«Мой финальный выбор девушки был самым эмоциональным, но и самым взвешенным. Ведь даже очень хорошие по отдельности люди часто не могут быть счастливыми вместе. Не должно быть два отдельных прекрасных человека, должна сложиться пара», — говорит Константин Гецати, герой программы канала ТНТ «Невеста. Экстра любовь».
— Константин, телезрители привыкли видеть вас в шоу экстрасенсов. Но в программе «Невеста. Экстра любовь», финальный выпуск которой вышел только что на канале ТНТ, вы появились в ином качестве — холостяка, выбирающего спутницу жизни. Это удивительно, ведь вы никогда не афишировали свою личную жизнь. Как вас уговорили участвовать в этом проекте?
— Уговаривали долго, всем миром — не только продюсеры, но и близкие, друзья. Всем, наверное, в какой-то момент надоело, что я абсолютно погружен в эзотерику. Вот люди и подумали, что мне уже давным-давно пора завести семью, детей. И мои родители внуков ждут, прежде всего папа. В общем, просили все! Друзья даже устраивали на меня «облаву». Выхожу с работы, а меня встречает приятель: «Ну ты решил идти в шоу?» Отвечаю: «Нет! Не хочу личную жизнь на телеэкран выносить…» На следующий день после работы выхожу, а он опять сидит!
— Есть некий диссонанс между моим личным пониманием того, как должны строиться взаимоотношения мужчины и женщины, и форматом проекта. Я привык ухаживать за женщиной, завоевывать ее. А тут девушки должны бороться за меня! Но в конце концов я подумал, что можно встретить свою любовь даже в лифте. Так разве нельзя это сделать на телепроекте, в котором много девушек, готовых к отношениям? Почему бы не попытаться найти своего человека, построить семью?
— Нет. А как вообще возможно было это сразу сделать?!
— Бывает же любовь с первого взгляда...
— Это, наверное, не про меня. Потому что мне необходимо хорошо узнать человека, а для этого нужно время. Между людьми может мгновенно случиться «химия», но это не мой путь…
— Отношения между участницами в шоу были сложными. Присутствовала ревность, даже буллинг своего рода. Многие телезрители помнят, как одна из девушек — Саша Волкова — толкнула другую — Аню — в бассейн. Как вы реагировали?
— Этот эпизод произошел в мое отсутствие, поэтому я не особо осведомлен о нем. Кроме того, мужчине лезть в женские разборки — не очень хорошая идея, это опасно. (Улыбается.) Да и не думал я, что конфликт девушек зайдет настолько далеко. Но как случилось, так случилось. Кстати, впоследствии Саша попала в такую же ситуацию, ее тоже столкнули в воду. Это уже была больше юмористическая история, но, во всяком случае, Саша почувствовала то, что чувствовала Аня. В конце концов девушки помирились, поняли, что лучше не конфликтовать, а взаимодействовать. И, по-моему, обе они вынесли урок, уж Саша — точно. Я видел ее трансформацию, как она менялась в лучшую сторону, начала понимать себя...
Наверное, после того случая у меня была возможность попрощаться с Сашей. Но я ее оставил на проекте, чтобы она могла исправить ситуацию. Видел, что это очень добрая и светлая девочка, которая влезла в образ Бабы-яги и не хочет из него выбираться. Вообще, находясь в поиске одной-единственной, я старался решить какие-то личные проблемы девушек. Ведь у многих из них нет достаточного жизненного опыта, многие не умеют анализировать свое поведение, справляться с засевшими где-то внутри обидами из детства. Надеюсь, я был им полезен…
— Чего вам не хватило на проекте?
— Времени на общение с девочками — безумно хотелось получше узнать их. Хотя если бы мы ближе общались, то они еще больше бы нервничали, волновались, ревновали.
— А какое свидание для вас стало самым запоминающимся?
— На самом деле для меня самыми волнующими, эмоционально насыщенными моментами оказались церемонии, на которых я сообщал девушкам, что они должны покинуть проект. Даже в самом начале, когда в Москве из 26 кандидаток мне пришлось отобрать 16 для поездки в Марокко, было непросто. А уж потом, в Африке, стало еще труднее. С каждым новым выпуском выбирать все тяжелее, ведь со временем по-человечески прикипаешь к участницам, проникаешься симпатией. Я честно признаюсь, что на церемониях каждый раз ощущал безумное чувство вины. Мне приходилось отправлять участниц домой, я был вынужден рушить их надежды в один миг и сообщать об этом довольно прямо. Уверен, со временем девочки поймут, почему я так поступал и что для них такое решение было к лучшему...
Что касается свиданий, мне трудно назвать самое яркое. Вот опасные могу выделить. Например, в Марокко у нас с Марией была прогулка на лошадях. Она впервые сидела в седле, ее быстренько проинструктировали и сказали: «Поезжай!» Я до этого ездил на лошадях, но совсем немного. К тому же нам выделили жеребца и кобылку, которые сразу стали конфликтовать, даже в какой-то момент — драться. А когда мой конь встал на дыбы, в эту секунду вся жизнь пронеслась у меня перед глазами! С другой девушкой мы катались на картах, и я получил травму. А когда передвигались на квадроциклах и один перевернулся, пострадал парень из съемочной группы.
— Практически с каждой участницей вы применяли свои особые способности, хотя в начале обещали, что в любви не будете использовать экстрасенсорику…
— Вы сказали — в любви! А на большинстве свиданий мы до любви не дошли. К тому же я использовал свои способности только в двух случаях. Во-первых, если меня просили сами девочки. Во-вторых, если это спонтанно получалось. А так бывает, и я ничего с этим не могу поделать: в какие-то моменты приходит информация, о которой не прошу. Тут уж сама судьба, духи решают — что я обязан донести человеку. И еще: большинство ситуаций, в которых я пользовался экстрасенсорикой, оборачивались на пользу девочкам. Цели узнать информацию, которую не могу получить обычным способом, я не ставил. Старался свой дар не применять — это было не в моих интересах. Мне хотелось искренности, настоящих чувств, живого человеческого общения — как мужчины и женщины.
— На днях зрители канала ТНТ наконец увидели, какую девушку вы выбрали в шоу «Невеста. Экстра любовь». Чем руководствовались, принимая окончательное решение?
— Финальный выбор был самым эмоциональным, но и самым взвешенным. Ведь даже очень хорошие по отдельности люди часто не могут стать счастливыми вместе. Поэтому каждый раз, когда я выбирал одну участницу и отказывал другой, проблема была не в девушке. Просто я понимал, что долгого совместного счастья не получится. Не должно быть два отдельных прекрасных человека, должна сложиться пара...
— У вас очень интересная биография. Начиная с места рождения…
— Я родился в Магаданской области. Первые два года жизни провел в рабочем поселке Отрожный. Тогда в нем добывали золото, а потом его ликвидировали, и теперь такого названия нет на карте. Потом наша семья переехала поближе к столице Чукотки Анадырю, в поселок Угольные Копи. Мы жили в пятиэтажке, которая отличалась от остальных, потому что стояла на сваях. Дело в том, что зимой на Колыме иногда выпадает столько снега, что первый этаж просто заметает и люди не могут выйти на улицу. Утром ездит трактор и расчищает проходы к подъездам. Не раз, выходя из дома, я сразу попадал в большой сугроб, из которого еле выбирался. В школу нас возили на автобусе, и зимой мы ехали в белом туннеле. Смотришь направо — за окном стена снега, налево — тоже стена.
— Да, климат там очень суровый. А люди?
— Северные люди добрые, чувственные, понимающие. Не такие, как их обычно описывают — «с нордическим характером». Нет! Они, безусловно, закаленные, но очень светлые. А еще из-за сложных условий жизни сплоченные, всегда помогают друг другу...
— Когда вам было 13 лет, ваша семья уехала с Чукотки. Почему?
— В 90-е годы там началась очень сложная жизнь, и народ потянулся «на материк». Чукотка — полуостров, но добраться до него можно только морем либо самолетом, автомобильных или железных дорог нет. Поэтому там у всех ощущение, что мы на острове, а вся остальная страна — это материк… Жили мы в абсолютном холоде не только на улице, но и дома. В квартирах часто лопались трубы, и тогда мы оставались без отопления, воды, канализации. Света тоже часто не было. В такие моменты мы оказывались в бетонном кубике с температурой чуть вышел нуля, а иногда и ниже. Спали под тремя одеялами, а окна заколачивали матрасами — чтобы не дуло.
Что касается продуктов, то дефицитом было все, кроме красной икры, красной рыбы и оленины. Потому что три эти вещи можно добыть самим: все занимались рыбалкой, кто-то ходил на охоту. В каждой доме имелись закатки с красной икрой. И когда ты шел к соседу в гости с трехлитровой банкой этого деликатеса, тебе говорили: «Не надо, у нас ее куча!» Как в фильме «Белое солнце пустыни»: герой не мог уже видеть икру, ему хотелось хлеба... А вот в магазинах на полках ничего не было. Единственное сладкое, которое мы, малыши, могли купить на мелочь, выдаваемую родителями, — брикеты киселя. Очень вкусные! Это потом на Чукотку начали все привозить, а в 90-е тотально не хватало овощей, фруктов, кондитерских изделий.
Но самым большим дефицитом было солнце и тепло. Можно прожить и на рыбе каждый день. А вот без солнца, без тепла сложно. Впрочем, трудности нас закаляют, и теперь холодов я особенно не боюсь. Мне вообще сложно представить, какие должны быть условия, чтобы вызвать у меня серьезное напряжение. И все воспоминания о детстве на Чукотке у меня светлые...
— А кто ваши родители?
— Отец — врач, всю жизнь отдал медицине. И не только хирургической практике, но и административной работе. В тяжелые времена, когда во многих зданиях пропадали свет, отопление и горячая вода, все хотели попасть в больницу к отцу, потому что там было тепло и светло, всегда поддерживался нужный порядок. Никто не понимал, как ему удается этого добиться, но у папы получалось.
А мама — экономист. Какое-то время она работала, а потом посвятила себя семье (у меня есть сестра Елена, она стала блестящим акушером-гинекологом, растит прекрасного сына). Мама была и остается до сих пор надежным тылом для отца, его верной спутницей. В общем, у нас все как полагается в патриархальной семье. От матери мне досталось спокойствие, интровертность. А от отца — строгость и требовательность, в первую очередь — к себе. Папа очень консервативный человек, ему важны порядок, справедливость, семейные ценности, и это мне передалось.
— Куда вы поехали с Чукотки?
— На нашу историческую родину — в Осетию, я же по национальности алан.
— А какие национальные традиции соблюдаются в вашей семье?
— Очень многие. Мы отмечаем все национальные праздники. Один праздник, очень важный, посвящен почитаемому осетинами святому духу — Уастырджи, покровителю путников, покровителю мужчин. Он немного похож на святого Георгия — тоже на коне, только седой старец. Уастырджи так чтят у нас в республике, что в местах страшных аварий устанавливают в его честь святилища. И тогда там прекращаются ДТП, потому что люди как минимум становятся внимательнее — из уважения к Уастырджи.
Также у нас есть праздник, посвященный домовому — хозяину места. Еще особенным образом отмечается первый день рождения мальчика. Для кавказских семей вообще очень важно рождение наследника, продолжателя фамилии. Ну и свадьба у аланов — отдельное ритуальное действо. И погребение. У нас больше, чем у других народов, чтут предков, умерших, поэтому много дней поминовения. В Осетии есть даже «город мертвых» с огромным количеством старинных склепов...
На любом нашем празднике — и в Новый год, и на днях рождения — всегда звучат молитвы. В нашей традиции — многобожие: есть Верховный Бог и сильные святые духи. Так вот, на праздниках мы всегда благодарим Большого Бога, Уастырджи, других духов, молимся за благополучие семьи, за изобилие, вспоминаем умерших предков. Это обязательный ритуал.
А еще на столе всегда присутствуют наши традиционные ритуальные напитки, которые наливает старший в семье мужчина в специальные чаши. И, конечно, на столе должны стоять три пирога. Но если это поминки или похороны, то пирога только два.
— Вы владеете осетинским языком?
— Пока наша семья жила вдали от родной земли, мы в большей степени общались на русском. Но осетинский я от родителей тоже слышал с детства. Когда мы вернулись в Осетию, я впитал все те три диалекта, на которых говорят в республике. Правда, свободно владею только одним — тем, на котором общались в нашем кругу. Когда после окончания мединститута переехал в Москву и начал работать врачом-урологом, язык немного начал уходить. Но стоит съездить домой, попрактиковаться, как он тут же возвращается.
— При папе-враче у вас были какие-то другие варианты, кроме как пойти в мединститут?
— Вариантов было очень много. Меня интересовало все: архитектура, биология, история, языки, дипломатия, генная инженерия, IT. Но медицина все-таки оказалась ближе. Во-первых, династия: дядя моего папы, которого он очень любил и уважал, как родного отца, тоже был блестящим доктором. Во-вторых, в школе мне удавались именно те предметы, которые нужны для поступления в мединститут. А еще мне с детства нравилось помогать — никогда не отказывал соседям, близким. Я хорошо разбираюсь в технике — значит, надо ремонтировать знакомым телевизоры, налаживать антенны. Когда появились мобильники, я помогал перепрошить телефон, скачать фотографии. В институте однокурсниц выручал с рефератами. Люблю быть полезным А где можно быть еще более полезным, чем в медицине?!
— Кстати, еще до участия в телепроектах вы сменили имя и фамилию. Зачем?
— Фамилию я не сменил, а восстановил. У осетин-дигорцев фамилии заканчиваются на -ти, и мои предки были Гецати. Русифицированный вариант получил окончание -ев, и мы стали Гецаевыми. Когда я повзрослел, решил: мне будет намного комфортнее, если моя фамилия будет излучать энергию моего рода.
А что касается имени, то там сложная история. Дело в том, что при рождении мне дали одно имя, причем не родители. Потом меня называли иначе. Но изначально оба имени не мои!
— Как так?
— В Осетии существует традиция: когда рождается мальчик, особенно если это первенец, возможность дать ему имя часто предоставляется уважаемому представителю рода. В моем случае это был папин дядя, тот самый врач. Он сказал: «Пусть мальчик будет Таймураз». Но для говорящих на русском это имя сложное, и в детстве все ко мне обращались — Тимур. Началась путаница: меня то одним именем называют, то другим. Но самое грустное то, что ни одно из них не откликалось в моей душе. А в эзотерике необходимо, чтобы имя было принято — и тобой, и духами. Мне очень важно было получить благословение тех сил, с которыми я взаимодействовал. Когда пытался это сделать с именами Таймураз или Тимур, у меня не получалось.
— А почему стали именно Константином?
— Перебрал сотни имен, узнавал их значения. Но потом понял, что это бесполезное занятие: ни одно мне не нравилось, не откликалось во мне. Пока одним прекрасным утром я не проснулся и не понял: мое имя — Константин!
— Так зовут и вашего отца...
— Да! Конечно, интересно было, как папа на это отреагирует. А он улыбнулся и просто сказал: «Ну давай...» С новым именем ко мне пришло благословение, открылся новый путь, я получил сам себя...
— Вы были успешным доктором. А когда у вас стал проявляться особый дар?
— С самого детства. Но тогда все это было неосознанно — на уровне каких-то сказок, рассказов родителей про Деда Мороза, домовых. Я вообще избегал говорить, что вижу то, чего не видят другие. Пытался об этом рассказывать маме, но заметил ее страх и тревогу. Возможно, у нее даже возникали мысли сводить меня к врачу. Мне, ребенку, от всего этого становилось страшновато. Поэтому пришлось немножко закрыться, убедить себя в том, что «этого» нет, что просто такая особенность моей нервной системы. И экстрасенсорные способности на какой-то период действительно пропали.
Но в 19 лет дар проявился — в момент сильного эмоционального переживания, когда в анатомичке я увидел, как вскрывают мертвого человека. Было страшно интересно, зрелище настолько впечатлило, что я стоял оцепеневший, не хотелось пропустить ни малейшей детали. Вдруг возник голос, который начал предвосхищать слова преподавателя: я слышал то, что только должно было прозвучать из его уст. Я был самый высокий в группе и стоял в заднем ряду. Несколько раз обернулся посмотреть, нет ли кого-то за спиной. Думал, что мне кто-то шепчет в ухо, но никого не было.
Дальше начались долгие поиски — что это такое? В городе сконцентрироваться, подумать об этом было невозможно. И я стал уединяться в горах. Сейчас там туризм развивается семимильными шагами, а тогда было тихо и спокойно. И вскоре я встретил тех, кто повел меня по нужному пути, — аланских провидцев. Они объяснили, с чем я имею дело, кто я такой и что мне делать…
— А что вас побудило принять участие в телешоу? Вы хотели стать известным?
— Нет-нет, я просто доверился тем силам, которые сказали: «Тебе нужно пройти эти испытания». А к последствиям, которые на меня потом свалились, я был готов — как всегда. Если даже в моей жизни происходит что-то деструктивное, я готов пройти этот путь, чтобы получить самое главное — опыт. Ведь он не бывает неправильным. Все, что я сначала воспринимал как нечто сложное, отрицательное, оборачивалось обретением нужного, незаменимого навыка. Самое главное для меня — это путь. Медийность, популярность никогда не были моими целями, это все последствия пути, по которому меня провели определенные силы. Ну и еще свою роль сыграл папа. Он всегда смотрел «Битву экстрасенсов» (в отличие от меня). Однажды, увидев мельком эпизод шоу, я высказал свое мнение по одному из сюжетов — считал иначе, чем участники, и оказался прав. Тогда папа сказал: «Может быть, тебе сняться в «Битве экстрасенсов»?» Мысль засела у меня в голове. Но только через полтора года я пришел на кастинг.
— И в итоге стали победителем 18-го сезона «Битвы экстрасенсов». Дальше последовали «Школа экстрасенсов» и «Битва сильнейших». Вы ощущаете себя популярным?
— В Москве меня меньше узнают, здесь все бегут сломя голову, все в себе, у людей нет времени смотреть по сторонам. А вот в других местах, где жизнь поспокойнее, останавливают чаще... Бывают забавные случаи. Однажды ехал в машине из Москвы в другой город — к другу. У него маленькая дочь, и я решил купить ей подарок. Заехал в детский магазин. Рассматриваю товары, девушка-продавец на меня внимания не обращает, потому что внимательно смотрит телевизор. Я выбрал игрушку, но она была запыленная. Говорю продавцу: «А у вас есть точно такая же, но новая?» Девушка нехотя оборачивается на меня — мол, зачем отвлекаешь?! И вдруг у нее задрожала нижняя губа, взгляд стал каким-то бешеным. Спрашиваю: «Что такое?» А она молча переводит взгляд на телевизор, я тоже туда посмотрел, а там «Битва экстрасенсов» идет и меня показывают…
Конечно, внимание людей приятно. Особенно когда тебе говорят приятные слова: «Вы такой скромный, воспитанный, выдержанный! Мы очень болели за вас, когда вы участвовали в «Битве экстрасенсов», в «Битве сильнейших». Но я в таких ситуациях очень смущаюсь, мне неудобно.
— Константин, а в каком следующем телешоу примете участие? Будет ли оно связано с эзотерикой?
— Я думаю, мне надо немножко отдохнуть от камер. А то последний год у меня были только съемки, съемки, съемки... Очень благодарен телешоу, тем людям, которые дали мне возможность пройти этот путь. Такой опыт я бы нигде не получил. Но я человек закрытый, и мне сложно принять публичный образ жизни. На шоу «Невеста. Экстра любовь» я часто говорил о том, что мне комфортно в моем одиночестве. Для меня оно как остров, на который я допускаю очень немногих людей. Сейчас, наверное, настало время создать вокруг себя особый микроклимат: сконцентрироваться на семье, на близких, на своей работе врача.
В последние годы у меня, к сожалению, было очень мало времени для медицинской практики. Оставалось несколько пациентов, которые за десять лет привыкли ко мне, — я их консультировал. Кто-то хочет иметь детей и спрашивает про бесплодие, у кого-то камни в почках, у кого-то рези в животе непонятные, и я всем подсказывал, что надо делать. Но, чтобы работать по-настоящему, нужна клиника. И я сейчас занимаюсь созданием центра, где будут принимать и врачи, и люди, в большей степени ориентированные на психологию. А я там стану работать с энергией, с эзотерикой. Станем в одном месте лечить и тело человека, и его душу...
интересный факт
Во время съемок шоу «Невеста. Экстра любовь» невозмутимый Гецати не раз давал волю эмоциям. В Марракеше он спорил с полицией во время сцены свидания, в другой раз сбежал прямо со съемок, чтобы остаться наедине с девушкой. А еще с одной «невестой» оказался заблокирован в горах из-за ливня, которого в Марокко не было 12 лет.
Интересный факт
Таймураз Гецаев не собирался связывать жизнь с ТВ. Однако когда друг попросил его принять участие в документальном фильме по медицине, Гецати понял, что не боится камер. Но только когда он решил взять имя отца и вернуть фамилию семьи досоветских времен и стал Константином Гецати, духи дали ему добро на участие в «Битве экстрасенсов».
Интересный факт
Получив во Владикавказе профессию врача, будущий экстрасенс по настоянию родителей отправляется в Москву. В столице он поступает в ординатуру, проводит операции, позже становится руководителем в одной из известных клиник. Но успехи в карьере не мешают ему жить жизнью Провидца.
Интересный факт
В настоящее время аланы относятся к народам Кавказа. Но в начале нашей эры их предки проживали в Приазовье и Предкавказье. Основными занятиями мужчин были война, защита своего племени и набеги. А в мирное время Провидцы занимались знахарством. Часть жизни они посвящали изучению трав и их влияния на тело человека. Они создавали мази, настойки и отвары, помогали больным.
Интересный факт
Константин принял участие в 18-м сезоне «Битвы экстрасенсов» — шоу шло на канале ТНТ в конце 2017 года. Гецати сразу стал лидером проекта: в разных выпусках шоу он чаще других участников признавался жюри лучшим. В финале Гецати получил 53% голосов телезрителей, обойдя больше чем на 30% ближайшую конкурентку — Соню Егорову.
Ольга Меганская — участница проекта, которой Константин отказал в последний момент
«Когда только ехала на шоу, то испытывала гамму чувств… и была настороже. По опыту предыдущих сезонов, ожидала, что попаду в жесткую мясорубку интриг и соперничества! Женский коллектив не зря сравнивают со змеиным ящиком. К тому же главный герой оставался инкогнито до последнего момента, и это тоже было волнительно. Все изменилось, когда я прилетела на виллу и познакомилась с участницами. Откровенных стерв не обнаружила, более того, все девочки вели себя мило и дружелюбно — ну почти все, а остальные не представляли для меня опасности. Само шоу воспринимала как увлекательный аттракцион в формате «любовь на выживание». Но я в себе была так уверена, что участь покинуть проект, по крайней мере в первых сериях, мне не грозила. Изначально подумала про главного героя, что «это не мой типаж», но все-таки влюбилась! Харизма, загадочность — редкость в мужчинах, и в этом случае внешность не важна. Тем не менее «осетинское танго», в котором Костя меня «кружил» до финала, оставило большое количество мозолей. А от финала вообще почувствовала тошноту. Я задавала себе вопрос: «Как такое могло случиться, что меня не выбрал мужчина, который с самого начала был мной очарован?!» Я приватно пела для него, была его Розой на воздушном «Титанике», прошла испытания куркумой, тмином и красным перцем и в итоге согласилась развестись (хоть и с формальным, но все же) мужем!.. До сих пор не знаю, как объяснить случившееся в финале. Но точно знаю, что Костя передумал в самый последний момент. Это было похоже на внезапный порыв, который перечеркнул наше с ним будущее. Но у Кости кавказские корни. Это многое объясняет... Однако свои плоды от шоу я получила. Я подружилась с потрясающими девушками, познакомилась с чудесной командой создателей, профессиональных и заботливых ребят. Спасибо им за все!»
Лера Некрасова — участница проекта, которую Константин в финале не выбрал
«Сквозь недели, проведенные на теплой вилле в Марокко, сквозь лица девочек, сквозь неожиданные повороты событий, когда Костя то в шикарном расположении духа, то уже сажает тебя на «американские горки» и даже не пристегивает (смеется), могу сказать, что этот проект еще больше закалил меня. Он показал, на что я способна. Если думаете, что участвовать в шоу такого масштаба — проще простого, то глубоко заблуждаетесь. Это колоссальный опыт, глубокий анализ, тренировка выдержки, надежда, вселенское самообладание. И улыбка — всегда! Ибо улыбка — это и есть ты, и есть спасение. На шоу для меня не существовало понятия «соперничество», я не считала, что мы «гладиаторы» и находимся тут ради угоды верховных господ (в случае с нашим шоу — господина). Я просто жила и была искренней как с девушками, так и с Костей. На проекте ты абсолютно отключаешься и от камер, и от огромного количества людей вокруг. В ситуации «1 мужчина и 16 женщин» я понимала, что тут к чему. И испытывала ноль ревности, даже в финале... Что чувствую сейчас? Благодарность. И желаю счастья всем, кто принял участие в проекте: на площадке или за ее пределами».
0
25.00
