ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 6, 2015

Поводом для нашей встречи послужила роль Бланшетт в «Золушке», выходящей на наши экраны 5 марта. Когда я готовился к разговору, сильно волновался. Казалось, что в комнату войдет взбалмошная мачеха, капризная и жестокая леди Тремейн, которой я не осмелюсь даже задать вопрос. Но я был приятно удивлен. Широкая доброжелательная улыбка, мягкое рукопожатие, предложение выбрать место в номере для интервью и заказать еду и напитки — Кейт сразу расположила меня к себе, как заботливая хозяйка.

— Кейт, в прошлом году вас наконец настигла настоящая слава — я имею в виду «Оскар» за лучшую женскую роль в картине «Жасмин». Почиваете на лаврах?

— Сейчас хорошо почивать на лаврах, а вот во время съемок в «Жасмин» мое настроение не было таким благостным — думала, что это конец моей карьеры.

— У вас были подозрения, что Вуди Аллен чем-то недоволен?

— Какие там подозрения! После первого дня съемок он заявил: «Это все ужасно!» И больше никаких объяснений. Актер, работающий с ним, должен сам понять, куда двигаться дальше и что улучшить в роли. У меня был и еще один повод для волнения — я гадала, как фильм будет воспринят аудиторией. Ведь любовь публики к Аллену идет волнами — от обожания до холодного неприятия.

Любовь публики к Вуди Аллену, может, и меняется, но к Бланшетт — никогда. «Вавилон», «Загадочная история Бенджамина Баттона», «Ханна. Совершенное оружие» — эти картины становились хитами проката в то самое время, когда актриса совмещала работу с самой главной ролью в своей жизни — жены и матери.

Супруг Кейт, режиссер и драматург Эндрю Аптон, руководит Сиднейской театральной компанией. Они женаты уже 17 лет. Эндрю и Кейт познакомились на съемках в Англии, затем пара перебралась в Сидней.

— Наши родители не становятся моложе, да и растить детей в Австралии проще, — говорит актриса, владеющая огромным домом стоимостью $10 млн в респектабельном пригороде Сиднея. И добавляет: — На самом деле мы находим школы в каждой стране, куда я надолго уезжаю, чтобы дети не отставали по программе. Мне легче возить детей по свету за собой, чем оставлять дома.

Актриса очень привязана к матери, а отец умер, когда девочке было всего 10 лет.

— У папы было плохое сердце, все мое детство он болел и в итоге так рано ушел, — с грустью вспоминает Кейт.

Вскоре после смерти отца девушка поняла, что семья из четырех человек — у актрисы есть брат и сестра — с трудом сводит концы с концами на одну зарплату учительницы. И в 14 лет Бланшетт пришлось соврать, заполняя анкету, чтобы получить работу помощницы в доме престарелых. По закону туда брали с 15, но ей очень нужны были деньги.

— С тех пор я работала не переставая, — вспоминает Кейт. — Когда я окончила колледж и пыталась получить свои первые роли, то почти ничего не зарабатывала и страшно переживала по этому поводу. Помню, у меня было правило — позволять себе чашку кофе только по нечетным дням. По четным — пила простую воду.

Сейчас Бланшетт может позволить себе по несколько чашек кофе в день, и даже со сливками, — ее средний гонорар за фильм составляет около $10 млн. Тем не менее она часто берется и за не столь доходные проекты. До недавнего времени у актрисы был совместный с мужем бизнес. Бланшетт и Аптон заправляли Сиднейской театральной компанией. Деловая жизнь супругов была плотно переплетена с личной — они даже завели одну электронную почту на двоих.

— Это не потому, что я хочу за ним следить, просто Эндрю терпеть не может отвечать на письма, и я делаю это за него, — объясняет Кейт.

Но в прошлом году Бланшетт неожиданно сложила с себя полномочия менеджера.

— Я сделала для компании очень много. Мы поставили прекрасные пьесы, проехались с ними по всему миру. Но постепенно это стало превращаться для меня в рутину, пришло время двигаться дальше, — объясняет причины своего решения актриса.

Первой премьерой в этом году для Кейт станет «Золушка». Жестокая мачеха в исполнении актрисы раскрывает известный всем с детства персонаж с новой стороны.

— Когда я пришла на проект, то сразу попросила: «Давайте мачеха будет загадочной женщиной со сложной судьбой, но не злой и совершенно точно — красавицей». (Кокетливо улыбается.)

— Не боитесь, что ваш персонаж будут сравнивать с мачехами из других «Золушек», снятых в разные годы в других странах?

— Когда речь идет о картинах, снятых по мотивам известных сказок, мы всегда знаем, чем они закончатся.Зрителя больше интересует, как это будет сделано. Я, конечно, смотрела анимационный фильм 1950 года и некоторые кинопостановки, но ничего не взяла оттуда. В 2015 году эту историю надо подавать с чистого листа.

— В детстве вы верили в сказки?

— Я их читала, но верила ли? Не думаю. Хотя я долго считала, что феи существуют. Я любила классические и брутальные сказки — такие как оригинальные версии «Спящей красавицы» и «Золушки».

— Думаете, детям полезны страшные сказки?

— Этот мир может быть жестоким. Часто в наши дни сказки пытаются смягчить, и совершенно зря. Детей надо учить, что в некоторых ситуациях им нужно выживать. При помощи моей злой мачехи я хочу заставить задуматься о том, как найти управу на подобную особу, о том, как бороться со своими страхами, внутренними демонами.

— Какие книги сейчас на столе у ваших детей?

— Старший читает о Франкенштейне, средний — о Шерлоке Холмсе, ну а младший — серию книжек под названием «Мурашки». Это такие короткие истории-ужастики.

— Далековато они ушли от сказок!

— Чем ближе к жизни, тем лучше, мне кажется. Моя мачеха в «Золушке» тоже не театральная злодейка. Мне, например, интересно исследовать, что делает людей уродливыми или красивыми внутренне. У мачехи все шиворот - навыворот — она маскирует себя с помощью изысканного макияжа и нарядов, а внутри становится все страшнее и страшнее с каждой минутой.

— Наша с вами встреча должна была состояться еще в прошлом году, во время парижской премьеры картины «Хоббит: Битва пяти воинств». Но вы неожиданно для всех не вышли тогда на ковровую дорожку. Почему?

— У моего старшего сына, Дашиелла, было важное выступление в школе в Сиднее. К тому же парижская премьера совпала с его 13-м днем рождения, и я решила остаться дома.

— Вы прослезились, как все матери, на выступлении сына?

— А вы как думаете? Кстати, Питер Джексон (режиссер трилогий «Властелин Колец» и «Хоббит». — Прим. «ТН») устроил для Дашиелла частный показ в Сиднее.

— Знаю, что съемки в трилогии имели для вас особое значение…

— Понимаете, когда я играла во «Властелине Колец», моих сыновей еще не было на свете. Конечно, они видели меня в этих картинах и страшно обрадовались, когда узнали, что Питер пригласил меня сниматься в «Хоббите». Они день и ночь висели на новостных сайтах и форумах и знали всю последнюю информацию. В самолете, когда мы направлялись в Новую Зеландию, я кому-то сказала, что буду сниматься в фильме. Старший сын поправил: «В нескольких фильмах». Я ответила: «Не говори ерунду, я лучше знаю — ведь я там играю!» Мы вышли из самолета и первым делом проверили сайт imdb.com. Естественно, я позорно проспорила Дашиеллу.

Съемки в Новой Зеландии для австралийской семьи Кейт были чем-то вроде поездки на лето в деревню. Относительно недалеко от дома, уютно, по-свойски. Дети резвились на съемочной площадке и вокруг нее, играя в хоббитов и орков, пока мама трудилась в кадре. По вечерам у камина им рассказывал истории исполнитель роли Гэндальфа и давний друг семьи Йен Маккеллен.

— Он прекрасный рассказчик, — с ностальгической улыбкой вспоминает Кейт. — Я могла запросто оставить детей с Йеном и учить роль на завтра. Мы с ним сдружились несколько лет назад на почве любви к Чехову — с тех пор он у нас частый гость. Как дома, так и в Сиднейской театральной компании, где мы ставили спектакль «Дядя Ваня», в котором я играла Елену.

— Ваш «Дядя Ваня» пережил четыре сезона. Чем вам близок Антон Павлович?

— На мой взгляд, он самый сложный, в хорошем смысле слова, автор. Его наблюдения настолько точны и реальны — их нельзя подделать, с Чеховым нужно жить. Кстати, лишь к третьему сезону у нас появилось чувство, что мы действительно приблизились к автору.

— Слышал, что скоро вас можно будет увидеть не только в кино, но и в галереях искусства. Вам интересны новые формы самовыражения?

— Я очень не люблю состояние, когда не знаю, что будет дальше. Поэтому, когда поняла, что у меня выдалась свободная весна, решила принять предложение своего друга — видеохудожника. Он живет в Берлине. У него какая-то сложная задумка — много экранов, интерактивная инсталляция. Пока я знаю одно — что стану произведением искусства. (Смеется.) А почему бы и нет!