Часто приходится слышать такой вопрос: кого брать за образец современной России? Думаю, нам не нужны «образцы», у нас есть собственный многовековой опыт развития государства, и этим нашим опытом не раз пользовались другие, в том числе и развитые страны.
В 1957 году, когда мы, к удивлению американцев, считавших себя технологически непревзойдёнными, запустили первый спутник, Кеннеди сказал, что «победу в космосе одержала советская школа». И американцы приезжали к нам и многое взяли на вооружение: например, переход от школы к высшему образованию и системе науки. Россия цивилизационно достаточно богата, чтобы самой генерировать свою систему ценностей, особенно сейчас, когда многое меняется во внешнем мире. Посмотрите, сегодня в США происходит эволюция собственной истории, навязанная радикальнолиберальными течениями, – уничтожаются памятники, переписывается история, создаются новые ложные кумиры, раздаются странные обвинения в адрес деятелей XVII, XVIII и XIX веков, как будто к ним можно применять сегодняшние критерии. Тем же процессам подвержена и Европа, забывающая собственную историю и живущая сильно идеологизированным настоящим.
Сегодня в мире есть несколько относительно самостоятельных цивилизационных центров, несущих глубокий исторический, культурный и цивилизационный опыт. Россия – один из таких мировых центров. Она не может равняться на Европу, потому что Старый Свет уже утрачивает свою цивилизационную идентичность и самостоятельность, подчиняясь глобальной американской модели и растворяясь в глобальном мире. Это касается всего, от миграционной и культурной политики до господствующей идеологии неолиберализма. Боюсь, лет через пятьдесят мы сможем говорить о Европе как о цивилизационном явлении только в прошедшем времени. Оставим историкам вопрос об истоках, от которых надо вести историю нашей страны. Но, наверное, нужен какой-то базовый консенсус. Следует считать, что Русское царство, Российская империя, Советский Союз и современная Россия – это разные формы существования одной нации. В девяностые годы мы постоянно слышали, что Россия – молодое государство, которое родилось в 1991 году и которому совсем немного лет, а то, что было до этого, «не в счёт». Мы стартовали в духе 1917 года: «отречёмся от старого мира, отряхнём его прах с наших ног» и вот-вот «вольёмся в дружную семью мировой цивилизации». Но это было лукавое определение: под видом не существующей в природе «мировой цивилизации» нам предложили стать частью западной цивилизации, стремящейся сделать себя мировой. Мы туда и пошли, и долго пытались туда встроиться – но не встроились. Да и какой «прах» мы должны были «отряхнуть»? Победу во Второй мировой войне? Завоевание космоса? От этого наследия мы должны были отказаться? Люди, оказавшиеся у власти в России в 90-е годы, пришли с отрицанием истории, с отрицанием нашей национальной идентичности и национальной культуры. Они переписывали учебники, где битве англичан в Северной Африке, при ЭльАламейне, против армии Роммеля уделялось больше места, чем крупнейшему танковому сражению Второй мировой войны, – битве на Курской дуге. Сегодня Россия осуществляет колоссальный разворот обратно – к нашей идентичности, к нашей истории. И наше состязание с Западом – не просто геополитика и не просто экономическое соревнование, а именно цивилизационное, имеющее глубинные корни. Речь идёт о том, чья цивилизация одержит верх, идёт схватка за будущий цивилизационный код человечества. Исхода этой схватки ждёт весь мир. Ждёт, например, Китай, который поддерживает нас, но при этом смотрит, как сложится соотношение сил. Смотрят на наше противостояние с Западом и в Индии, и в мусульманском мире, и в Африке, и в Южной Америке. Как нам сегодня оценивать Советский Союз? Думаю, не ошибусь, если назову его историческим феноменом. И этот феномен дал большие возможности для нашего национального развития. Но нужно ли восстанавливать СССР? Убеждён – и не нужно, и нельзя. В том числе потому, что главной идеологией, сменившей коммунистическую идеологию, на всём постсоветском пространстве – за исключением России – уже с начала девяностых стали разные формы национализма, от «мягких» до радикальных. Ничего неожиданного в этом нет. Не хочу бросать камень в соседей, но национализм – единственная идеология, которая может быть у государств, долгое время существовавших в рамках другого, более крупного государственного образования. В крайней форме такой национализм, основанный на русофобии и ненависти к России, мы видим на Украине. Его исповедуют в Прибалтике. В умеренных формах национализм существует в других государствах постсоветского пространства. Но так или иначе национализм присутствует во всех постсоветских республиках. Видимо, постсоветские страны должны пройти этот этап для своего национального самоутверждения, для понимания своего места в международной системе координат, и не в последнюю очередь для выработки своего отношения к России. Разумеется, это не отменяет возможностей интеграции, или, скорее, создания общего пространства для нас и тех государств, которые хотят быть с нами рядом, пользоваться преимуществами нашего рынка и нашей системы образования, возможностями торгово-экономических отношений, а также политического сотрудничества. Это общее пространство надо развивать и укреплять, в том числе с помощью сохранения в бывших союзных республиках русского языка и русской культуры, усиления нашего политического влияния, военно-технического сотрудничества и так далее. Убеждён, это общее пространство имеет перспективу. Но на этом общем пространстве есть и конкуренция. Как показали события на Украине, здесь уже не работает недалёкая формула ельцинского времени – «куда они от нас денутся». Если будем вести себя неправильно – очень даже «денутся», потому что у нас есть мощные конкуренты и с Запада, и с Востока, а к традиционным центрам внешнего влияния добавляется ещё и Турция. Поэтому сохранение и развитие общего пространства будет во многом зависеть от нашей эффективности и от того, сможем ли мы утвердить самостоятельный и привлекательный характер нашего цивилизационного образования. Советского Союза нет уже более тридцати лет, но он остался в истории образцом гармоничного сосуществования разных народов и религий. В СССР практически не было национальных конфликтов, а если они и возникали, то быстро купировались. Советский Союз попытался воплотить в жизнь идею интернационализма, которая, безусловно, осталась в исторической копилке человечества. Давайте помнить, что цивилизационные вызовы России шли в основном с Запада. Да, у нас были некоторые проблемы и даже войны с восточными соседями, но это не угрожало самому существованию российской государственности. А с Запада приходили, чтобы нас уничтожить, и это реально угрожало нашему государству и нации. Зачем сюда приходил Наполеон? Чтобы уничтожить нас. Зачем приходил Гитлер? Чтобы уничтожить нас. И при этом за ними шла почти вся Европа. Историческое состязание с Западом – важнейший для нас национальный вызов. Так было во времена Ивана Грозного, так было во времена Петра Великого, Екатерины, Александра I, Сталина – так обстоит дело и сегодня. Мы видим постоянную попытку западной экспансии, направленной на подчинение России и уничтожение российской государственности, превращение России в подчинённое цивилизационное образование. Вот вызов, на который мы должны дать достойный ответ.
0
30.00
