— Марина, удивительно, но 5 марта у вас две премьеры в один день. Одна в кино, другая в театре…
— Да. У меня вообще всегда так: если в один день два дела, их назначат ровно в один и тот же час. Это дает массу адреналина.
— Давайте сначала про кино поговорим. Я обожаю комедии, поэтому очень жду премьеру фильма «Хочу замуж». У вас там прекрасные партнеры. Один только Милош Бикович в качестве вашего экранного мужа чего стоит!
— Милош замечательный, очень профессиональный, тонкий и заботливый партнер. Но все же главный фактор, который меня привлек, — это то, что режиссер фильма — Соня Карпунина. Она мне давно симпатична. Мы где-то пересекались, виделись на каких-то мероприятиях, читаем друг друга в соцсетях. Ее жизненные и творческие принципы мне всегда были близки. А когда встретились на пробах, очень долго разговаривали и возникло ощущение, что дружим много лет. Я ей сразу сказала, что роль, которую она мне предложила, — не моя история. «Соня, меня все будут любить, а мою героиню любить не должны, потому что ее бросают. Это проблема». Она говорит: «Ты сможешь, давай попробуем». Для меня это стало вызовом. Моя Инга абсолютно зациклена на себе и своей проблеме. Считает — часики тикают и ей нужно во что бы то ни стало родить ребенка. И она совершенно не замечает человека, живущего рядом. Вообще, я поняла, что мне не нравится играть чувства. Зато очень интересно играть силу человеческого духа в любом, в положительном или в отрицательном, герое. Самый лучший персонаж — тот, про которого говорят: «Ой, я знаю ее, вашу Былинкину (героиня Александровой в сериале «Домашний арест». — Прим. ред.), у нас есть такая же, только зовут иначе». Или: «Я знаю эту Александру из Владика» (героиня Марины в сериале «Псих». — Прим. ред.). Когда я слышу такого рода комплименты, понимаю, что это очень круто, ведь герой начал жить среди нас. Мне это важнее, чем какие-то награды и оценки профессионального сообщества. Так что сейчас я довольно редко снимаюсь и выбираю тот материал, которого еще не играла и в котором я себя не знаю. Мне нравится пробовать, находить в себе какие-то неожиданные грани, актерские краски.
— А где снимали «Хочу замуж»?
— Частично — в Калининграде, у меня там было четыре прекрасных съемочных дня. Это удивительный город — русский, но с каким-то европейским акцентом. Там невероятное Балтийское море, и вообще, Калининград — идеальный город для летних съемок.
— У вас было какое-то свободное время, возможность погулять?
— Нет, потому что параллельно я снималась в Коломне у Тимура Алпатова в проекте «Художник» канала «Россия» и ночами не спала, а летала на самолете. То в Москву, то в Калининград. Это, честно говоря, был не совсем легкий период.
— В «Художнике» действие происходит в 1944 году и героиня совсем другая — она бандитка.
— Я хотела, чтобы зрители канала «Россия», которые меня видели в образе Екатерины, посмотрели на меня по-новому. В «Художнике» я Люська-бандитка, Люська-33. Почему 33? А потому что 33 раза мужа ножом пырнула, про нее говорят так.
— Господи, Марина!
— Слушайте, это интересно! (Смеется.)
— А что скажете о второй премьере — спектакле-концерте «Фрида» на сцене Театра Наций? Для вас это тоже нечто совершенно новое.
— Да, совсем новый жанр, который еще не до конца освоен. По сути, это поэтический и пластический моноспектакль с музыкой Петра Дранги, замечательного аккордеониста-виртуоза. Эту музыку он написал под впечатлением путешествия по Мексике, там и электронная музыка, и традиционная для этой страны милонга (южноамериканский парный танец. — Прим. ред.). Ну а главное, героиня — легендарная Фрида Кало меня невероятно завораживает, восхищает и творчески возбуждает, но так же настораживает и страшит. История сплетается из ее писем, воспоминаний, стихов Лорки. Работает над постановкой фантастическая команда. Сергей Сотников — очень актерский режиссер — просто плетет кружева. Петр Дранга — продюсер всей этой истории. Кстати, сделать «Фриду» со мной ему посоветовал Евгений Миронов.
— У вас вообще вырисовывается интересная линия с Театром Наций. Вы недавно стали на постоянной основе играть Елену Андреевну в спектакле «Дядя Ваня» в очередь с Юлией Пересильд и Елизаветой Боярской.
— Я заменяла Юлю Пересильд, когда она улетала в космос. Очень хорошо отношусь и к Юле, и к Театру Наций, и вообще к спектаклю. Мне хотелось всех выручить и в то же время — сыграть такую роль.
— Первый показ «Дяди Вани» с вашим участием был экзотическим — он состоялся на Международном Тихоокеанском театральном фестивале.
— Да, во Владивостоке. Как сказал Евгений Миронов: «Ну что, Пересильд и тебя в космос запустила?» В каком-то смысле это действительно было мое собственное путешествие в космос. Помню, я была во Владивостоке, а Юля в этот момент летела на орбиту, и мы все жутко переживали за нее, смотрели прямую трансляцию. Вообще, я невероятно благодарна и Юле, и Лизе, которые по-актерски очень щедро, открыто и искренне делились со мной всеми наработками для этой роли. Я выбрала надежных подруг. И Юля, и Лиза для меня больше чем коллеги. С одной я приходила репетировать в один день, с другой — в другой. И они обе говорили: «Я не знаю, как делает Юля, но мне тут вот так удобно» или: «Я делаю так, но Лиза, наверное, делает по-другому, а ты делай, как тебе удобно».
И потом, мне конечно же повезло: у них был один режиссер, Стефан Брауншвейг. А у меня два — Брауншвейг и Миронов. Евгений Витальевич со мной эту роль доработал, докрутил — я как будто прошла школу повышения квалификации. А перед спектаклем возникло ощущение, очень похожее на влюбленность: бабочки летали в животе, я отрывалась от земли. Проснулась наутро и понять не могла, что же со мной происходит. Я что, в кого-то влюблена? Оказывается — в мою Елену Андреевну.
— А расскажите, пожалуйста, про вашу героиню в сериале Федора Бондарчука «Псих».
— Все началось с самопробы в пандемию. Это вообще была первая моя проба для Бондарчука. Не ожидала, что получу такое предложение. Я прочитала сценарий, надела блузку с высокой стойкой, пиджак, бант нацепила. Подумала, что моя Александра — это женщина уже сегодняшних реалий, не тех 2000-х годов, когда жены богатых людей были достаточно хамоватыми и хабалистыми. Сейчас они другие — увлекаются живописью, ходят на все премьеры, обязательно на Богомолова… И вот, взяв это на вооружение, я Александру делала с такой «провинцией» внутри, но уже немножко обтесанной. В «Психе» много хороших ролей, но я бы и сейчас выбрала именно свою Александру. Она выписана, пожалуй, лучше всего. У нее конфликт с этим миром, у нее проблемы, которые надо решить, у нее определенный статус. Я все про нее знаю. Вообще, если поставить в ряд «Екатерину», «Мосгаз», «Домашний арест» и «Психа» — я бы ни от одной из этих ролей не отказалась, потому что они все разные.
— Когда пандемия началась, очень многие артисты сразу активизировались в интернете. А вы как относитесь к такой форме самореализации?
— В прямые эфиры я не выходила. Это было ужасно, если честно. Невозможно смотреть. Я много нового узнала про некоторых своих коллег и не только. Все время говорила: «Господи, пандемия закончится, а воспоминания эти никуда не денутся».
— Именно тогда активно стал ходить анекдот: а ведь когда не было соцсетей, только мама знала, что ты дурачок.
— Сто процентов. С другой стороны, я понимаю, это их природа, их желание. Я так не могу. Так что на некоторое время я просто исчезла.
— Но было одно исключение. Вы «на удаленке» снялись в новелле «Розыгрыш» сериала «Окаянные дни». Это была последняя ваша работа с Сергеем Колтаковым, большим, но недооцененным артистом.
— Когда спрашивают, встречала ли я в жизни гения, всегда отвечаю: «Да. Это, конечно, Сергей Михайлович Колтаков». Он не стремился к большой популярности, но, если ты произносишь его имя в актерской среде, нет человека, который бы не сказал, что это гений. Он был уникальный, человек-оркестр, с удивительной актерской природой. А его человеческая природа — еще богаче. Мне посчастливилось быть его другом последние шесть лет. Когда он ушел, я потеряла не только друга, но и своего учителя. И до сих пор бывает так, что я еду в машине и мысленно обращаюсь к нему, понимая, что мне нужно с ним поговорить, я хочу что-то с ним обсудить, услышать от него совет, одобрение, или наоборот, чтобы он меня поругал или что-то подсказал.
— Вы на «Екатерине» встретились?
— Да. И пандемия как раз нас очень сблизила. А ведь Сергей Михайлович был человеком, который немногих подпускал к себе. Достаточно принципиальным, бескомпромиссным, резким. Он всегда говорил, что характер — это судьба. И сам обладал сильным характером, был самодостаточным абсолютно. Я вообще поняла, что обожаю самодостаточных людей. И как же я благодарна Сергею Михайловичу за его теплое ко мне отношение! Знаете, что он сказал, когда его пригласили в этот проект — «Окаянные дни»? Несколько новелл там снимал мой муж (Андрей Болтенко, телевизионный режиссер и продюсер. — Прим. ред.) вместе с Семеном Слепаковым, и, когда они Колтакову позвонили, Сергей Михайлович ответил: «Я никого не пущу». Ему говорят: «Но мы так хотим вас снять, мы все сдадим анализы, придем в масках, все будет безопасно». — «Я никого не пущу, кроме Маринки». Вообще-то они хотели постарше актрису снимать, но он настоял… В последнее время я очень переживала за то, как он себя чувствует, понимала, что он болеет. И мы с ним на протяжении двух месяцев, если не больше, каждый день часа по два разговаривали. Потом уже начался отпуск, я уехала с детьми. В последний раз мы созванивались на мой день рождения: он меня поздравил, а через неделю его не стало. Я понимала, что это последний наш разговор, и не хотела его отпускать, кричала ему, что он нужен всем, что он нужен мне: «Я не могу без вас!» А он сказал, как часто говорил раньше: «Ну, ты, мать, держись» — и еще очень много важных слов, с которыми я теперь живу…
— Вы назвали его своим учителем. Чему Колтаков вас учил?
— Жизни, профессии. Однажды он мне сказал в ответ на мои какие-то рефлексивные реплики по поводу дружбы в профессии: «Слушай, пойми раз и навсегда, с кем ты? С кружком единомышленников или с Богом?» Я многое поняла благодаря ему. И постараюсь передать это своим детям.
— Скажите, как вы воспитываете детей?
— Любовью. И своим примером. Как их еще можно воспитывать? Словами и объяснениями ничего не добьешься, если будешь сам делать обратные вещи.
— А как помочь ребенку раскрыться, найти себя, свое предназначение, талант? Это такой важный момент, который зависит в первую очередь от родителей.
— Ну, во-первых, надо знакомиться со своим ребенком. Это не ты, не твой муж, это какой-то новый коктейль, смешанный из ваших качеств, генов и всего остального. Надо уметь слышать детей. Не себя в них искать и какие-то нереализованные вещи реализовывать, а идти от них самих.
— Андрею сколько уже лет?
— Девять. Ему уже хочется ходить без шапки.
— Наверное, ему важно мнение окружающих ребят, которые тоже ходят без шапки…
— Нет, он вообще не ориентируется на окружающих. Ему скорее важно чувствовать ветер в лицо, ветер в волосах. Он у нас очень самодостаточный, индивидуалист.
— Вы раньше рассказывали, что он любит что-то конструировать, строить. А сейчас что? Может быть, он придумал для себя какую-то профессию?
— Ну да, он мечтал стать океанологом. Теперь — писателем. Он любит читать. Обожает фантастику, связанную с историей, например с Древней Грецией. Есть масса книг такого характера. Ну и, конечно, «Гарри Поттер», магия всякая, «Таинственное общество Бенедикта». Любовь к чтению сыграла свою роль. Первый рассказ уже печатает на машинке, которую ему подарил Дмитрий Глуховский.
— На машинке? Не на компьютере?
— Именно на печатной машинке. Что-то он пишет в компьютере, а что-то на ней. Он всерьез этим увлечен.
— Андрей кому-то уже читает то, что написал? Писателю же хочется признания.
— Да, нам с мужем он присылает что-то или показывает на листах. Но не так часто это происходит.
— А вы сами в девять лет любили читать?
— Именно в этом возрасте и полюбила. А Андрей увлекся чтением гораздо раньше. Они же, как поется в песне, будут лучше, чем мы. Я абсолютно с этим согласна. Они действительно быстрее, креативнее, интереснее. Сын научился читать рано и сразу на нескольких языках: русском, английском и испанском.
— А вы французский освоили, который начали учить во время карантина?
— Конечно, нет. Карантин закончился, и все закончилось. Но в следующей жизни я точно буду француженкой.
— Вы ведь недавно возили свою дочь Катерину в Париж…
— Да, перед Новым годом мы ездили с ней в Париж. Вдвоем. Только девочки! Как я написала замечательному гиду, который нас там потом водил: «Гарри, я еду с дочкой и хочу влюбить ее в Париж». Он ответил: «Влюбим». Так и произошло.
— А что, по-вашему, обязательно нужно увидеть во французской столице?
— В Париже ничего не надо увидеть, в Париже надо просто бродить по улицам и чувствовать все. Этот запах… Как кричала Катерина: «Мама, я так люблю воздух Парижа!» Там очень много намешано: свежесть, терпкость, запах хрустящего багета, шоколада, сладостей. Когда я первый раз попала в Париж, это был январь, и на каждом углу жарили каштаны. И это тоже запах Парижа. Даже сигаретный дым — запах Парижа. Потому что там достаточно активно курят, и курят красиво. Париж — это нюансы, детали, это всегда вкусно — и с гастрономической точки зрения, и с визуальной.
— Классная фотография — вы с дочкой в красных беретах в Париже...
— Мы договорились с одной девочкой, с замечательной Аней, что она нас поснимает. А береты — это идея Катерины. Она ходила дня два и говорила: «Мама, мне нужен красный берет. Мне очень нужен красный берет, как у француженок». Она где-то увидела такую рекламную фотографию. И мы долго искали эти береты, в итоге нашли на Монмартре в сувенирной лавке. И Катерина решила: «Мама, тебе тоже нужен красный берет!»
— Скажите, а чем дочь увлекается, что любит, что читает, во что играет?
— Когда я сказала: «Катерина, ну как же так, Андрюша уже две книжки прочитал, а мы с тобой еще эту одну не можем осилить», она ответила: «Мам, зато мы наслаждаемся жизнью». Вот в этом вся Катерина. Все у нее в удовольствие, все роскошно. Дочь очень любит рисовать, читать начинает. Тянется за братом, конечно. Но они совсем разные. Если Андрюшу сложно заставить попробовать что-нибудь новое, то она с удовольствием всегда: «Я тоже хочу, мама!», «А давай я тоже вот так губы накрашу!», «А что ты ешь такое? Можно мне тоже?». Она такая — умеет жить красиво.
— Катя в школу уже пошла?
— Да, ей шесть лет, она ходит в школу и очень ее любит. Когда класс сажают на карантин, расстраивается. Если кто-то заболевает в классе, Катерина говорит: «Мама, это ужасно!» В общем, ей важно общение.
— «Внутри меня распускаются улыбки» — это же ее выражение?
— Да!
— А от чего у вас распускаются улыбки?
— От детей, от мужа. От семьи в целом. От своего дома, от новых ролей, от прочитанной книги. Я вот влюбилась в Водолазкина и жду с нетерпением выхода его новых романов. От какого-нибудь прекрасного фильма, от общения с другом. От путешествий, конечно!
— Каким было ваше первое путешествие после карантина?
— Меня муж вывез в Лондон. Это был подарок на день рождения. Я даже не знала, куда лечу. Оказалось, на концерт Эда Ширана. Это было что-то фантастическое! Я вообще не верила, что вселенная наконец-то открыла свои двери для нас и мы снова можем путешествовать. А тут еще Эд Ширан так близко поет а капелла в маленьком зале. Это был один из самых впечатляющих сюрпризов в моей жизни.
— Какое у вас было ощущение, когда вы оказались на какое-то время закрыты в четырех стенах и нельзя было никуда ездить и даже выйти в парк?
— Да, по поводу парков это было ужасное решение. Но оттого, что мир столкнулся с чем-то неизведанным, появились какие-то странные решения и непонятные законы. Уже прошло время, и мы понимаем, что это глупость была. Везде стояла полиция. Мы живем в парковой зоне. Я выходила в шесть утра, перелезала через забор с велосипедом и каталась по пустому парку, чтобы меня не поймали. Но в целом, Наташа, вы не представляете, мне было так комфортно! Семья вся дома, телефон далеко где-то… Потому что в какой-то момент я уже не могла больше видеть все эти эфиры людей, на которых подписана, и просто отложила телефон. Я читала, мы смотрели фильмы, играли, общались. И это на самом деле нас еще больше сблизило. Наверное, пандемия стала для всех такой лакмусовой бумажкой, которая проявила проблемы или, наоборот, показала, что все хорошо.
— Мы с вами в прошлый раз встречались до эпидемии, а ощущение — что в прошлой жизни. Как вы воспринимаете стремительные изменения, которые происходят с нашей реальностью?
— Я с легкостью принимаю их. А как еще? Мы же не можем сопротивляться. Поэтому надо приспосабливаться и жить уже в новых обстоятельствах и радоваться тому, что каждый день все же происходит что-то прекрасное.
— Что прекрасное и новое пришло в вашу жизнь?
— Система доставок. Она мне ужасно нравится. Я сидела как-то дома и сказала: «Ой, что-то так семечек хочется, каких-нибудь жареных, черных». И вдруг через 15 минут звонит курьер в дверь. Оказывается, муж, пока я мечтала вслух, успел заказать доставку. Доставка — то, чего мне не хватало в прошлой жизни. Конечно, есть какие-то вещи, которые не нравятся. Но так всегда бывает.
— Многие, например, не могут принять то, что наша жизнь становится прозрачной. Такое ощущение, что за нами все время следят. Известно, где ты находишься, чем увлекаешься. Даже на какую страничку ты заходил, что лайкнул. И, боюсь, этого будет больше и больше…
— А вы можете это как-то изменить?
— Нет.
— Вот. Я тоже не могу. Поэтому я стараюсь просто абстрагироваться от этого и жить своей счастливой жизнью в своей вселенной, с какой-то своей тайной внутри.
— Я задам вопрос, который может показаться некорректным, можете даже не отвечать. В этом году вам исполняется 40 лет. Для многих людей это серьезный рубеж. Для актрис — особенно. Вы роскошно выглядите, но вряд ли не думаете о возрасте. Нет ощущения, что какие-то возможности уже упущены?
— Я не рефлексирую на эту тему. Мое сегодняшнее состояние — одно из лучших, которое я вообще помню за свою жизнь. Есть ощущение гармонии. Есть опыт, какая-то мудрость. Я совершенно точно не жалею ни об упущенных возможностях, ни о несыгранных ролях. Жалею, наоборот, что много лишнего сыграла. И, кстати, сегодня рамки возраста стираются. Я знаю женщин, которые в 50—60 лет выглядят гораздо моложе своего возраста. К тому же в целом женщину сейчас воспринимают по-другому. Посмотрите на Голливуд, там такое количество материала для женщин, которые имеют какой-то опыт и фантастически выглядят при этом. Дженнифер Энистон, Николь Кидман, Риз Уизерспун, Кейт Уинслет и Кейт Бланшетт — мне кажется, это как раз артистки, которые не обделены работой.
— Когда у нас будет так же?
— В России обычно все начинается чуть позже. Но мы постепенно учимся, что-то берем у них хорошее. К этому мы тоже придем.
— Вы хотели сыграть Маргариту в экранизации булгаковского романа. Но на эту роль выбрали другую актрису. Вас это тоже не трогает?
— Я переживала по поводу этой истории, и не я одна, многие актрисы переживали. Потому что мы же прекрасно понимаем, что экранизация этой книги происходит раз в двадцать лет, а всем хочется сыграть Маргариту. Но очень точно сказал мой батюшка: «Ой, Марина, Бог уберег! Ты о душе подумай». И вообще, я все время повторяю, что я не актриса. Да, я в этом смысле всех обманула!
— Кто же вы тогда?
— Я просто люблю получать удовольствие от жизни, и актерство — это часть моего удовольствия.
— Вам совсем не знакомо чувство актерской зависти или ревности?
— У меня в этом смысле очень здоровая психика и удачная судьба. Мне сложно вообще говорить на эту тему, потому что в целом у меня все хорошо.
— А есть какие-то актерские мечты? Не хочется вам, допустим, на Западе сниматься? Юлия
Снигирь снялась в «Новом Папе» у Соррентино, а юная Софья Гершевич — в его новом фильме «Рука бога». Алена Хмельницкая и Стася Милославская — в американском криминальном сериале, премьера которого совсем недавно состоялась на Netflix. Список можно продолжать. Делаете какие-то шаги в том же направлении?
— Нет, не делаю. Наверное, моя проблема в том, что я очень самодостаточна и не в такой степени амбициозна. У меня нет желания сыграть все, везде быть первой и чтобы все лучшее приходило ко мне. Мне важнее, чтобы ко мне приходило все мое, а не мое отсеивалось. Так и происходит на самом деле.
— А с кем бы вы хотели поработать?
— Мне бы очень хотелось сняться в фильме моего мужа.
— Я уже хочу посмотреть этот фильм. Но чего в ближайшем времени ждать зрителям, которые вас так любят?
— Ждите продолжение «Мосгаза». А еще «Екатерины». Оно будет! Антон Златопольский убедил меня, что стоит возобновить это плавание. И если все будет хорошо, съемки начнутся летом.
Подиси к фото:
"Хочу замуж". 2021 г.
"Мое сегодняшнее состояние - одно из лучших, которое я вообще помню за свою жизнь. Есть ощущение гармонии. Есть опыт, какая-то мудрость"
С Петром Дрангой на афише спектакля "Фрида". 2022 г.
"У меня нет желания сыграть все, везде быть первой и чтобы все лучшее приходило ко мне. Мне важнее, чтобы ко мне приходило все мое, а не мое отсеивалось" Платье L'Enigme, колье High Jewelry, Tiffany & Co.
В сериале "Художник". 2021 г.
"Псих". 2020 г.
"Я совершенно точно не жалею ни об упущенных возможностях, ни о несыгранных ролях. Жалею, наоборот, что много лишнего сыграла"
"Наверное, моя проблема в том, что я очень самодостаточна и не слишком амбициозна"
С сыном Андреем и дочкой Катей
С мужем - режиссером Андреем Болтенко
"Я с легкостью принимаю перемены. А как еще? Мы же не можем сопротивляться. Поэтому надо приспосабливаться и жить уже в новых обстоятельствах и радоваться тому, что каждый день все же происходит что-то прекрасное"
0
25.00
