Россия вступила в глубокий экономический кризис — в этом уверены уже не только специалисты, но и обыватели. Однако не одним нам «везет»: соседи по планете регулярно попадают в такие ситуации. Разница в том, кто какой выход находит.
У российского кризиса много причин, вот несколько самых очевидных: — падение цены главного экспортного товара (нефти) в сочетании с негативной динамикой объемов продаж привело к резкому сокращению притока валюты и большим проблемам с финансированием бюджетных расходов; — обострение отношений с торговыми партнерами (санкции, антисанкции и опасения по этому поводу) лишило страну притока инвестиций, возможности кредитовать производство и торговлю, а в перспективе ограничит приток новых технологий; — негативные внешние факторы наложились на проблемы с управлением, коррупцию, монополизацию и вмешательство государства практически во все сферы экономики. Многие страны переживали и концентрацию экономической мощи в руках государства, и резкое сокращение экспорта, и санкции. Их опыт показывает, что нас может ждать после острой фазы кризиса.
ВОЕННАЯ ЭКСПАНСИЯ: ГЕРМАНИЯ
Во второй половине 1930-х годов Германия проводила экономическую политику, которую можно соотнести с кейнсианской теорией (регулирование экономики путем воздействия на совокупный спрос), с уклоном в милитаризм. Государство стало главным инвестором, концентрируя средства и вкладывая их в военное производство и «мегапроекты». Последние (от знаменитых автобанов и завода Volkswagen до Олимпиады и крупных курортов) были не всегда оправданы с точки зрения объективных потребностей, но позволяли занять безработное население. И к тому же играли важную пропагандистскую роль. При этом невоенные отрасли хронически недофинансировались, что привело к дефициту потребительских товаров и низкому уровню жизни населения.
Правительство Германии в 1934–1938 годах переформатировало экономику, создав группу контролируемых государством монополий. А также поставило под жесткий контроль всю внешнеэкономическую деятельность: импортировалось в основном сырье, необходимое для военного производства, а также продовольствие, которым Германия не могла себя полностью обеспечить. Экспорт при этом частично дотировался, чтобы германские компании имели более выгодные условия, чем экспортеры других стран. Поставка дешевых немецких товаров в другие страны использовалась как инструмент в переговорах о получении из этих стран сырья и технологий.
Государство активно вкладывалось в импортозамещающие производства, если частным компаниям было невыгодно их развивать. Например, концерн «Герман Геринг» занялся добычей железной руды в районе Зальцгиттера. Это было рискованное предприятие, так как местная руда содержала всего 30% железа, а для ее переработки требовалось создать дорогостоящие производства. Средства на это предоставило государство.
Гигантские расходы на добывающую, тяжелую и оборонную промышленность покрывались в основном за счет изъятия средств у легкой промышленности и жесткого ограничения прибыли предприятий. Помимо обычного налогообложения, существовала практика прямого изъятия прибыли, превышающей определенный процент, в обмен на облигации государственного займа. Велась и борьба с олигархами (их тогда называли плутократами): неугодные собственники изгонялись, а их компании национализировались. К 1937–1938 годам в Германии не осталось крупных независимых частных предприятий: государственные органы контролировали весь процесс производства и реализации товаров — от закупок сырья и набора выпускаемой продукции до объемов производства и цены продажи.
Концентрация ресурсов в военной индустрии привела к ограничению их использования в «нестратегических» отраслях. Из-за этого ближе к концу 1930-х годов возник дефицит бытовых товаров и некоторых продуктов. Уровень жизни населения, поднявшийся было в 1934–1937 годах, начал снижаться.
Зато вырос уровень жизни партийцев и чиновников, приставленных к компаниям в качестве государственных управленцев и контролеров. «Друзья Гитлера» стали очень богатыми людьми, чиновники и партийные деятели рангом ниже получали более скромную, но существенную (для в общем небогатого населения) прибавку к доходам, не внося серьезного вклада в работу предприятий.
Экономика, ориентированная на производство бессмысленной в условиях мирной жизни военной техники, пришла в упадок. Разрушенную «мирную» часть экономики Германии можно было спасти только с помощью захвата территорий, ресурсов и перевода экономики захваченных стран на обеспечение интересов Германии. Эту стратегию не удалось реализовать: вступив в противостояние с крупными экономически развитыми странами (СССР, США и Великобританией), Германия потерпела поражение, а ее экономика была практически уничтожена.
ЖИЗНЬ В ПРОШЛОМ: ИРАН
В 1960–1970-х годах Иран активно развивал экономику: ВВП рос темпами, сравнимыми с сегодняшними китайскими, — по 10% в год, проводилась модернизация промышленности (в основном связанной с нефтедобычей). Несмотря на отсутствие у власти желания вводить некоторые демократические процедуры, в стране происходила постепенная вестернизация. Но ошибки в экономической политике, вызвавшие высокую инфляцию, и деятельность радикальных религиозных группировок привели к падению прозападного режима.
Исламская революция 1979 года изменила приоритеты нации: ставка была сделана на «духовные скрепы», а также максимальную самодостаточность и закрытость общества от внешних воздействий. Более того, не удовлетворившись изменениями в своей стране, исламские власти Ирана решили «экспортировать революцию» в соседний Ирак и стали поддерживать иракские террористические группы. Дело дошло до полномасштабной войны, продолжавшейся восемь лет.
В ходе революции 1979 года иранцы атаковали посольство США в Багдаде и захватили десятки заложников. США ответили в том числе экономическими санкциями: были заморожены иранские активы на сумму в 11 миллиардов долларов (банковские счета, золото и другая собственность). С началом войны в 1980 году санкции были расширены и в дальнейшем периодически дополнялись новыми запретами. К США присоединились другие страны, включая позже и государства Евросоюза. Сейчас, по разным оценкам, по всему миру арестовано иранских активов на сумму до 100 миллиардов долларов, в основном в США, Соединенном Королевстве, Люксембурге, Японии и Канаде.
Западные компании практически не могут инвестировать в иранскую экономику, передавать современные технологии, торговать с ней. В последние годы основной причиной санкций стала деятельность Ирана в области ядерной энергетики, которая, как полагают западные страны, может привести к созданию ядерного оружия.
Рост ВВП Ирана в последние 25 лет (после окончания войны с Ираком) в среднем составляет 3–4% в год, что для развивающейся страны с молодым населением крайне низкий показатель. К тому же за рост ВВП надо «сказать спасибо» увеличению цен на нефть, а не прорывам в экономике. Периодическое усиление санкций обрушивает экономику: в 2013 году, например, ВВП снизился примерно на 6%. Финансовой стабильности в Иране просто не существует: инфляция в 20% — обычное дело, случаются и «выбросы» до 40–50% за год. Иностранную валюту при этом сложно купить, действуют государственные ограничения (которые, конечно, можно обойти, обратившись на черный рынок).
Однако нельзя сказать, что в Иране царит разруха и нищета. За десятки лет жизни под санкциями страна с населением 78 миллионов человек, огромными природными ресурсами и пусть очень ограниченным, но все же доступом на международный рынок научилась обеспечивать себя необходимым. ВВП на душу населения по паритету покупательной способности соответствует Болгарии или Бразилии, хоть и существенно отстает, скажем, от России. Уровень жизни в Иране можно назвать среднебедным. Но качество жизни, определяемое в том числе доступом к современным технологиям, знаниям, уровнем социальной защищенности и эффективностью государственной системы, значительно ниже, чем у многих формально близких по «ВВП на душу» стран мира.
Ставка на собственные силы, огосударствление экономики, параноидальное отношение к западным странам, агрессивная политика в первые годы после исламской революции и неэффективная государственная система замедляют экономическое развитие Ирана, оставляя его за бортом современной цивилизации. По сравнению с развитыми странами иранцы сегодня живут в 1980-х годах, и по тем временам живут неплохо. Однако отставание в развитии с каждым годом увеличивается, страна рискует однажды «отстать навсегда».
ПОТЕРЯННОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ: ЧИЛИ
Не только нефть может быть основой сырьевой экономики и причиной ее краха. Например, в Чили главный экспортный товар — медь, и падение цен на этот металл в 1970-х годах стало одной из важных предпосылок погружения страны в многолетнюю нищету.
Во второй половине 1960-х цены на медь на мировом рынке колебались в пределах 1000–1800 долларов за тонну, не задерживаясь надолго ни на верхней, ни на нижней отметке. Очередное снижение цены, начавшееся в 1970-м, вскоре после прихода к власти Сальвадора Альенде, казалось, не должно отличаться от предыдущих циклов. Однако в начале 1971 года цена, привычно опустившись до 1000 долларов за тонну, не пошла вверх, а осталась примерно на том же уровне до конца 1972 года.
Несмотря на национализацию медной промышленности, социалистической власти остро не хватало валюты для удовлетворения даже базовых потребностей населения. Валютные резервы за 1971 год снизились с 333 миллионов до 30 миллионов долларов, то есть были фактически исчерпаны. Иностранные инвесторы отказались давать в долг чилийскому правительству, а выплата старых долгов съедала около 80 миллионов долларов в год. 10 ноября 1971 года Альенде приостановил выплату внешних долгов, но экономику уже ничто не могло спасти. Центральный банк Чили начал печатать эскудо, вызвав скрытую инфляцию. Формально цены контролировались правительством, реально же возник дефицит, а товары были вытеснены на черный рынок с ценами в разы выше официальных.
Национализировались промышленные предприятия, большая часть которых принадлежала иностранным (в основном американским) собственникам. Государство взяло под контроль медные рудники, автозаводы, банки, текстильные фабрики, металлургию, химическую промышленность и даже крупные торговые компании. К середине 1972 года под контролем государства находилось 40% промышленного производства, 90% экспорта и практически вся финансовая система страны. Однако левые власти не понимали принципов работы экономики, что приводило к логичным, но неожиданным для них последствиям при «ручном» управлении. Так, еще в начале правления Альенде были ограничены цены на сахарную свеклу. Крестьяне, естественно, переключились на другие культуры, где ценообразование регулировалось слабее. Возник дефицит свеклы, что вынудило правительство поднять на нее цену. Но цена на сахар (тоже подконтрольная) оставалась прежней, из-за чего сахарозаводы понесли серьезные убытки. Другой пример: вместо продажи пшеницы по «справедливым» госценам крестьяне скармливали ее скоту, а получаемое мясо продавали на черном рынке. В итоге провалы в управлении собственностью привели к падению уровня жизни населения и росту общего недовольства ситуацией. И, как принято в Латинской Америке, — к военному перевороту.
Приход к власти Аугусто Пиночета в первое время не изменил ситуацию: во-первых, сказалась инерционность процессов (начавшийся развал сложно быстро остановить), во-вторых, военное правительство и само не было сильно в экономике. К тому же цена меди, к середине 1974 года выросшая почти в три раза, снова рухнула до 1200–1300 долларов за тонну буквально за полгода.
На фоне экономической катастрофы генерал Пиночет в 1975 году принял решение передать управление экономикой группе молодых реформаторов, придерживавшихся взглядов Чикагской экономической школы (и потому известных как «чикагские мальчики»). Представители этой группы занимали ключевые экономические посты в правительстве, но нельзя утверждать, что они полностью управляли ситуацией.
Чили еще много лет оставалась коррупционной страной с основными активами в руках «друзей диктатора», поэтому реформы продвигались тяжело, медленно и не так, как их представляли себе теоретики. Например, сокращение госрасходов происходило не в тех отраслях, где это было необходимо (госинвестиции, поддержка промышленности), а в тех, где это сделать было проще из-за меньшего лоббирования (здравоохранение и образование). Вплоть до 1980 года продолжала быстро расти денежная масса, а приватизация проходила по коррупционным и невыгодным для государства схемам. Частичный отказ от реформаторской политики привел к мощному, но короткому кризису 1982 года. Только после возврата к либеральным реформам начался устойчивый рост чилийской экономики на основе жестких рыночных принципов.
Можно сказать, что у чилийского кризиса 1970-х счастливый финал. Сегодня Чили — одна из самых экономически успешных стран Южной Америки.
76.0
