ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Sept. 17, 2020

«Подражал Ромарио и Неймару»

— Что скажете о РПЛ?

— Эта лига отличается от голландской. Тут больше борьбы и бега. Многие команды играют в оборонительный футбол, очень сильны физически. Нужно проявлять терпение и ждать свои шансы, которые необходимо грамотно реализовывать. Когда соперник устает, ты можешь воспользоваться этим для победы.

— Чемпионат Голландии завершили досрочно из-за пандемии, а в России проводят матчи с болельщиками на трибунах. Это удивило?

— Немного. Но, если бы не коронавирус, то зрителей пришло бы еще больше, тогда атмосфера была бы вообще запредельная. Хотя она и так великолепна.

— В Голландии видели подобное?

— Наблюдал похожее, когда встречались с «Аяксом» или «Фейеноордом». Эти матчи фанаты «Херенвена» особо выделяют, приходят и устраивают невероятную атмосферу, хотя это не дерби.

— Все заметили, что вы очень техничный парень, но есть опасения, что можете заигрываться...

— Подобные ситуации происходят, но это вопрос времени. Иногда ты не видишь пространства, чтобы сделать передачу. Бывает, что есть ощущение, что можешь сам обыграть соперника. Мы одна команда, каждый хочет помочь партнерам, чтобы они тоже забивали. Поощрять их пасами.

— То есть за это можно не переживать?

— Не стоит опасаться, это естественные вещи. Когда партнеры тебя понимают, становится намного легче. Особенно, если налажена коммуникация. В двух матчах, в которых сыграл, товарищи по команде здорово помогали. Это очень хорошие первые шаги. Я с большим оптимизмом смотрю в будущее, хочется играть.

— В России многих футболистов критикуют за то, что они финтят. Даже тренеры говорят, что это риск потерять мяч. Вы с таким уже сталкивались?

— Это что-то неотъемлемое от нашей работы. Ты не можешь 90 минут играть в стабильный, полностью безопасный футбол, не совершая никаких ошибок. У каждого есть свой стиль. Ты не застрахован от потери мяча. Есть те, кто любит финтить, и те, кто предпочитает передачи. А есть люди, которые помогают команде за счет отборов и пахоты в защите. У каждого свой стиль и предназначение, но в конце концов, совмещая все качества, получается хорошая игра.

— Где научились так работать с мячом?

— Мне кажется, я с этим родился. Начал играть и обнаружил в себе такое качество. Чем дольше занимался футболом, тем больше повышал уровень техники.

— Кого-то пытались копировать — или это уникальный стиль?

— Есть несколько образцов для подражания: Ромарио, Неймар, Окоча. Эти футболисты обладают большим набором качеств. Все время смотрю эпизоды и пытаюсь взять что-то для себя.

— Именно техника часто бывает сильным качеством африканцев. Почему так?

— Может, мы прибавляем по мере взросления? Начинаем-то на улицах, а там уж кто кого обыграет.

Переезд в Россию

— Показалось, что вы сдружились с Бахтиером Зайнутдиновым. На чем сошлись?

— Я со всеми в хороших отношениях. Как новичок, стараюсь общаться с каждым. Не могу объяснить, почему с человеком возникла такая дружеская связь. Просто она есть.

— Кто кроме иностранцев в ЦСКА хорошо говорит на английском? А если никто, то как вы друг друга понимаете?

— Многие могут объясниться, но, вроде бы, не очень хотят (смеется). Понимать-то понимают. В конце концов, это футбол — у нас есть игровой язык, на котором мы можем общаться. Ребята пытаются говорить, мне кажется, они неплохо это делают.

— Когда Бруно Фукс пришел в ЦСКА, над ним взял шефство Мариу Фернандес. Кто помогает вам?

— В первую очередь, конечно, Макс! (Максим Головлев, специалист по международным отношениям ПФК ЦСКА — Прим. «СЭ») Игроки — тоже, Магнуссон, Влашич, Сигурдссон. Все пытаются оказывать поддержку, чтобы я быстрее адаптировался.

— Что вас удивило, когда только прилетели в Россию?

— Был очень рад ощутить такую поддержку и любовь со стороны всех, кого я встретил в России. Я только приземлился — и сразу это почувствовал. И в клубе все помогают, и болельщики не дают киснуть. Вижу теплоту в их глазах. Это дает дополнительную энергию, заставляет выкладываться на поле по полной — хочется отблагодарить за такой радушный прием.

— Вы говорили, что было много сложностей, когда в свое время перебирались из Нигерии в Норвегию. А при трансфере в Россию?

— Переезд из Голландии получился очень гладким. Все произошло намного легче. Да и из Норвегии в Нидерланды оказалось не так уж сложно переместиться. Единственное, тогда мне нужно было как можно скорее заняться оформлением визы, так как чемпионат уже шел и хотелось быстрее присоединиться к команде. Пришлось поменять паспорт, так как у старого заканчивался срок действия. В какой-то момент начал выбиваться из сроков, но в конце концов удалось завершить всю бюрократическую работу, и переход состоялся.

— Есть стереотип, что в России сложная ситуация с расизмом. Это вас не пугает?

— Никогда не думал об этом. Хочу сосредоточиться на игре и иметь возможность выходить на поле. На факторы, которые могут от этого отвлекать, просто не обращаю внимания.

— Когда принимали решение о переходе, у кого-то наводили справки о ЦСКА и нашей стране?

— Собирал информацию о клубе, чтобы хотя бы заочно познакомиться с командой. Спрашивал своего агента, который многое рассказал о том, как тут все устроено, с чем я столкнусь. Некоторые из его клиентов уже выступали в России. Он им звонил, спрашивал их мнения и делился со мной.

— Кто-то пытался отговорить от перехода?

— С самого момента, как получил предложение, — нет. С первого дня у меня не возникало сомнений, что хочу продолжить карьеру в ЦСКА.

Тяжелое детство

— Читал, что в детстве вы играли босиком. Это правда?

— Да! В Африке особо возможностей нет, приходится бороться и пробивать себе путь наверх. Тогда не было денег купить ботинки, приходилось играть босиком. В таком положении — многие ребята. Мы начинали выходить на поле в бутсах, уже выступая за какую-то команду. Но даже тогда было все равно, что это за обувь, главное, какую игру ты показываешь.

Впервые надел кроссовки, когда вышел за коллектив начальной школы. Искал хоть какую-то обувь. В итоге поменял свои сандали на кеды знакомого. Сыграл в его конверсах, ушел в них домой, а на следующий день мы поменялись обратно. На том турнире я стал лучшим футболистом.

А уже в средней школе попросил маму купить первые бутсы. Они мне служили очень долго. Ухаживал за ними, потому что не мог себе позволить, чтобы порвались или испортились. Пылинки с них сдувал. Стоили бутсы очень дорого. Это был один из самых счастливых дней в моей жизни. Позже нашлись люди, которым нравилась моя игра, и они покупали мне обувь для футбола. С тех пор проблем с этим не возникало.

— Речь об агентах или о болельщиках?

— Это фанаты, которые просто восхищались моей игрой и ничего не требовали взамен.

— А на что вы потратили свою первую зарплату?

— По-моему, послал деньги своей семье. Вы же про тот момент, когда переехал в норвежский клуб?

— Нет, вообще про первый доход с футбола.

— Кажется, первую зарплату я получил в Нигерии, играя за команду премьер-лиги. Вроде, купил телефон... Тогда у меня уже был мобильный, но хотелось сделать апгрейд, поэтому пришлось приобрести новый.

Провалил просмотр в «Ливерпуле», но получил шанс в Норвегии

— Вы ездили на просмотр в «Ливерпуль». Как это получилось?

— В Нигерии познакомился с менеджером, который заботился обо мне и вел все мои дела. Он представил меня агенту с лицензией FIFA, который приглашал в страну европейских скаутов. «Ливерпуль» отобрал несколько человек на просмотр. Мы тренировались одну или две недели с командой U17. Основа тогда, кажется, играла в Лиге Европы.

Все прошло не так, как мы планировали, и пришлось вернуться на родину и продолжить борьбу за выживание. Я был очень расстроен.

— Что именно не понравилось англичанам?

— Думаю, мы просто были недостаточно хороши (улыбается).

— Это ваша первая поездка в Европу? Совершенно другой мир?

— Да, я впервые оказался в Европе. Более того, первый раз летел на самолете. Невероятные ощущения, меня и моих друзей переполняли эмоции, мы находились в возбужденном состоянии.

— Что тогда привезли из Британии в Нигерию?

— Что же я привез... Наверное, все-таки бутсы (улыбается). Вернулся домой с новой парой.

— В 2017 году вы переехали в норвежский клуб «Волеренга». Как решились отправится в страну с таким суровым климатом?

— Если ты из Африки, у тебя нет опции выбора. Не так много вариантов, которыми можно воспользоваться. Поэтому, когда какой-то появляется, рассматриваешь его как привилегию. Сразу хватаешься за свой шанс, особо не думая. Речь не идет о том, чтобы размышлять и выбирать.

— После Нигерии футбол в Норвегии — это что-то совершенно иное?

— Все было отлично, я впервые профессионально выступал в Европе. От меня требовалось адаптироваться к совершенно новой еде, культуре. Пришлось учиться тактике. Потому что, когда выступаешь в Африке, особо не думаешь об этом, просто играешь в футбол. В Норвегии же пришлось учиться тактическим вещам.

Я приехал туда в феврале. Около месяца проходил предсезонную подготовку с командой перед тем, как приняли решение подписывать со мной контракт. Потом еще четыре-пять месяцев заняла полная адаптация, и только после этого я начал играть на стабильном уровне. На первых порах меня выпускали только в заключительных отрезках матчей. А уже со второй половины сезона начал стабильно выходить в основе.

— Норвегия — нереально дорогая страна. Вы это почувствовали?

— (Смеется) Да, почувствовал. Но тебе надо как-то жить, покупать одежду, еду, платить за аренду дома. Дорого — не дорого, но это необходимо.

— Приходилось экономить?

— Конечно. Приходилось очень грамотно распоряжаться своим бюджетом, рачительно тратить деньги.

— Какое у вас было лицо, когда впервые открыли меню в норвежском ресторане и увидели ценник?

— Обычно ты видишь цену и начинаешь конвертировать ее в валюту, которой привык расплачиваться у себя на родине. Так вот там я просто этого не делал (улыбается). Сколько стоит — столько и стоит, заплатил и все.