С этого года в России начал действовать так называемый «закон о мессенджерах» — поправки в закон «Об информации», регламентирующие работу этих сервисов. А 18 января правительство утвердило правила взаимодействия мессенджеров со спецслужбами и Роскомнадзором. Суть их проста — сервисы должны обеспечить стражам госбезопасности полный доступ к своему оборудованию и каналам связи между клиентами. Но что это даст им на деле, остается лишь гадать.
Новые правила обязывают мессенджеры установить некое «прог-раммно-техническое оборудование», в котором опрошенные «Деловым еженедельником «Профиль» эксперты узнали СОРМ – систему технических средств для обеспечения функций оперативно-розыскных мероприятий, с помощью которой осуществляют прослушку. Такое оборудование уже давно стоит у операторов связи. Но для мессенджеров, уверены специалисты, такой подход не имеет смысла. Прочитать переписку и прослушать переговоры всех их пользователей в силу принципа работы мессенджеров просто технически невозможно. Кроме того, непонятно, как наши власти заставят делиться информацией иностранные мессенджеры, которыми пользуются большинство граждан РФ, но которые у нас в стране юридически вообще никак не представлены. Единственное, что пока понятно, – кто на всем этом заработает: производители оборудования для «считывания» информации мессенджеров, работающие под патронатом спецслужб, в первую очередь ФСБ.
Впрочем, подобные доводы власти не останавливают. К июлю должна появиться аналогичная регламентация деятельности владельцев и онлайн-игр. На этот же срок запланировано вступление в силу так называемого «пакета Яровой», по которому организаторы распространения информации (ОРИ, к которым относятся не только мессенджеры, но и все прочие каналы обмена сообщениями, такие как чаты, соцсети, форумы и т. д.) и операторы связи должны будут хранить в специальных хранилищах всю переписку и разговоры своих пользователей. Как это реализовать с технической и с финансовой точки зрения, также не понимает пока никто.
И министр связи Николай Никифоров на форуме в Давосе на прошлой неделе уже признался: реализацию скандального «пакета» отложат еще на несколько месяцев. Только и это проблемы не решит – цена вопроса, по оценкам экспертов, будет сравнима с ВВП страны, а толку опять же ноль. С таким же успехом, как отмечают специалисты, можно «кипятильниками подогревать океан». Другое дело, опасаются эксперты, что таким жестким прессингом «интернетов» власть только усугубляет раскол между гражданским обществом и этой самой властью и вместо декларируемого порядка в виртуальном пространстве будет царить все большая анархия.
Хрестоматийный случай
Скандальное судебное разбирательство с Telegram, который в прошлом году отказался предоставить ФСБ данные для дешифрования переписки пользователей, – пока единственный пример того, как действует мысль российских властей по ограничению свободы в интернете. Пока самым значительным последствием этого стал резкий рост популярности мессенджера, для чего появляются все новые поводы. Так, 20 марта в Верховном суде РФ намечено рассмотрение иска Telegram Messenger LLP, зарегистрированного в юрисдикции Великобритании. Компания просит суд отменить приказ ФСБ с требованием передать данные для расшифровки переписки пользователей.
Началась эта история еще два с лишним года назад, в ноябре 2015‑го. «Предлагаю запретить слова. Есть информация, что с помощью их общаются террористы» – так отреагировал тогда создатель мессенджера Telegram Павел Дуров на заявление главы конституционного комитета Госдумы Александра Агеева. Последний обратился в ФСБ с просьбой ограничить доступ россиян к мессенджеру, так как сервис якобы «активно используется в целях пропаганды террористами из «Исламского государства» (запрещенная в РФ организация). Никто заявление Агеева всерьез не воспринял, только посмеялись. Глава Минкомсвязи Никифоров, например, тогда приравнял запрет мессенджера к запрету ездить на машине популярного производителя.
Но теперь уже никто не смеется. С тех пор ФСБ не раз вслед за Агеевым повторяла, что Telegram пользуются террористы. Был принят целый ряд законов, вводивших одно ограничение за другим: завели реестр ОРИ; разрешили блокировку иностранных ресурсов «без суда и следствия»; принудили хранить персональные данные россиян на серверах, физически находящихся в РФ; создали реестр нарушителей прав субъектов персональных данных; «правом о забвении» разрешили «вычеркивать» кого угодно из поисковиков. Летом 2016 года вышел скандальный «пакет Яровой», обязавший ОРИ и операторов связи сохранять в специальных хранилищах все сообщения и переговоры пользователей, а также передавать спецслужбам «ключи шифрования» сообщений. Речь о кодах end-to-end шифрования на электронных устройствах, которыми пользуются такие мессенджеры, как Telegram и WhatsApp. При этом расшифровать такие сообщения технически если и возможно, то на каждый сеанс связи уйдут годы, что делает эту процедуру как минимум бессмысленной.
Прошлым летом законодатели ограничили использование программ-анонимайзеров, VPN и Tor, с помощью которых можно перенаправлять трафик через зарубежные сервисы и просматривать запрещенные в России сайты. Тогда же появился и вступивший в силу с начала этого года «закон о регулировании мессенджеров», обязывающий «организаторов обмена сообщениями» устанавливать личности своих пользователей по номеру телефона. В конце года были установлены и штрафы для нарушителей – вплоть до 1 млн рублей.
Все это дало повод спецслужбам не только требовать у Telegram расшифровку данных пользователей, но и оштрафовать мессенджер за неподчинение на 800 тыс. рублей. Причем даже не дожидаясь вступления в силу ни «закона о мессенджерах», ни норм о штрафных санкциях.
О чем говорят психи
Согласно рейтингу американской неправительственной организации Freedom House, с 2011 года проводящей ежегодные исследования в области свободы интернета, позиция России регулярно падает. В прошлом году она, как и в предыдущие несколько лет, прочно обосновалась в категории стран с «несвободным интернетом» (по количеству баллов РФ оказалась рядом с Египтом, Гамбией, Таиландом, Турцией, Суданом, Белоруссией). И похоже, в этом году рейтинг России упадет еще ниже. Взять то же постановление правительства от 18 января с правилами взаимодействия ОРИ с «уполномоченными государственными органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность или обеспечение безопасности РФ».
Во‑первых, не совсем понятно, кто такие ОРИ. В СМИ говорится о мессенджерах, но это совсем не обязательно сервисы мгновенных сообщений. Формально, говорит руководитель проекта «РосКомСвобода» Артем Козлюк, это те ресурсы, которые перечислены в реестре Роскомнадзора. Полгода назад, кстати, ведомство «насильно» включило туда и Telegram. А всего на данный момент в списке 98 позиций.
Первыми в реестр добровольно записались ВКонтакте, Одноклассники, Мэйл.ру, Яндекс и Рамблер. Остальных в основном туда вносил Роскомнадзор, причем с прошлой весны не только российские, но и иностранные сервисы, такие как японско-корейский мессенджер Line, американская онлайн рация Zello, Blackberry messenger, Imo, китайский WeChat. Но там же есть и никому не известные форумы, файлохранилища и сайты. «Это совершенно различный набор сетевых инструментов, которые могут быть представлены и как программное обеспечение, и как web сайт», – комментирует реестр ОРИ Артем Козлюк. Такое разнообразие, по его словам, возникло не потому, что так захотел Роскомнадзор, а потому, что он выполняет поручения спецслужб, как федеральных, так и их региональных подразделений, у каждого из которых свое понимание, за кем именно следует присматривать. «Наряду с Telegram в реестре находится сайт психоневрологического диспансера в Карелии, – приводит пример типичного ОРИ из реестра Рос-комнадзора Артем Козлюк. – Почему-то местная ФСБ захотела, чтобы этот сайт начал следить за своими пользователями и докладывать обо всех их действиях и взаимодействиях».
Все точки над ОРИ
Не совсем понятно, какие именно органы в новых правилах общения с ОРИ считаются уполномоченными. По словам интернет-омбудсмена Дмитрия Мариничева, под такими следует понимать ФСБ, МВД и Роскомнадзор. Но нельзя исключать тот факт, что впоследствии под этой вывеской выстроится целый отряд надзирателей из других служб и ведомств. Пока наверняка можно говорить только о ФСБ, которая прямо упоминается в постановлении правительства. Согласно ему, в ведомстве будет создано специальное подразделение, уполномоченное общаться с ОРИ «с использованием программно-технических средств».
Служащие этого подразделения, гласят правила, вместе с отдельно взятым ОРИ будут разрабатывать «план мероприятий по внедрению программно-технических средств». В «технические условия» этих «мероприятий» входит, в частности, «местонахождение точки подключения» этих средств к ОРИ и такое же местонахождение точки подключения «к пункту управления уполномоченного подразделения органа ФСБ». Этот план, типовые требования по которому устанавливают ФСБ и Минкомсвязи, разрабатывается в течение двух месяцев с момента, как такое подразделение пришлет в ОРИ соответствующее уведомление. А сам «удаленный доступ к информационной системе, эксплуатируемой ОРИ», должен предоставляться в течение трех месяцев с момента получения указанного уведомления.
Эти правила не означают, что ФСБ «подключается» к ОРИ, будь то популярный мессенджер или карельский психоневрологический диспансер. «Для большинства будет достаточно стандартных средств электронной переписки», – поясняют в Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК). По словам Артема Козлюка из «РосКомСвободы», таким образом организуется канал связи «по аналогии с операторами связи».
«У них на пультах есть такой канал связи с ФСБ, – объясняет эксперт. – И от ОРИ потребуют приобрести оборудование СОРМ у аффилированных с ФСБ заказчиков». Это подтверждает и Дмитрий Мариничев: «Это то же самое, что у нас уже делается сегодня по закону «О связи». В рамках СОРМ у операторов связи ставятся «коробочки», которые позволяют снимать трафик и заниматься прослушкой по решению суда или записывать кольцевой трафик 24 часа в сутки. Например, у МГТС есть номерная емкость, и мы можем позвонить по телефону друг другу, набрав номер. Но то же самое сегодня вы можете сделать практически в любом мессенджере – там тоже есть либо номер, либо никнейм, вы можете выбрать его из списка контактов, позвонить, и возникнет сеанс голосовой связи, но не посредством оператора связи, а посредством пакетной коммутации». Чтобы прослушивать такие звонки, необходимо поставить оборудование не у оператора связи, потому что это бессмысленно, а у ОРИ. И условный Telegram, говорит интернет-омбудсмен, должен будет поставить у себя такую же «коробочку», какая стоит у «Ростелекома», или МГТС, или у любого другого оператора связи, чтобы дать возможность снимать информацию правоохранительным органам.
При этом, согласно тем же правилам, ОРИ обязывают обеспечивать «неразглашение любой информации о конкретных фактах и содержании» их взаимодействия с «уполномоченными органами». То есть получается, что вообще любая информация такого рода секретна. Артем Козлюк видит здесь аналогию с правилами, которые уже действуют для операторов связи: «Операторы связи, у которых уже сейчас стоит оборудование СОРМ, не имеют права разглашать конкретным пользователям, что ведется съем трафика по ним. Логика такая: нельзя говорить преступнику, что за ним ведется слежка. А сам факт установки оборудования СОРМ секретом не будет».
А Дмитрий Мариничев считает, что и такой факт вполне можно будет расценить как разглашение. В частности, говорит он, подобное публичное объявление Telegram о предъявленных ему требованиях ФСБ теперь, когда вышли эти правила, а сам мессенджер внесен в реестр ОРИ, будет считаться нарушением.
Ищи, кому выгодно
Однако ни эти, ни все остальные законы и правила, регулирующие ОРИ, работать не будут, считают в РАЭК, – «действие будет избирательным». Это хорошо видно на том же примере Telegram – к остальным не менее популярным мессенджерам (например, Viber, WhatsApp, Facebook) претензий не предъявляют, а Роскомнадзор оправдывается какими-то «консультациями», которые якобы ведутся с этими сервисами на постоянной основе. Даже если все ОРИ возьмут под козырек и поставят у себя СОРМ в указанных ФСБ точках, практический смысл будет нулевым. «Мессенджеру не нужна никакая «коробочка», чтобы что-то снимать, потому что она просто ничего снимать не будет (в силу того, что большая часть содержимого переписки и переговоров пользователей хранится лишь в их личных смартфонах), – говорит Дмитрий Мариничев. – Чтобы выдать информацию или трафик, сам мессенджер должен предпринять усилия. А если он этого делать не может или не будет, то никакое другое стороннее устройство, произведенное третьими лицами, этого сделать тоже не сможет».
Артем Козлюк напоминает, что в любом законе нужно искать выгодоприобретателей, и ОРИ тут не исключение. «В данном случае это выгодно производителям оборудования СОРМ, для которых таким образом будут обеспечены массовые поставки их продукции, – считает эксперт. – А все, кто производит оборудование СОРМ, находятся под ФСБ. Когда в каком-либо из регионов начинаешь вести бизнес как оператор, к тебе приходит «куратор» и говорит, какую «железяку» тебе нужно приобрести и у кого. Это все уже поставлено на поток». Это в равной степени относится и к «пакету Яровой», который непонятно уже, когда вступит в действие, но зато уже понятно, кому это нужно и зачем. Для хранения данных, требуемых этим «пакетом», понадобятся, например, специальные системохранилища. «Их будут закупать в основном у западных компаний через российских дистрибьютеров, – говорит Артем Козлюк. – То есть это очень выгодно станет производителям «железа» в Азии и в Америке и российским перепродавцам. Наверняка все эти деньги уже посчитаны, и «тот, кому надо», уже строит планы по монетизации «пакета Яровой».
А тот факт, что большинство текущего трафика в России передается по зашифрованным каналам связи, которые расшифровать невозможно (поскольку ключи генерируются в самих смартфонах пользователей), уже никого не волнует. «Получается такая энтропия: хранение не важно чего ради факта самого хранения, – рассуждает Артем Козлюк. – И это будет выгодно только тем, кто будет продавать соответствующее оборудование. По сути, это скажется непосредственно на гражданах России, которые будут это все оплачивать из своего кармана либо в формате повышения стоимости услуг, либо налогов, так как речь идет о возможной частичной компенсации расходов операторов и ОРИ из бюджета».
Игры без разума
Многозначительные разговоры о госбезопасности, растущем экстремизме и борьбе с террористами, на взгляд экспертов, – лишь формальная отговорка для ограничения «интернетов». Вот и грядущее к июлю введение аналогичных правил для онлайн-игр не исключение. Таких игр очень много, и в каждой есть голосовые и текстовые чаты, есть и сопутствующие для них голосовые программы и приложения, которыми, как опасаются органы, также могут пользоваться террористы и экстремисты.
Игры, киберспорт – одна из топовых тем сейчас, которая все время набирает популярность. «Есть определенная категория интересантов, которая, воспользовавшись какой-то конъюнктурной причиной, хочет окучить госрегулированием и эту сферу», – считает Артем Козлюк. Такие намерения властей, по словам эксперта, могут преследовать несколько целей: либо финансовую выгоду, которая проявится в принятии соответствующих подзаконных актов, либо pr-продвижение каких-то личных интересов.
Предъявлять претензии что мессенджерам, что играм – это все равно что обижаться на упавший на голову кирпич, считает Дмитрий Мариничев: «Все эти нормы бестолковые и в некотором роде бессмысленные. Это свое-
образная «охота на ведьм» с чрезмерными пристрастиями и усилиями – море меня обидело, надо высечь море. Но в океане разнообразия существующих сервисов это все ни о чем. Сейчас люди привыкли пользоваться основными мессенджерами, такими как WhatsApp или Telegram. Подобных им много, но люди обычно знают не больше десятка. Контроль этих основных мессенджеров и наказание их просто приведут к тому, что большая часть людей начнет перетекать в какие-то более мелкие сервисы, строить свои, в которые никак не попадут право-охранители».
Контроль над Сетью только усугубит раскол между гражданским обществом и властью, полагает интернет-омбудсмен. «Это потенциальная угроза для существования самой власти. Я не вижу вообще каких-либо перспектив у этой кампании, кроме ухода в тень тех, кому нужны секретные коммуникации», – считает Мариничев. Поэтому и откладывается реализация «пакета Яровой», и не факт, что он так и не уйдет в небытие, – к введению этих норм не готовы ни власти, ни бизнес ни в техническом, ни в финансовом плане. Дмитрий Мариничев сравнил реализацию этого «пакета» с задачей подогреть океан на три градуса: «Наверное, это можно сделать, если все население планеты опустит в этот океан кипятильники. И то, наверное, электричества не хватит. Здесь примерно то же самое – реализовать «пакет Яровой» можно, но на это придется потратить все ВВП страны, и при этом так и останется непонятным, а зачем все это нужно».
0
44.25
