Нет такого человека, который сегодня не терзался бы вопросом: сколь долго продлится режим вынужденной изоляции? Этот изводящий всех вопрос распадается на множество подпунктов, затрагивающих буквально все сферы жизни, включая образование. Когда будет завершен учебный год? Будут ли продлены сроки экзаменов? В какой форме пройдет итоговая аттестация? Естественно, что людей волнуют конкретные проблемы, и в первую очередь связанные с собственными детьми.
Педагог не имеет права поддаваться алармистским настроениям. Твердо убежден в том, что пандемия сойдет на нет, а уж с техническими вопросами, связанными с завершением учебного года и порядком проведения экзаменов, мы как-нибудь справимся.
В данный момент меня мучает совсем другой вопрос, который я и считаю по-настоящему главным. Кто главный герой нашего времени, кого, как говорили встарь, следует считать столпом общества? Обдумывать его следует наедине с самим собой. Для чего — нет худа без добра! — сейчас сложились идеальные условия места и времени. Длительный период находясь под «домашним арестом», человек получает возможность многое переосмыслить, отделить главное от второстепенного, поставить жизнь с головы на ноги, обретя под ними твердую почву. Оказывается, вынужденное заточение может пойти на пользу; не зря ведь поколения русских интеллигентов позапрошлого века считали тюрьму лучшим университетом.
В самом деле, из актуальной повестки дня напрочь исчезли темы, которые ежедневно пережевывались средствами массовой информации в истекшее пятилетие. Людей перестали волновать происки «америкосов» и враждебного Запада, украинские политики, поправшие великую идею славянского единства. И многое другое, включая ратные подвиги героических предков, поборовших половцев, печенегов, хазар, поляков и далее по списку.
Вдруг оказалось, что подвиги могут быть не только древними и ратными. А на авансцену выдвинулись совершенно иные герои. Еще вчера властителями дум массового потребителя информации были поп-звезды, футболисты, ведущие телешоу, мелькающие ежедневно на экране. Увы, они, как и мы, простые смертные, оказались беззащитными перед коронавирусом.
И тогда на линию огня вышли врачи, на которых возлагаются сегодня все надежды. Вышли, как ополченцы сорок первого года. Те — с одной винтовкой на троих, в своем цивильном облачении. Эти — с одним ИВЛ на тысячи человек, при нехватке масок и перчаток. Вышли на врага с голыми руками, не щадя живота своего. Врачи, медсестры — те самые бюджетники, чьи сигналы о нищенском уровне жизни еще вчера воспринимались власть предержащими как досадный информационный шум. Их одиночные пикеты в провинции местные чинодралы рассматривали как провокацию, организованную «пятой колонной». Это они-то антипатриоты? Медики, требовавшие обновить парк машин «скорой помощи», дабы успеть добраться к роженице в отдаленную деревню?
За такое отношение к людям, которых иначе как солью земли не назовешь, сегодня приходится дорого платить. В этом, увы, за последние дни смог убедиться каждый из нас. Я лично только что потерял нескольких духовно близких мне людей. Без преувеличения можно сказать, что каждый из них делал честь отечественной культуре, оставив в ней живой след. Среди них Саша Радов, чью серию фильмов «Больше, чем любовь» на канале «Культура» о мужественном, самоотверженном чувстве людей, сохранивших его вопреки безжалостным ударам судьбы, до сих пор я считаю непревзойденным шедевром.
Да разве дело только в масштабе личности безвременно ушедших от нас друзей и близких? Уверен, что такую же пронзительную боль испытывают люди, потерявшие во время пандемии мужа, сына, брата. Трагедия в том, что в сложившихся условиях мы даже не можем принять участие в печальном ритуале, провожая близких в последний путь.
Врачи и педагоги — близкие родственники в профессиональном смысле, двоюродные братья и сестры. Врачи спасают тело, настоящие педагоги призваны спасать душу.
Ни в коем случае не сравнивая степень ответственности и риска медиков в создавшихся условиях с трудом учителей в период вынужденной изоляции, хочу замолвить слово за своих коллег. Им тоже достается.
Педагоги сутками слепнут у экранов дисплеев, подготавливая электронные уроки, презентации, ведя онлайн-занятия со своими питомцами. Иначе нельзя, образование детей нельзя прекращать ни на день. Не говоря уже о том, что вынужденная изоляция в разы повышает степень невротизации в семьях, что неизбежно приводит к росту домашнего насилия и подростковых суицидов. Очевидно, что детей надо занимать делом ежедневно и ежечасно. Не все пока получается. Но учителя стараются.
А ведь большинство из них женщины и матери, у которых есть собственные дети.
Характерный звонок получил позавчера. Звонил муж молодой учительницы, предъявляя претензии директору.
— Вы разрушаете семью.
— ?
— Супруга сутками проводит у компа. У меня нет доступа к жене ни днем, ни ночью!
Увы, управляя школой на «удаленке», я не могу предоставить ему код доступа к жене. Скорее я его невольно блокирую.
Между тем она молодчина. Можно даже смело сказать — герой труда. Ведет уроки сразу с шестью классами. А еще вынуждена увеличить свою нагрузку, заменив коллегу, которая лежит под капельницей в больнице.
И все же — о том вопросе, который я считаю главным. Момент истины наступил. Сегодня всем очевидно, кто на свете самый главный, кого надо всячески поддерживать (в том числе и материально), возвеличивать. Это сегодня. Но надолго ли сохранится это понимание и отношение? Или после завершения войны с пандемией грянут торжественные победные шоу, где главную скрипку вновь станут играть поп- звезды и их импресарио... Или иные финансовые и политические продюсеры.
Все это уже было в августе девяносто первого года, сразу после провала путча. Помнится, проницательный Б.Окуджава тогда скептически заметил: «Все бросились праздновать, вряд ли это приведет к чему-то хорошему». Как в воду глядел. Тогда, казалось, навсегда завершилась пандемия советскости, длившаяся семьдесят с лишним лет. Но вирус мутировал и интенсивно развивался в питательной среде ностальгии по утерянному советскому раю.
Отчего так? На глазах истончалась солидарность, рожденная тем неповторимым ощущением общности людей, ставящих во главу угла честь и достоинство личности. Есть русская поговорка: деньги чёрта плясать заставят. Они и вынудили многих пуститься в половецкие пляски. На глазах стремительно происходила монетизация совести. Вчерашние витии на баррикадах в мгновенье ока взлетали к политическим и финансовым вершинам. «Уходят, уходят, уходят друзья, Одни в никуда, а другие в князья» (А.Галич).
Вознесшиеся на Олимп князья должны были всячески скрывать свое плебейское происхождение. Но этого показалось мало. Великое время надежд и торжества духа свободы нарекли «лихими девяностыми». Их так окрестили именно те, кто тогда лихо воспользовался внезапно открывшимися возможностями. Лихости девяностых противопоставили стабильность брежневских десятилетий. И круг замкнулся.
Обеспечив себе тем самым свободу рук, новоиспеченные князья принялись за модернизацию всего и вся, включая здравоохранение. Но действовали они по-большевистски: «лес рубят — щепки летят». Последствия мы расхлебываем сегодня, на пике пандемии, когда в схватку с коронавирусом вступили те самые мобилизованные в трудную годину «щепки».
Зачем потребовался этот исторический экскурс в недавнее прошлое? Для сравнительного анализа с целью получения ответа на все тот же главный вопрос: надолго ли? При всей схожести двух ситуаций мы имеем дело с разными вирусами. В первом случае — с идеологическим, во втором — с биологическим. Заразительность первого не столь фатальна. Люди со временем избавляются от иллюзий и изживают идеологические мифы. Заразность второго — смертельна и очевидна даже тем, кто не склонен выходить на глубокие обобщения. Отсюда вывод, основанный на сдержанном оптимизме. Люди, оказавшиеся под дамокловым мечом, неизбежно прозреют и извлекут уроки из поразившего планету бедствия.
0
31.56
