Путешествия по России становятся все более популярными, и после снятия карантинных ограничений москвичи отправились в дорогу. Рядом с самым крупным мегаполисом страны по-прежнему есть места, где жив еще дух старины и покоя, которые так близки ментальности нашего народа. Мы расскажем о городах и весях, в которых обязательно стоит побывать хотя бы раз.
После отмены жестких ограничений, связанных с пандемией коронавируса, внутренний туризм стал особенно актуален для жителей Москвы, чьим планам на отдых в этом году не суждено было сбыться. Раз границы большей частью закрыты, то почему бы не обратить свой взгляд на соседние регионы. До Тульской области, например, добраться на машине можно всего-то за пару часов. И, кажется, вроде бы — чего мы в Туле не видели? Из учебников знаем, что это старинный русский город, который на целый год старше Москвы. Известны и тульские «визитные карточки» — пряники, самовары, ружья. Но достопримечательности соседнего региона этим не исчерпываются и куда интереснее туристических стереотипов. Вот и мы наш маршрут решили начать не со столицы области, а отправились в ее Белевский район. Ехать можно самостоятельно, но хватает и экскурсионных групп, к которым можно присоединиться.
Кони и яблоки
Первые упоминания Белева в летописи датируются 1147 годом. История города насыщена событиями, где нашлось место и набегам татар, и мирной созидательной жизни. А мы первую остановку нашего путешествия решили сделать в селе Мишенском, что недалеко от Белева. Интересно село для туристов тем, что в нем родился и вырос один из основоположников русского романтизма, поэт Василий Жуковский. Именно здесь берут начало истоки его творчества, сюда он неоднократно возвращался, будучи уже известным поэтом и общественным деятелем. Правда, усадьба Жуковского в Мишенском не сохранилась: она была разрушена в годы Великой Отечественной войны и с тех пор не восстановлена. Увы, дом, связанный с первыми годами жизни поэта, увидеть нам не удалось, на его месте стоит современное одноэтажное здание, где проходят мастер-классы и находится музей поэта. Зато само место, природа, которая вдохновляла Жуковского, остались неизменными — спокойная красота средней полосы России. Сразу вспоминаются строки ученика Жуковского — великого русского поэта Александра Пушкина: «Здесь Русью пахнет!»
Вид на окрестности Мишенского действительно великолепен. Особенно летом. Тут и утопающие в зелени домики, и дальние поля. И главное — тишина. После надоевшего городского шума, когда в качестве фона к повседневной жизни с утра до вечера слышишь какофонию звуков проезжающих автомобилей, воя сирен, асфальтодробильной техники, — ощущение испытываешь невероятное.
И туристов здесь ждут. Первым делом, разумеется, расскажут о жизни и творчестве Василия Жуковского. А потом вдруг предложат попробовать свои силы в каллиграфии. Решительно берем в руки остро отточенные гусиные перья и макаем их в склянку с чернилами.
— Теперь попробуйте обвести по пунктирам каллиграфический шрифт позапрошлого века, — предлагает нам экскурсовод Марина.
Красивые округлые буквы, да еще с вензелями. Кажется, просто. Но не тут-то было! Перо с непривычки идет неровно, будто рывками, то и дело вылезая из пунктирного «фарватера».
— Если вести перо быстро, тогда все получится, — помогает экскурсовод.
И это работает! Чернила еще не успели высохнуть, а мы спешим в соседнее помещение дома, откуда доносится вкусный запах печеных яблок с медом. Оказывается, там проходит мастер-класс по приготовлению традиционного местного лакомства. Здесь все очень просто — нужно вырезать сердцевину яблока, положить в образовавшееся углубление ложку меда и грецкие орехи по вкусу. И — в духовку! А пока яблоки готовятся, на улице ждет представление. Местные мастерицы, сотрудницы районного сектора культуры, одетые в традиционные русские платья и вышитые сарафаны, открывают гостям секреты народных промыслов. Окружающий фон дополняет ощущение полного погружения в атмосферу.
— Вот так работают на традиционном ткацком станке, — одна из мастериц, Надежда Садальская, ловко продевает челноком тонкую цветную ленту между рядов натянутых ниток и подравнивает ее деревянным ножом.
Нож — это только название, а на самом деле — тонкая деревянная пластина, резать которой ничего не нужно. Так, за рядом ряд прямо на глазах появляются небольшие лоскуты ткани, часть украшения на сарафан. Есть желающие научиться? Уроки мастерства гостям даются тут же. И снова: поначалу думаешь — легко! Но в неопытной руке деревянный нож то и дело задевает за натянутые нити основы. Зато появляются азарт и желание попробовать снова. Рядом женщины вяжут коклюшками. Движения небольших деревянных цилиндров в руках мастериц кажутся неуловимыми. Тут главное усидчивость и терпение. Такое плетение кружев — процесс медитативный, хорошо тренирующий терпение и внимательность.
Ну, а как не прокатиться пару кругов на бричке?! Управляет экипажем конюх Николай Матвеев — по совместительству местный пожарный. Живой тягловой силой выступает конь Руслан.
Николай Матвеев спасает и выхаживает лошадей, причем многих он увел прямо с бойни.
...А еще в Мишенском удивительные заходы солнца. В окрестностях родины Жуковского вспоминается как будто что-то забытое. И полное ощущение, словно возвратился к самому себе. Домой. Кажется, что и деревья эти, и яблоневый сад, и запах трав, и липы — очень знакомы из каких-то образов прапамяти. Поверьте, только ради этого ощущения стоит приехать в Мишенское.
Тихий свет провинциальных обителей
Какая же глубинка без старинных монастырей, которые, вероятно, являются одним из самых зримых символов старины и исконности. Спасо-Преображенский монастырь в Белеве — самый древний в Тульской области. Нельзя было упустить возможность в него заглянуть, тем более что он совсем рядом с Мишенским.
Есть версия, что к основанию монастыря имеют отношение князья Белевские. Из-за своего удаленного от центра страны положения земли обители часто оказывались в полосе набегов неспокойных соседей — крымских и ногайских орд, которые, подобно урагану, налетали внезапно и опустошали русские земли. Сведения об истории обители сегодня хранятся в небольшом монастырском музее.
Экскурсию по монастырю проводит его игумен — отец Арсений. Наше внимание привлекают вериги — тяжелые цепи и наперсный крест, как якорь, которые ради подвига носили на себе монахи.
— Сегодня благословение носить вериги дается очень редко, — комментирует отец Арсений.
Сканы старинных грамот, написанных скорописью, и более современные вещи, относящиеся уже к XVIII и XIX векам. Белев был городом купеческим, богатым, и зажиточные предприниматели щедро жертвовали на спасение души. Сегодня о местных меценатах напоминают гранитные надгробия: например — «купец первой гильдии»... Крупные буквы говорят потомкам, какая важная персона нашла покой под этим камнем.
— Что такое купец первой гильдии? Это, если брать аналогии наших дней, — олигарх. Он торговал с заграницей, а его прибыли могли исчисляться сотнями тысяч и даже миллионами, — объясняет отец Арсений.
Главный храм обители назван в честь Преображения.
Реставраторы постарались предать ему исторический вид. В старину наши предки раскрашивали церкви в разные цвета. Сегодня Преображенский храм предстает перед паломниками и братией в желто-голубой гамме.
Сам монастырь расположен в удивительно красивом месте — на высоком берегу Оки. Прямо около главного храма открывается великолепный вид на окружающие поля и равнины. И нам разрешают подняться на колокольню.
— Только осторожнее — у нас крутые ступени, — предупреждает отец Арсений.
С колокольни окрестности открываются во всем великолепии. Весь старинный Белев как на ладони.
— Наш монастырь — главная архитектурная доминанта города, — говорит отец Арсений. — Колокольню его видно отовсюду. Так что заблудиться здесь трудно.
Рядом со Спасо-Преображенским есть еще одна обитель — Свято-Введенский Макарьевский Жабынский мужской монастырь. Он был основан в 1585 году при царе Федоре Иоанновиче.
В 1585 году старцу Онуфрию была дана царская жалованная грамота, по которой ему предоставлялось «Жабынское городище под монастырь в Карманье».
Монастырь далеко и широко прославился своим источником, который находится не в низине, как это обычно бывает, а на холме, у корней большого многовекового дуба. По данным исследователей, дуб этот может помнить и самого старца Макария Жабынского — местночтимого святого. Есть легенда, что во время Смутного времени в окрестностях Белева действовал отряд польского пана Лисовского, отличавшегося бесцеремонностью по отношению к местному населению и святыням. Один из воинов был ранен, отстал от отряда и умирал как раз у корней дуба. В таком незавидном положении шляхтич был найден Макарием, который, проявляя человеколюбие, помолился, ударил посохом, и Господь сотворил чудо — забил источник, из которого утолил жажду раненый поляк.
Источник этот до сих пор радует паломников чистейшей и вкуснейшей водой. Говорят, что, напившись из него, можно исцелить не только телесные, но и душевные недуги.
Возрождение обеих обителей в 1990-е годы. И теперь на месте, где в годы советской власти было запустение, снова звучат молитвы.
Традиционное лакомство
Как Тула ассоциируется с пряниками, так Белев славен своей знаменитой пастилой.
Белевская пастила прославилась еще до революции 1917 года. Лакомство это хорошо знали в Париже, Лондоне, откуда оно попадало и за океаны, как говорят историки, — вплоть до Австралии.
Историю этого лакомства удалось проследить довольно подробно, что редко бывает с кулинарными рецептами. На заводе по производству пастилы и вообще в белевских музеях о пастиле рассказывают подробно. Это предмет гордости, местное достояние, к которому относятся серьезно и трепетно. Так что турист, посетивший Белев, непременно узнает, что местный промышленник и купец Амвросий Прохоров собрал домашние рецепты пастилы, которую издавна готовили во многих семьях Белева и его окрестностей. Получил свой рецепт, который быстро пошел в дело и стал приносить прибыль. И уже в 1860 году купец посадил фруктовый сад — более тысячи саженцев. К 1880-м годам сад уже насчитывал две с половиной тысячи деревьев. А в 1888 году Прохоров открыл фабрику, на которой пастила вырабатывалась уже промышленным способом, выпускало предприятие и консервы.
Сегодня рецепт приготовления лакомства изменился мало. Для него берут яблоки непременно зеленых сортов. Красные, по словам сотрудников предприятия, где делают пастилу, не подходят.
Их моют, запекают, потом сгружают в большую мясорубку, которая давит из фруктов повидло — это основное сырье для производства. Получившуюся массу взбивают с сахаром и яичным белком, выкладывают в длинные плоские формы пластами и запекают в печах. Пласты потом достают и режут на небольшие «буханочки», которые потом и поступают в продажу под названием «Белевская пастила».
Запах на производстве — невероятный. Будто оказался в саду. Впрочем, у пастилы не только яблочный вкус, который считается классическим. Есть и малина, смородина. С продукцией работают только вручную.
— Наши буханочки строго индивидуальны, так что лучше всего упаковать их можно только вручную, — говорят работницы кондитерской фабрики.
Так что каждый кусок пастилы, который прекрасно подходит к чаепитию, сделан, нарезан и упакован добрыми женскими руками.
Сегодня на предприятии, которое производит пастилу по старинным рецептам, трудятся более сотни человек. Нормы санитарии здесь очень строгие. Проход в цеха разрешен только через санпропускник, который не откроется, пока руки не будут обработаны санитайзером, а подошвы обуви — специальным раствором.
— Большинство операций наши работники производят вручную, — говорит технолог кондитерского производства Белла Саргсян. — Склейка пастильных пластов, их нарезка, упаковка — все делается нашими мастерами вручную. Поэтому наша пастила такая вкусная, а самое главное — она сделана только из натуральных компонентов.
КСТАТИ
Белев старше Москвы на один год и ровесник Тулы. Город провинциальный, тем не менее не раз попадал на страницы истории России. Через Белев по дороге на Кавказ проезжал Пушкин, который посетовал, что сделал лишние две сотни верст. А также в городе встретила свои последние дни вдова императора Александра I Елизавета Алексеевна на пути в Петербург. Памятный знак на месте ее кончины сегодня восстановлен в городском парке Белева.
ФАКТ
Тула была одним из рубежей обороны Москвы от набегов крымских и ногайских татар. Вокруг города формировалась линия так называемых засечных черт. Это был своеобразный аналог китайской стены.
Чтобы враг не прошел через леса незамеченным, деревья на опушках рубились и настилались друг на друга несколькими рядами, формируя очень труднопроходимый бурелом. Для охраны засек строились укрепленные места прямо в лесу, постоянно держались гарнизоны. Такие заграждения были достаточно эффективным средством обороны.
0
10.00
