Предприниматель Константин Пономарев, осужденный на восемь лет, пожаловался Дмитрию Медведеву, что следствие использовало данные из его декларации об амнистии капиталов для ареста активов на общую сумму 36 млрд руб.
Константин Пономарев, известный многомиллиардной тяжбой c концерном IKEA и осужденный в 2019 году на восемь лет колонии, утверждает, что правоохранительные органы незаконно используют сведения из его декларации об амнистии капиталов. Об этом говорится в письме бизнесмена Дмитрию Медведеву (на момент оправления письма — председателю правительства), а также в обращении его адвоката Владимира Постанюка к главе комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Павлу Крашенинникову. Копии документов, направленных адресатам в начале декабря 2019 года, есть у РБК.
Как говорится в письме Пономарева, свою спецдекларацию на 66,5 млрд руб. он подал первым в России — документ имеет номер, заканчивающийся на 000001. Данные из декларации позволили следователям арестовать его активы на 36,3 млрд руб., считает Пономарев.
С 2015 года в России действует амнистия капиталов: бизнесмены получили право задекларировать свои скрытые доходы взамен на освобождение от ответственности за совершенные налоговые нарушения. По закону сведения из спецдеклараций являются налоговой тайной и не подлежат разглашению даже по запросу спецслужб или следствия.
Проблема применения данных из деклараций об амнистии капиталов против декларантов стала обсуждаться осенью этого года, когда стало известно, что сотрудники ФСБ изъяли в офисе ФНС спецдекларацию владельца порта Усть-Луга Валерия Израйлита, обвиняемого в хищениях. Полученные оттуда сведения легли в основу обвинений Израйлита в выводе средств за границу по подложным документам, легализации средств, полученных преступным путем, и в особо крупном мошенничестве, указала его защита.
Позднее президиум Верховного суда указал на абсолютный запрет использовать сведения из спецдеклараций как доказательство в любых делах. На это обратил внимание президент Владимир Путин, призвав правительство следить за подобными злоупотреблениями. Госдума приняла поправки в УПК, одним из авторов которых был Павел Крашенинников, введя прямой запрет для силовиков изымать спецдекларации.
Михаил Мишустин, тогда глава ФНС, в интервью «Коммерсанту» заявил, что не ожидает инцидентов со спецдекларациями после разъяснения Верховного суда. Он подчеркнул, что доступом к спецдекларациям, которые хранятся исключительно в бумажном виде, не обладают даже сотрудники контрольного блока ФНС.
Как отмечает руководитель налоговой практики BMS Law Firm Денис Зайцев, возможны спекуляции на амнистии капиталов и со стороны бизнеса. Еще на первых двух этапах амнистии капиталов было много случаев, когда спецдекларации подавались, чтобы исключить доказательства из уже существующего уголовного дела. Суды в таких ходатайствах отказывали, отмечает юрист.
Амнистии не вышло
Бизнес Пономарева был связан со сдачей в аренду дизельных электрогенераторов. В 2010 году принадлежащая ему компания «Системы автономного электроснабжения» (САЭ) получила 25 млрд руб. по мировому соглашению с российскими структурами концерна IKEA. Сумма превышала годовую выручку принадлежащих IKEA 11 торговых комплексов «Мега» по всей России, писал об этом деле Forbes.
После этого между САЭ и Пономаревым был заключен договор хранения, и эта сумма была перечислена на личный счет бизнесмена в Сбербанке (счет САЭ был открыт в небольшом банке с ограничениями размера вклада, и держать такие деньги там было невозможно, сказала РБК адвокат бизнесмена Анна Ставицкая). Через несколько лет правоохранительные органы сочли это уходом от налогов. В апреле 2015 года ГСУ СКР по Москве возбудило против Пономарева уголовное дело по ст. 198 УК (уклонение физлица от уплаты налогов) по факту незаконной экономии 3,25 млрд руб.
Однако прокуратура сочла, что состава преступления в действиях бизнесмена нет. Постановление о возбуждении дела признали незаконным последовательно первый заместитель прокурора Москвы, затем, после обжалования, заместитель генпрокурора Виктор Гринь и, наконец, генпрокурор Юрий Чайка (подписанное им постановление есть в распоряжении РБК).
Летом 2015 года Пономарев подал спецдекларацию, где перечислил свое имущество на 66,5 млрд руб. и указал источники его приобретения, в том числе и мировое соглашение с ИКЕА. Амнистировать свои капиталы бизнесмен решил спустя 12 дней после начала действия закона «О добровольном декларировании» — 13 июля 2015 года. В ФНС не смогли ни подтвердить, ни опровергнуть утверждение Пономарева, что его декларация является первой в России.
В июне 2017 года в отношении Пономарева снова завели дела по нескольким статьям УК, в том числе о неуплате налогов с выплаты от ИКЕА. СКР на этот раз счел, что речь идет об уходе от налогов (ст. 199 УК), а ущерб оценил в 4,7 млрд руб.
Защита Пономарева требовала прекратить дело, указывая, что преследовать за сделки, указанные в спецдекларации, по закону нельзя. СКР прекращать дело отказался на том основании, что в период подачи декларации Пономарев был фигурантом уголовного расследования, а значит, не может пользоваться гарантиями в рамках амнистии капиталов, даже несмотря на то, что расследование было остановлено генпрокурором.
Квартира оказалась кабинетом
7 июня 2017 года сотрудники СКР и ФСБ пришли с обыском по адресам Пономарева. Изымая документы в кабинете его адвоката Павла Казареза, они получили копию спецдекларации, утверждается в обращениях бизнесмена. Тем самым сотрудники правоохранительных органов нарушили еще и адвокатскую тайну, убеждены Пономарев и его защита.
УПК накладывает строгие ограничения на обыски и выемки у адвокатов (в частности, их нельзя проводить, если уголовное дело не возбуждено против самого адвоката). Но следствие предполагало, что кабинет Казареза на Тверской улице в Москве — это на самом деле квартира Пономарева, где он «прописал» своего защитника, чтобы затруднить возможные следственные действия: в частности, помещение было жилым, адвокат арендовал его у супруги Пономарева. Оперативник управления «К» СЭБ ФСБ в своем рапорте писал, что «квартира формально передана Казарезу П.А. для получения иммунитета адвокатского образования».
Казарез впоследствии обжаловал обыск, но суды признали его законным. В 2018 году адвокат обратился в Европейский суд по правам человека.
Ссылается ли СКР на данные из декларации как на доказательство по делу и фигурирует ли изъятая копия в протоколе обыска у Казареза, адвокаты Пономарева пока не знают, утверждает Ставицкая: дело еще расследуется, и доступа к его материалам у защиты пока нет.
Однако Пономарев допускает, что ФСБ располагала сведениями из его спецдекларации еще до обыска, следует из письма бизнесмена Медведеву: «Подготовив и подав в ФНС свою декларацию в рамках амнистии капиталов, вместо «гарантий» я получил обыск и изъятие всех документов по всем указанным в ней сделкам».
«Мы полагаем, что они ознакомились с содержанием спецдекларации раньше [чем изъяли копию]», — подтвердил адвокат Владимир Постанюк в беседе с РБК. По его мнению, именно сведения из спецдекларации могли лечь в основу дела, возбужденного в 2017 году.
Откуда у следствия данные об активах
В том же году УФНС по Москве подало к Пономареву иск на 31,6 млрд руб. С июня 2017 года по февраль 2019 года Басманный и Пресненский суды столицы арестовали имущество Пономарева на общую сумму свыше 36,3 млрд руб. в рамках расследования уголовного дела и обеспечения гражданского иска, сообщила РБК Ставицкая. Это в том числе денежные средства на его счетах, автомобили и 71 дизельная электростанция.
«При обсуждении амнистии капиталов экспертами высказывались сомнения в эффективности заложенных в ней гарантий и наличии возможностей у налоговых и правоохранительных органов по их преодолению в отношении «неугодных» декларантов. Произошедшее со мной эти сомнения полностью подтверждает», — писал Пономарев в обращении к премьер-министру.
У органов не могло быть другого столь подробного источника информации о счетах и активах Пономарева, кроме его спецдекларации, считает Ставицкая.
В ФНС отказались от комментариев. В ГСУ СКР по Москве вопросы перенаправили в центральный аппарат комитета. РБК направил запросы в пресс-службу Следственного комитета и Центр общественных связей ФСБ.
Следствие могло получить информацию об активах бизнесмена по линии Росфинмониторинга, Центробанка или налоговых органов, предположил руководитель уголовной практики BMS Law Firm Александр Иноядов. По мнению его коллеги Дениса Зайцева, возможна ситуация, когда следствие получило сведения из спецдекларации, а затем попыталось легализовать их при помощи иных источников информации. В любом случае сведения, содержащиеся в спецдекларации, де-юре не могут быть положены в основу решения о наложении ареста на имущество, отметил партнер МКА «Князев и партнеры» Владимир Китсинг.
В чем обвинялся и обвиняется Константин Пономарев
Пономарев был арестован в 2017 году, в его деле фигурировали обвинения по шести статьям УК, в том числе покушение на мошенничество, связанное с поставками дизель-генераторных установок после энергоблокады Крыма в 2014 году. По версии следствия, он при помощи фиктивных договоров завысил стоимость услуг для дочерней структуры «Россетей» компании «Кубаньэнерго», чтобы затем отсудить у нее 5,3 млрд руб. Этот эпизод дела пока не дошел до суда.
В 2019 году Люберецкий горсуд приговорил Пономарева к восьми годам колонии по другому эпизоду — обвинению в ложном доносе, сопряженном с искусственным созданием доказательств. Суд пришел к выводу, что Пономарев и его адвокат Максим Загорский, используя подставных лиц, несколько раз инициировали уголовные дела о клевете и последующие процессы в мировых судебных участках Раменского района Подмосковья для использования решений судов в спорах с компанией IKEA.
Следствие еще по двум делам в отношении бизнесмена продолжается: это дела о покушении на мошенничество в особо крупном размере (ч. 3 ст. 30 и ч. 4 ст. 159 УК) и уклонении от уплаты налогов в особо крупном размере (ч. 2 ст. 199 УК).
0
25.00
