ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Ноя. 27, 2014

О необходимости реформы инженерного образования сейчас говорят много. Однако зачастую разговор строится вокруг собственно образовательной системы и уходит в плоскость сотрудничества бизнеса и вузов. Такой поворот темы мы ожидали увидеть и в Перми. Однако организаторам форума удалось приподняться над конкретикой и попытаться ответить на глобальные вопросы — какие стратегические для страны задачи мы должны решить и почему для этого нужно растить инженеров.

Налог на развал

Отправной точкой дискуссии стала оценка экономики России. Тезис модератора пленарной секции руководителя исследовательской группы «Конструирование будущего» Сергея Переслегина о том, что экономика застряла на уровне четвертого технологического уклада (характеризуется развитием автомобилестроения, химии, самолетостроения, тяжелого машиностроения и массового производства), почти ни у кого не вызвал сомнения. Инновационная политика в России, направленная на переход к пятому укладу (компьютеры, малотоннажная химия, электроника, интернет), оказалась неэффективной, не позволила сделать эти производства в массовом порядке высокорентабельными. Между тем Запад уже шагнул в шестой уклад, где правят био- и нанотехологии, новая система природопользования, вложения в человека.

Вице-президент Нанотехологического общества России Георгий Малинецкий считает, что именно сейчас мы расплачиваемся за то, что разучились делать многие вещи. Ученый ссылается на статистику 2012-го, согласно которой в этот год страна закупила на 158 млрд долларов станков и оборудования, причем на 94% они уже устарели. В 1991 году Россия производила 70 тыс. станков с ЧПУ, сейчас — меньше 3 тысяч. Россия, в свое время гигант химии, закупает каучук и продукцию химической промышленности на 48 млрд долларов в год.

— Это закладывает отставание на много десятилетий вперед. Если мы суммируем наш импорт, то фактически получим налог на наш развал, — 300 млрд долларов в год, — итожит ученый.

Безусловно, отчасти это следствие политики глобализации, проводимой в последние годы мировыми державами и прежде всего США. Они убедили развивающиеся страны в том, что все, не являющееся специализацией, дешевле и лучше купить, чем делать самим. И сейчас, когда наступил кризис этой политики, нам надо думать, как из него выбираться. Сергей Переслегин предлагает рассмотреть такой сценарий: «Мы считаем, что преодолеть отставание можно только путем проскакивания через пятый уклад и ориентации сразу на шестой. Нам нужно пробиться в высший технологический уклад».

Реализовывать эту модель придется в условиях жесточайшей изоляции в мировом сообществе, и тем важнее и предметнее становится фактор умного проектирования будущего: следует заглядывать как минимум на 30 лет вперед, понимая, оценивая и опережая противников, а не догоняя их. Пока не получается. Георгий Малинецкий:

— Давайте посмотрим на нашу программу вооружений. Что там записано? Ракета «Сармат», новая танковая платформа «Армата», комплекс дальней авиации «Багдад». Но все они относятся к четвертому укладу. Это не что иное, как стремление осваивать деньги вопреки здравому смыслу, оно у нас просто фантастично. Между тем США уже сделали самолеты нового поколения, где человек не нужен. Кроме того, они вышли на уровень гиперзвука, и наши средства с этим бороться не могут.

Ученый считает, что переломить тренд можно. Первый шаг для этого — развитие внутренней конкуренции.

— Государство на уровне эскизного проекта финансирует, скажем, три-пять проектов — это очень небольшие деньги. Затем отбираются два, и уже на уровне технической документации — один. Посмотрим на Китай. Там разделили космическое агентство на два именно для того, чтобы они конкурировали. В нашей авиационной промышленности конкуренция полностью ликвидирована.

Второй шаг — выбор направлений, где мы изначально сильны. Малинецкий снова сыплет примерами:

— У нас в России есть поколение систем искусственного интеллекта, способных сделать прорыв. Приходит конец эры антибиотиков, и здесь Россия снова в передовиках: еще в советские времена были созданы лекарства на основе бактериофагов.

Кроме того, грамотное использование естественных факторов тоже способно спровоцировать технологический рывок. В мировой истории таких примеров достаточно. Например, США, будучи исторически сугубо сельскохозяйственной страной, вырвались в лидеры автомобилестроения только потому, что на лошадях и по старым дорогам экспортировать продукцию стало сложно. Если для Европы автомобиль изначально был предметом роскоши, то для США он стал именно средством передвижения. Сельскохозяйственное освоение североамериканских прерий послужило мощным толчком к развитию автопрома и неф­техимии, обеспечивших технологическое могущество США.

Руководитель направления АНО «Центр стратегических ядерных сил» Академии военных наук Сергей Малков считает, для России таким стимулом могут стать огромные территории.

— У России сейчас есть неоспоримое преимущество — большие инфраструктурно бедные территории. Нам нужны идеи и проекты шестого уклада для освоения этих территорий. Не для внешнего мира, а для внутренних потребностей. Если мы сможем это сделать, к нам потекут инвесторы, потекут ресурсы.

Но для этого нужны совершенно другие управленческие технологии. Сергей Малков предлагает коллегам рассмотреть следующую гипотезу — во всем мире будет происходить смена мотивации. До сих пор главной целью любой коммерческой организации считалось получение прибыли, а главной движущей силой рыночной экономики — менеджер. Эта связка работала до тех пор, пока в мире было достаточное количество ресурсов.

— В чем отличие игры с нулевой суммой и игры с положительной суммой? Когда идет игра с положительной суммой, ресурс постоянно разрастается, и тот, кто проиграл в конкурентной борьбе, не умирает, а просто отстает. Но у него есть шанс начать дело в более перспективной области, и глядишь, он опять станет лидером. Но это совершенно невозможно в условии ограниченного ресурса, когда у вас игра с нулевой суммой. Здесь если есть выигравшие, то обязательно есть и проигравшие, причем фатально — они уже не встанут.

В этой ситуации необходимы новые принципы хозяйствования, ориентированные не на получение прибыли, а на удов­летворение потребностей общества. На уровне государственного организма эти потребности должны быть поняты и проанализированы, для их реализации потребуются совершенно другие люди. Теперь от ключевых фигур нужны будут не усилия по продаже продукта любой ценой, потому что эта задача уже не является стимулом для развития, а способность заниматься сознательным конструированием будущего. То есть экономике потребуется конструирование моделей удовлетворения потребностей общества. В этой ситуации роль инженера возрастает кратно, подводит итог Сергей Малков.

Синтетические компетенции

Если принять во внимание эти аргументы, возникает вопрос — как готовить людей новой формации, какими качествами они должны обладать? Ответ на него искали участники специальной сессии под провокационным названием «Менеджер или инженер».

Начальник департамента по высшему образованию администрации Томской области Александр Пушкаренко изначально предостерег коллег от однозначной трактовки темы. Он на собственном опыте убедился: менеджеры нужны, но совершенно другого качества.

— Я в свое время занимался технологическим аудитом и имел возможность познакомиться с экономикой Бийска. Там много лет функционировал олеумный завод, выпускающий взрывчатку на основе разработок местных инженеров. Завод успешно пережил начало реформ, кризис 1998 года. А в 2003 году вдруг у него взрывчатку все перестали покупать. Руководство не понимает: как так, мы же делаем лучшую взрывчатку в мире. Оказывается, Минстрой России принял постановление, разрешающее на шахтах взрывчатку делать самим, покупая компоненты. И завод, несмотря на то, что там были классные инженеры, встал, потому что не сумел справиться с рыночной ситуацией.

В Томской области, которая по праву считается одним из самых сильных инновационных регионов страны, к вопросу подготовки таких специалистов подошли самым тщательным образом. В вузах этой области сложилась четырехуровневая модель подготовки управленцев: гуманитарный блок, математика, современные промышленные технологии и управление инновационными проектами. Сегодня в университетах таких специалистов два года обучают физике, математике, химии и только с третьего курса начинается теоретический менеджмент.

Заместитель генерального директора по персоналу и социальной политике ОАО «Объединенная ракетно-космическая корпорация» Алла Внукович соглашается: промышленности сегодня нужна синтетическая компетентность.

— Нам нужны инженеры, которые понимают, что такое экономика, финансы, управление проектами и управление поставщиками, как проектировать под заданную стоимость.

Особое внимание следует уделить и культивированию предпринимательских качеств технически талантливой молодежи. Директор департамента гражданских и специальных программ администрации губернатора Пермского края Сергей Маленко считает, что этот потенциал сильно недооценен:

— «Золотые воротнички» — это квалифицированные специалисты с инновационным мышлением, обладающие предпринимательскими чертами. И в создании системы их выращивания важно не наделать ошибок, которые мы совершили в отношении «синих воротничков», когда обесценили высшее образование, дав его всем, кто желает его получить. Причем самое страшное, что это случилось не только в гуманитарных дисциплинах, но и в естественных. Модель развития слоя «золотых воротничков» практически не обсуждается в России, и это неправильно. Надо думать, каким образом готовить таких профессионалов. Система дуального образования к решению этой задачи не имеет никакого отношения, это тема смежных функциональных групп, связанная с подготовкой ученых, работающих в дисциплинах конца пятого-шестого технологических укладов.

Исходный материал

Ключевой посыл — где брать «материал» для подготовки этих профессионалов. Григорий Малинецкий делится опытом:

— Наши дети в советское время входили в первую пятерку в мире по владению физикой и математикой. В 2012 году был проведен опрос Programme for International Student Assessment (PISA) по тем же замерам. Оказалось, что наши дети по математике на 35 месте, а по естественным наукам, физике — на 37-м. Почему? Да потому что мы полностью развалили среднюю школу, половина школьников России пользуются услугами репетиторов. Как же нам готовить инженеров с высшим образованием, если они не имеют среднего? Я преподаю в Московском государственном университете, в Бауманском институте, в Университете дружбы народов. Когда ко мне приходят студенты, я задаю им два вопроса на первом занятии: почему бывает зима и лето и почему Земля не падает на Луну, несмотря на закон всемирного тяготения? Если в группе есть один человек, который может ответить на этот вопрос, я считаю, что это отличная группа.

Обсуждать эту проблему, безусловно, нужно, но практики исходят из того, что новые кадры им нужны здесь и сейчас, поэтому следует учиться работать с тем материалом, который есть. В ракетно-космической промышленности нет ни одного предприятия, которое не выстроило бы систему взаимодействия со школами. Директор по персоналу ОАО «Авиадвигатель» Татьяна Снитко:

— Нам нужны информационные технологии. Мы убеждены: не могут уважаемые инженеры в возрасте пятидесяти лет их освоить. Нужна молодежь, которая будет двигать эти технологии на основе опыта предыдущего поколения. Мы начинаем работать со школьниками старших классов, и на то, чтобы воспитать таких профессионалов, у нас уходит десять лет. Именно этим и занимается наша кадровая служба. Только через десять лет мы получаем специалиста, эксперта на уровне мировых стандартов, с мнением которого считаются не только наши, но и зарубежные коллеги. Мы ведем отбор лучших мотивированных школьников, сопровождая их в течение всего периода обучения, переносим часть процесса на предприятие, привлекаем наших специалистов к чтению лекций. Кроме того, мы в свое время купили лицензии на ПО для студентов по специальности «авиационные двигатели», чтобы студенты одновременно с нашими специалистами осваивали новые технологии.

Но и этого недостаточно, Анна Внукович разделяет процесс подготовки кадров на несколько этапов. Первый — популяризация отрасли среди будущих инженеров. Для этого сейчас восстанавливается музей ракетно-космической техники на ВДНХ, где будут не только исторические экспонаты, но и интерактивная экспозиция, космические секции. Второй уровень — профориентация, адресный отбор талантливых детей.

— У нас нет другого выхода, учитывая уровень нашего среднего образования. Да, нам нужна реформа средней школы, но мы, работодатели, своими силами ее не сможем провести, поэтому нам не остается ничего другого, как отбирать этих детей. И начинаем мы даже не со школ, а с детских садов. В Железноводске у нас есть детский сад, где дети в три-четыре года строят ракеты и рассчитывают орбиты спутников на планшетах. Мы как корпорация хотим сделать такой зонтик, накрыть этим зонтиком систему дошкольной профориентации, мы даже через социальные сети начинаем отбирать талантливых детей.

Иными словами, идеи и технологии выращивания инженеров будущего у предприятий есть, но все они точечные. В массовом масштабе инженеров новой формации без системного подхода не воспитать. Предприниматель Александр Редекоп, которого в Перми относят к тем самым «золотым воротничкам», считает, что участие в такой дискуссии должен был принять министр образования.

— Самое правильное — его спросить: почему он считает эффективной систему, при которой школьники поступают в Бауманку, а потом в 90% валят обычные экзамены по физике. Почему мы должны их заново переучивать? Наше образование стало имитационным, а мы хотим, чтобы экономика встала на путь инноваций. Скажите мне, как?

Все изложенные аргументы в итоге дискуссии были оформлены в документ, который получил условное название «Пермские тезисы». На наш взгляд, не все идеи ученых, представленные там, бесспорны, но то, что они носят конструктивный характер, очевидно. Неделю назад мы, обобщая дискуссию на конференции «Точки роста экономики Большого Урала», констатировали: у гуманитарной элиты не осталось идей и аргументов, которые власть восприняла бы как способ выхода экономики страны из кризиса. Может, стоит прислушаться к элите технологической?