. Переводчик тщательно делал свою работу.
— Слово предоставляется председателю Си Цзиньпину из Китая! — с ненатуральным ликованием в голосе сообщил он, словно объявляя артиста на музыкальном конкурсе «Новая волна» в Сочи.
Председатель КНР во время своей короткой речи, да и потом тоже, все время улыбался. Надо сразу сказать, это был единственный улыбающийся человек на всей церемонии. Серьезность всех остальных внушала даже какую-то тревогу: да все ли на самом деле так хорошо, как они нам тут говорят?
— Хотел бы,— произнес он,— выразить некоторые пожелания по дальнейшему управлению и эксплуатации газопровода. Во-первых, необходимо поставить безопасность и надежность эксплуатации газопровода на первое место…
Во-вторых, была экологичность, в-третьих — социально-экономический эффект, в-четвертых — «это укрепление дружбы. Важно в духе взаимопонимания и обоюдной выгоды обеспечить еще более плотную смычку интересов двух стран».
Казалось, чисто экономическую выгоду от реализации проекта Китай вообще не рассматривает: не из-за чего заводиться, чтобы хотя бы упоминать об этом.
Будучи метрах в 15 от Владимира Путина, я видел, как он все это время мнет в руках зеленый карандаш.
Несмотря на внешнюю расслабленность, он все-таки, видимо, переживал насчет благополучности происходящего.
Тут вступил в дело профессионал телемостов и открытий «на удаленке» месторождений и газопроводов Алексей Миллер:
— «Сила Сибири» — один из самых масштабных проектов «Газпрома». На строительстве газопровода трудились почти 10 тыс. человек и 4,5 тыс. единиц техники. Использовано 130 тыс. труб различного диаметра массой более 1 млн 800 тыс. тонн, сварено более 260 тыс. стыков. Построено десять переходов через крупные реки и более 100 переходов через речки и болота. И люди, и техника справились!
Это все было произнесено без запинки и, без сомнения, при поддержке телесуфлера. Потому что ошибиться тут можно было только один раз.
— Сегодня мы начнем поставку газа с Чаяндинского месторождения,— продолжал Алексей Миллер.— Чаяндинское месторождение — уникальное месторождение по запасам. Его запасы составляют 1,2 трлн куб. м газа. И оно является базовым для Якутского центра газодобычи. На Чаянде работало около 10 тыс. человек и 5 тыс. единиц техники. Работа велась в непростых природно-климатических условиях: зимой температура опускалась ниже 50 градусов по Цельсию…
С одной стороны, Алексей Миллер нагнетал. С другой, уже и правда верилось, что все это и в самом деле поступок.
— Передаю слово генеральному директору «Газпром добыча Ноябрьск» Игорю Викторовичу Крутикову для доклада о подаче газа в газопровод «Сила Сибири»,— констатировал Алексей Миллер.
— За несколько лет в тайге возведен завод по добыче и подготовке газа, построены дожимные мощности! — подхватил бегущую строку телесуфлера Игорь Крутиков.— Это позволит нам обеспечивать надежные поставки в газопровод «Сила Сибири»! В настоящий момент оперативный персонал предприятия находится на посту. Подача газа в магистральный газопровод идет в штатном режиме.
Я уж подумал было, что тут уже все работает,— и что тогда мы тут все открываем? Но Алексей Миллер поправил коллегу:
— Газопровод «Сила Сибири» заполнен газом из Чаяндинского месторождения и находится под давлением. «Газпром» готов к началу поставок газа в Китайскую Народную Республику…
В игру (причем, как всем тут хотелось бы верить, геополитическую) вступил коллега Алексея Миллера Ван Илинь, глава Китайской национальной нефтегазовой корпорации. И если вокруг Алексея Миллера стояли люди в сине-голубых куртках и касках, то за Ван Илинем выстроилась армия людей в красном с непокрытыми головами. Они стояли с такими торжественными и решительными лицами, что видно было: эти люди готовы пойти до конца (и не только газового маршрута).
Казалось, перед нами тут не рядовые строители газопровода, а монахи Шаолиня, которые прямо сейчас и покажут, хотим мы или нет, на что они способны, то есть для начала, например, культовое упражнение «Звон вокруг дерева», развивающее, как известно, потоки внутренней силы (в данном случае «Силы Сибири»).
Но обошлось.
Ван Илинь доложил:
— Нас, многочисленных работников нефтегазовой отрасли, все это воодушевляет и придает нам новые силы! (Тут уж стало совсем не по себе.— А. К.). Под твердым руководством центрального комитета КПК работники Китайской национальной нефтегазовой корпорации в лучших традициях дацинских нефтяников, проявив железную волю, упорство и командный дух, в срок и качественно завершили строительство и подготовку к вводу в эксплуатацию участка Хэйхэ—Чанли!
Вот вроде сказал человек всего пару слов, а какая уверенность в завтрашнем дне сразу возникла.
— Впервые,— продолжал он,— были использованы трубы сверхбольшого диаметра — 1422 мм, высокого класса прочности — X80, и высокого давления — 12 мегапаскалей. На проекте осуществлена всесторонняя локализация — от ключевого оборудования до автоматизированных систем управления. При сооружении этого крупнейшего в мире магистрального газопровода впервые применены технологии полной автоматизации сварки и ультразвуковой диагностики! Сегодня вводится в эксплуатацию северный участок газопровода, что позволит нам уже в первый год импортировать 5 млрд куб. м природного газа. С запуском центрального и южного участков мы нарастим объем прокачки до 38 млрд куб. м в год, обеспечив газом целый ряд регионов КНР, вплоть до Шанхая.
Каждый выступающий дополнял предыдущего хоть в чем-то, и казалось, что роли все-таки очень хорошо расписаны и исполнены. (Как же такое далось без репетиций?) Это был просто какой-то ансамбль песни и пляски имени Моисеева или даже театр кукол (но все-таки не теней) на тростях из провинции Гуандун.
— Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый господин Си Цзиньпин! — выходил на коду Алексей Миллер.— Из диспетчерской компрессорной станции «Атаманская» осуществляется управление линейным краном подачи газа в газотранспортную систему Китайской Народной Республики. Уважаемый Владимир Владимирович, разрешите дать команду на открытие линейного крана!
— Разрешаю,— кивнул Владимир Путин, подумал, похоже, что этого мало, и добавил: — Начинайте!
— Прошу открыть линейный кран,— неожиданно и правда попросил Алексей Миллер.
Игорь Крутиков заверил его:
— Линейный кран на границе с Китайской Народной Республикой открыт! Подача газа началась!
— Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый господин Си Цзиньпин! — сообщил Алексей Миллер.— Кран открыт, газ поступает в газотранспортную систему Китайской Народной Республики!
Странно, подумал я, что не раздались оглушительные аплодисменты. Ведь все свершилось. Ну да, с нашей стороны аплодировать было особенно некому. Дмитрий Козак и Александр Новак по-прежнему с самого начала церемонии сидели в некоем оцепенении. Но там-то, в Пекине, находился целый полк собранных для этого людей!
Потом я, кажется, понял: просто пока что газ к ним еще не пришел. От нас ушел, а к ним не пришел. То есть рано было аплодировать.
Так и оказалось.
— Председатель Си Цзиньпин,— произнес Ван Илинь,— мы готовы к приему российского природного газа! Прошу вас дать команду на прием.
Вот тут-то председатель КНР и показал, на что он способен.
— Поехали! — сказал Си Цзиньпин под наконец-то величественные аплодисменты.
Он, конечно, сказал то, что должен был сказать Владимир Путин.
0
75.00
