ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Nov. 9, 2022

А для республиканцев победа или поражение на Украине — не главная цель. Для них, конечно, будет прекрасно, если победят Россию. Несколько хуже, если все-таки не получится — но ничего с Штатами из-за этого не произойдет, они всё равно останутся самой крупной державой. Их задача сделать так, чтобы США сохранили свою мощь, и Украина является здесь просто-напросто инструментом, не более того.

Поэтому в принципе приход республиканцев к власти, если он случится, в ближайшей перспективе политику США точно не изменит. Конечно, они сфокусируются на внутренней политике: им надо сделать так, чтобы у демократов было как можно меньше рычагов к президентским выборам. А Украине будут помогать до того момента, пока это имеет смысл.

— А когда у них этот смысл пропадет?

— Когда некому будет помогать. Если вдруг с украинской армией случится коллапс на поле боя и будет понятно, кто выиграл эту войну, Вашингтону не будет смысла дальше её вести. Республиканцы спишут на Байдена всё, скажут, что это он начал войну. И пойдут договариваться с Россией. Но если мы не будем выигрывать, то республиканцы так же, как и демократы, продолжат ослаблять Россию.

— То есть после выборов поток оружия на Украину не станет меньше?

— Конечно, демократы более мотивированы на военную помощь, чем республиканцы. Последние считают, что главное для них — это поддержка населения США. Безусловно, от такой поддержки Украины выигрывает только американская военная промышленность, производители оружия чувствуют себя отлично — у них новые заказы. Но не надо преувеличивать долю этой промышленности в ВВП США. Так что республиканцы не то чтобы не будут давать деньги Украине или оружие для нее, они будут их очень аккуратно считать. Киев это почувствует.

Зачем заговорили о «грязной бомбе»

— Сейчас как никогда много разговоров о возможном ядерном столкновении. То обсуждают тактический удар, то встает вопрос об использовании «грязной бомбы». В США к такой войне готовы?

— Ядерное противостояние между Россией и США не нужно ни Москве, ни Вашингтону. Никто не собирается начинать ядерную войну — ни тактическую, ни стратегическую. Стороны об этом много раз заявляли и пытаются найти сейчас хоть какую-то возможность, чтобы, не дай Бог, не попасть случайно в эту ситуацию. Противостояние может произойти либо по ошибке, либо потому что какая-то третья сторона попытается его спровоцировать. То, что Россия подняла вопрос о готовности Украины использовать «грязную бомбу» — это была попытка сказать третьей стороне и всем, кто с этой стороной имеет дело, что мы знаем об их планах. Фактически мы сказали: ребята, все вы можете оказаться той собакой, которой виляет хвост. Так что вы с этой третьей стороной разберитесь, пожалуйста, потому что иначе может случиться всеобщий коллапс.

— Значит, диалог на эту тему между Россией и США еще возможен?

— Диалог сейчас между двумя странами начался. Пока на тактическом уровне, когда глава Минобороны Сергей Шойгу и глава Генштаба Валерий Герасимов звонят министрам обороны других стран для того, чтобы поговорить о тех опасностях, которые могут внезапно возникнуть на театре военных действий. Другой диалог, по стратегическим вооружениям, потихонечку теплится. Американцы и российская сторона не отказываются от того, чтобы сейчас начать разговоры о новом большом соглашении, регулирующем стратегические вооружения. Но, естественно, пока существует напряженность, большого прогресса там ожидать сложно.

— А можно ли сказать, что «Карибский кризис XXI века» пройден?

— Той системы сдерживания, которая была 60 лет назад, больше нет. Система была основана на страхе перед гибелью всего мира, были две сверхдержавы, которые глядели друг на друга через ядерный прицел. Сегодня, во-первых, нет той стабильности и двуполярности, которая существовала в годы холодной войны. И какие-то следующие договоренности, если они и будут, уже не могут быть просто соглашением между Россией и США, они должны учитывать интересы и других стран, обладающих ядерным оружием. Во-вторых, существует «серая зона», которую разные игроки могут использовать. Когда они могут вклиниться между этими великими ядерными державами и использовать их в своих интересах. Что мы сейчас и видим.

Оттенки серого

— НАТО может отправить свои войска на Украину?

— НАТО не хочет этого делать, потому что все понимают: если вдруг будет прямое столкновение войск альянса и войск России, оно может закончиться ядерным апокалипсисом. И все понимают, что лучше бы до этого не доводить. Но с другой стороны, в этом вопросе уже есть, как говорится, оттенки серого. Под знаменем НАТО они воевать не собираются, но все другие средства, кроме прямого столкновения, либо будут задействованы, либо уже задействованы. Украине передаются данные разведки, там полно иностранных наемников, тех же поляков, работают иностранные советники и т. д. Про поставки оружия я уж не говорю.

— Мы видим, что США пытаются разыграть китайскую карту и заодно поссорить Пекин и Москву. У кого лучше получается ее разыгрывать?

— Ни у кого. Скорее Китай разыгрывает американскую и российскую карту. Пока Вашингтон с Москвой заняты кризисом на Украине, у Пекина есть возможность сманеврировать, выстроить свою стратегию. У США точно ничего из этого не получится, и в отношениях с Москвой Пекин будет исходить только из своих интересов. Судя по тому, что произошло на 20-м съезде партии, Китай видит, что на него США пытаются надавить, в том числе и военным путем. И он сейчас будет готовиться к военному ответу. Это не значит, что он будет по своей собственной инициативе срочно развязывать какие-то военные действия (у них хозяйство плановое, с наскока ничего не делается), но подготовку точно начнет. А заодно с этой подготовкой покажет противнику, что не надо провоцировать, ничего хорошего из этого не выйдет.

Мы никуда не торопимся

— Можно ли сказать, что сегодня центр мира сдвинулся и он уже не в США?

— Формируются другие центры: вокруг Китая (это самый крупный альтернативный центр), вокруг Турции и вокруг Индии тоже потихонечку начинает формироваться. То есть одного центра, и даже двух, не будет. Будет несколько, они будут разной силы, конечно же. Они будут между собой договариваться, где-то кооперироваться, где-то соперничать. Но это тот самый многополярный мир, о котором не один год говорит Путин. Этот процесс резко ускорился после начала спецоперации: даже те страны, которые не говорили открыто, куда они пойдут и с кем, теперь вынуждены определиться.

Обычно политический центр начинает двигаться за экономическим. Это движение небыстрое — вопрос десятилетий. Но мы никуда не торопимся, и факт остается фактом: той глобальной системы, которую США когда-то выстроили, больше нет. В Саудовской Аравии или в ОАЭ даже телефон не берут, когда звонит Байден. Если ли бы центр мира был в США, такого бы никогда не произошло.

— Европе тоже придется определиться, особенно после подрыва «Северных потоков»?

— Да, там тоже подвижки будут. То, что происходит, входит в противоречие с интересами Европы, конкретных стран континента. Что касается трубопроводов, то основная масса европейских обывателей, накачанных русофобией, верит, что взрывы устроила Россия. А те, кто реально газ покупает и распределяет в Европе, прекрасно понимают, что это не мы. Что виноваты Штаты, которые прекрасно заработают на продаже своего газа. И не только на нем. Основной поток денег пойдет, когда индустрия Европы, в первую очередь Германии, будет закрывать заводы и переводить их туда, где ресурсы дешевле — прежде всего, в США.