ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 26, 2020

На протяжении тысячелетий чума опустошала целые государства. Создать эффективную противочумную вакцину удалось лишь в начале 30-х годов прошлого века французским учёным. Вскоре её аналог появился в СССР – Магдалина Покровская смогла вывести бактерии чумы, создав живую вакцину. По сложившейся практике препарат Покровская проверила на себе. Вакцина, впрочем, оказалась не самой эффективной. Более удачной стала переработка французского штамма, которую произвели в саратовском НИИ «Микроб» Абрам Берлин, Виктор Туманский и Евгения Коробкова. Введя себе по 250 млн бацилл, они доказали: их вакцина работает. Спустя несколько дней профессор Берлин выехал из Саратова в Москву делать доклад в Наркомздраве. В столице учёный решил отдохнуть от работы – остановился в «Национале», зашёл в парикмахерскую, посидел с коллегами в ресторане. К вечеру у него поднялась температура. Вызванный в гостиницу врач поставил диагноз: воспаление лёгких. После этого профессора доставили в клинику Первого мединститута. Позже удивительным везением назовут тот факт, что дежурным врачом в тот день был Симон Горелик. Выпускник Сорбонны и Женевского университета сразу заподозрил: это не пневмония – это лёгочная чума! А дальше Горелик повёл себя как настоящий врач. Распорядившись срочно перевести Берлина, которому час за часом становилось всё хуже, в изолированный больничный подвал, приказал запереть себя вместе с ним. Понимал: контактируя с больным чумой, он сам стал её носителем. А поскольку лёгочная чума передаётся по воздуху, единственный выход – дождаться, пока дыхание остановится. Перед уходом в подвал Горелик проинформировал власти о том, что в Москве появился очаг чумы. Именно благодаря этому погибших оказалось только

трое – Берлин, сам Горелик и ещё парикмахер, бривший профессора. Получив известие о чуме в двух шагах от Кремля, НКВД оцепил больницу, после чего чекисты принялись по одному задерживать всех контактировавших с носителями бактерий. В чумной карантин отправились десятки человек начиная от руководства Наркомздрава и заканчивая носильщиками из «Националя». Эпидемии не случилось.

«Батенька, да это же чёрная оспа!»

В декабре 1959 года в Москву из заграничной поездки вернулся художник Алексей Кокорекин. Знаменитый плакатист, удостоенный за свои работы двух Сталинских премий, гостил в Индии. Одаривая родных экзотическими сувенирами и рассказывая о странных нравах индусов (чего стоит церемония сожжения умерших – он лично присутствовал на такой!), Кокорекин то и дело глухо покашливал. На это поначалу не обратили внимания – зимой в Москве простыть легче лёгкого. Однако Кокорекину становилось хуже буквально на глазах. Скорая увезла его в больницу, где уже к вечеру он скончался. Осмотрев тело, патологоанатом не смог установить причину смерти – ничего подобного прежде видеть ему не доводилось. Пришлось вызывать для консультации знаменитого академика Краевского. Тот взял с собой приехавшего к нему в гости старого опытного патологоанатома. Взглянув на труп, старый врач протянул: «Э, батенька, да это же variolavera – чёрная оспа…». Чёрная оспа испокон веков считалась одной из страшнейших болезней – именно она упоминается в Библии в числе 10 египетских казней.

Эпидемии оспы терзали человечество вплоть до тех пор, пока в XVIII веке не придумали прививки. К 30-м годам XX века благодаря всеобщей вакцинации оспа в Европе была практически побеждена – вот почему в больнице умирающему Кокорекину не смогли поставить диагноз. Теперь же получалось, что в Москве появился очаг натуральной оспы. В насквозь милитаризованном СССР были готовы к любой опасности. Но о том, что давно исчезнувшая зараза может объявиться вновь, никто даже не думал. Всего за сутки оспа поразила четырёх человек, при этом двое из них вообще не контактировали с Кокорекиным. Через неделю заболевших было уже больше десятка. Стало понятно, что столица находится в шаге от эпидемии. Выход был один: найти всех, с кем контактировал Кокорекин. Для этого требовалось найти тех, с кем он летел в самолёте, общался по дороге домой, кто осматривал его багаж и помогал грузить чемодан. А затем проверить друзей и родственников всех этих людей, потом их близких и так далее. Невероятная по масштабам работа всё же была выполнена. Не останавливались ни перед чем. Когда оказалось, что одна из контактировавших является преподавателем вуза, на карантин отправили сразу весь курс. После того как стало известно, что один из пассажиров того индийского рейса прямо сейчас летит в Париж, самолёт просто развернули в воздухе и вернули в Москву. Всего было установлено 9342 контактёра, из которых к первичным относились около 1500 человек. Тем временем в Москву из Ташкента, Томска и Краснодара самолётами доставлялась противооспенная вакцина. Всех, кто имел отношение к медицине, включая студентов медвузов, мобилизовали для проведения тотальной вакцинации москвичей и жителей Подмосковья. Прививочные пункты работали на каждом заводе и в каждом ЖЭКе, бригады санитаров ходили по дворам и квартирам. В итоге за 19 дней были вакцинированы свыше 9 млн (!) человек. Масштабная операция по вакцинации, какой ещё не случалось в мире, дала результат – надвигавшуюся эпидемию удалось остановить. Всего в многомиллионной Москве оспой заразились только 46 человек, из которых скончались лишь трое.

Армия против холеры

Новая беда пришла спустя 10 лет. В 1970 году в Советском Союзе произошла эпидемия холеры. Первая вспышка случилась в Батуми, затем зараза перебралась в Астрахань, уложив в больницу 537 человек. Далее последовали Саратов, Тирасполь, Волгоград, Новороссийск, Киров, однако хуже всего ситуация складывалась в Одессе и Керчи, где вскоре начались первые смерти.

На дворе как раз стояла середина августа, и в обоих городах скопились отдыхающие. Чтобы не вызывать панику, власти организовали эвакуацию, вывезя 50 тыс. человек. Перед выездом каждый проходил через обсервацию – для этого к берегу подогнали 19 теплоходов, в том числе океанские лайнеры «Максим Горький» и «Шота Руставели», а на земле задействовали 36 пассажирских составов. Однако смерти продолжались. После этого в Одессе и Керчи ввели полный карантин. Официально решение об этом не публиковалось – города просто окружили войсками. Так, для блокирования Керчи привлекли 9400 солдат, 26 вертолётов и 22 катера. Границы Одессы патрулировали 5 тыс. солдат, 9 катеров и 5 вертолётов. Это, впрочем, не остановило желающих покинуть холерный очаг. В Одессе тут же появился бизнес по тайному вывозу из города через лиманы – за место в лодке брали 25 рублей. Тех, кто не успел выехать, при малейшем подозрении тут же отправляли в стационар. 12 августа в Керчи было госпитализировано рекордное количество заболевших и контактировавших с носителями вируса – 1520 человек.

Одновременно стало известно, что в охваченных холерой городах верующие решили провести крестные ходы с молитвами об избавлении от напасти. Понимая, что массовое скопление людей, целующих по очереди крест, может только усугубить ситуацию, медики решили обратиться к патриарху Пимену с просьбой повлиять на паству.

«Через день ко мне заходит молодой человек в рясе и говорит: «Сын мой (а он моложе меня), я пришёл по поручению его святейшества, принёс ответ, – вспоминал В.Ф. Попов. – Я развернул свёрток и увидел, что каллиграфическим почерком было написано: «Сын мой, в сей трудный час я выполняю твою просьбу, вместе с тем позволю себе дать некоторые советы по борьбе с этой инфекцией». И далее его святейшество изложил очень грамотно, какие необходимо проводить мероприятия».

Патриарх по армейской специальности был фельдшером и понимал, что такое требования гигиены. Победить эпидемию удалось к середине сентября. В целом число смертельных случаев составило менее 1% от общего количества заболевших. Такого показателя удалось достичь благодаря жёсткому карантину, а главное – слаженной работе 2,5 тыс. медиков, 4500 сандружинников и 7500 активистов Красного Креста. Сам собой возникает вопрос: смогут ли сегодня власти в случае распространения коронавируса при необходимости создать такой медицинский заслон? А организовать массовую эвакуацию и вакцинацию? Помещать заболевших в карантин невзирая на чины? Наконец, повлиять на церковь? Увы, проверять это на практике очень не хотелось бы.