За последние несколько недель Россия вошла в зону турбулентности, причем сразу в нескольких измерениях — политическом, экономическом и социальном. Для шоковой ситуации хватило бы и резкого ослабления рубля на фоне стремительного снижения цен на нефть, однако сегодня мы столкнулись с чем-то гораздо более глобальным — изменением всей нашей привычной жизни и социальной реальности из-за коронавируса.
На фоне пандемии в кризисной ситуации оказались и другие страны. Теперь каждое политическое решение обладает гораздо большим весом: оно может не просто улучшить или ухудшить жизнь граждан, но спасти конкретных людей или, напротив, подвергнуть их серьезной угрозе. В таких условиях нужно тщательно обдумывать любой шаг и, что еще важнее, не бояться отказываться от старых и точно не работающих в новых условиях политических и экономический решений и инструментов.
Безусловно, первоочередной сейчас является задача победы над заболеванием и недопущения распространения вируса. Однако параллельно нужно бороться не только с прямыми последствиями эпидемии, но и с косвенными социально-экономическими последствиями. Под ударом оказались миллионы людей, а самый тяжелый удар, как обычно, будет нанесен по самым незащищенным — пожилым, матерям, в одиночку воспитывающим детей, многодетным семьям, низкоквалифицированным работникам и т.д. Нужно приложить все усилия, чтобы предупредить и смягчить последствия этого удара.
В этой ситуации нельзя пренебрегать опытом других стран: как и в случае с разной политикой введения карантинных мер перед нашими глазами есть примеры социально-экономических решений, повлекших разные последствия. В разных странах предпринимаются экстренные меры по поддержке бизнеса и граждан для смягчения последствий пандемии и обвала рынков. При этом актуальны как меры, направленные и на поддержку спроса (так как из-за карантина люди в принципе начинают потреблять значительно меньше), так и меры, направленные на поддержку предложения, которое страдает не только вследствие уменьшения спроса, но и в связи с вынужденной приостановкой самих производств.
Так, Федеральная резервная система США снизила базовую процентную ставку до целевого диапазона 0–0,25%, чтобы увеличить объемы кредитования домохозяйств и бизнеса. Центробанки целого ряда других стран также понизили ставки — Канады, Австралии, Гонконга и др. В то же время в России Центробанк решил действовать наоборот и сохранил ключевую ставку на уровне 6%, и было объявлено об отсутствии планов по ее снижению. Более того, глава Банка России Эльвира Набиуллина не исключает повышения процентной ставки в ближайшее время.
Что касается поддержки граждан в экономическом ключе, то наиболее эффективными могут стать прямые выплаты населению — чтобы компенсировать людям приостановку возможности заработка и гарантировать оплату самого необходимого. И это не какое-то экзотическое решение — широкий резонанс получило решение выплатить по 1000 долларов всем взрослым гражданам в США и по 500 долларов детям. Аналогичные меры предприняты в Гонконге и Сингапуре. В некоторых странах выплаты в связи с эпидемией предусмотрены для отдельных групп населения.
Наш Центробанк опять пошел другим путем: Эльвира Набиуллина уже выступила против подобной прямой поддержки граждан, указав, что в других странах такие меры предпринимаются, когда другие экономические меры уже исчерпаны. По всей видимости, идея прямых выплат населению является слишком уж непривычной и противоречащей неолиберальным установкам руководства Центробанка. Глава ЦБ высказала сомнения в том, «что деньги именно дойдут до потребителей» (неужели даже Центробанк открыто сомневается в возможностях нашего госаппарата организовать соответствующие выплаты, которые бы дошли до получателей, а не осели бы где-то по дороге?) и «вызовут соответствующий рост потребительской склонности». Непонятно, почему деньги, дошедшие до граждан, не должны вызвать рост потребления — особенно с учетом уровня бедности в нашей стране, где эти выплаты могли бы попросту помочь людям купить самое необходимое.
Интересно и предположение о том, что в других странах власти уже совсем отчаялись, в то время как у нас еще есть много козырей в запасе. Нам же остается только надеяться, что это обоснованное суждение, а не опасная иллюзия. Хотя с учетом всего происходящего, надежды на лучшее, прямо скажем, тают на глазах.
Справедливости ради нельзя не отметить все, что уже предпринимается для поддержки населения и бизнеса в России. В своем обращении к россиянам 25 марта Владимир Путин перечислил следующие меры: отсрочку компаниям малого и среднего бизнеса по всем налогам, кроме НДС, на шесть месяцев; отсрочку по кредитам тем компаниям малого и среднего бизнеса, которые пострадали от ситуации в экономике; введение полугодового моратория на подачу заявлений о банкротстве от компаний, работающих в пострадавших от ситуации в экономике отраслях; снижение ставки страховых взносов до 15%. Что касается социальной политики, то президент пообещал продления социальных пособий и льгот и увеличения пособий по безработице.
С другой стороны, в сложившейся ситуации точечных мер явно недостаточно. Ситуация с коронавирусом, совпавшая с обвалом цен на нефть, высветила проблемы, которые накопились в российской экономике и социальной системе: стало очевидно, насколько не защищены рядовые граждане, а также малый и средний бизнес.
Например, действующая система трудового права позволяет легко уволить работника или отправить его в отпуск без сохранения зарплаты — «по собственному желанию», разумеется, — но у кого же не найдется такого «желания» под страхом потерять работу или получить неприятную запись в трудовую книжку? Эта система сводит на нет возможности трудовых коллективов защиты своих интересов через коллективные действия и профсоюзы.
Система социального обеспечения также не создает гарантий, необходимых для минимального достойного уровня жизни. У нас установлены критически низкое значение МРОТ и еще меньший размер пособия по безработице. Нечего и говорить о размере пенсий. В кризис самые слабые и нуждающиеся в государственной и общественной поддержке категории населения попадают в практически безвыходную ситуацию.
В этом контексте особенно интересно, насколько прочно власти держатся за идеологическую догму невмешательства государства в экономику — особенно в тех случаях, когда речь идет о защите интересов граждан, малого и среднего бизнеса. Помощь государства в кризис, как правило, сосредотачивается на помощи крупному бизнесу, и только сегодняшняя кризисная ситуация высветила всех тех, кто по-настоящему беззащитен перед угрозой экономике.
Правительству и Центробанку следует отказаться от догматической линии по стабилизации экономики любой ценой, невмешательству государства в экономику, постоянному сокращению государственных социальных расходов. Приведем список антикризисных мер, предложенных для экономики США американским инвестором и экономистом Уорреном Мослером: помимо распределения по 1000 долларов на душу населения он предлагает национализировать финансово несостоятельные предприятия, имеющие стратегическое значение для общества; увеличить минимальную оплату по соцстрахованию и минимальное пособие по безработице для всех безработных и без ограничений; финансировать из бюджета определенный уровень зарплаты для некоммерческих организаций, чтобы они могли нанять любого желающего работать на благо общества; обеспечить всем бесплатную медицину и временно обнулить тарифы на ЖКХ.
Часть этих мер, безусловно, может быть применена и в России. Бюджет России может себе позволить так называемые вертолетные деньги — выплаты, которые как бы сбрасываются «с вертолета» на каждого гражданина в равном объеме, а также меры по увеличению социальных пособий и пособий по безработице. В текущей ситуации государство просто обязано увеличивать расходы на общественные работы, которые поддержат спрос, создадут рабочие места, зарплаты и общественный продукт в виде социальной поддержки, которая нам так необходима в существующих условиях.
Наконец, задумаемся о том, что будет после кризиса в системе здравоохранения. Эпидемия выявила серьезные проблемы: недостаток врачей и оборудования, недостаток мощностей поликлиник и больниц, забюрократизированность системы.
В этих условиях необходимо действовать быстро, решительно и смело, думать не о краткосрочных политических задачах, а о долгосрочном развитии социальной и экономической сфер. Когда коронавирус будет побежден, перед нами по-прежнему будет стоять задача излечения российской экономики и социальной системы от опасной и уже грозящей стать хронической болезни — той, которая препятствует благосостоянию и благополучию населения.
0
31.56
