В среду, 14 января, выйдет «обычный» номер Charlie Hebdo. В нем все будет, как положено. В нем все будут живы.
Доктор Пеллу прибыл на место сразу после катастрофы. Он тоже должен был присутствовать на этой планерке, но вынужден был пойти на профессиональное собрание спасателей и пожарных. Хотели обсудить меры по улучшению координации действий — чтобы еще лучше спасать людей.
На следующий день здоровый мужик Пеллу приходит в эфир I>Tele c заплаканным лицом. «Вы не только потеряли всех своих друзей вчера, — говорит ведущий, — но вы еще были на месте через несколько минут…»
Вы. Не только. Потеряли. Всех. Своих. Друзей. Вчера. Но…
Как доктор Пеллу смог что-то сказать после этого, я не знаю. Но он очень сильный человек. В «скорую», наверное, просто так не идут.
«Я их любил очень… — отвечает Пеллу и дальше не может говорить. — …Это были экстраординарные мужчины и женщины…»
«Они расстреляли людей на планерке, которая была посвящена борьбе против расизма. Вуаля…» — с трудом выдыхает Пеллу.
Газета не имела никаких расовых и религиозных предпочтений. Им было просто плевать на такие различия. Если для кого-то это важно, то стоит сказать, что католиков они высмеивали чаще и жестче, чем мусульман, иудеев или адвентистов седьмого дня. Под Рождество на ставнях парижских киосков пылала ярко-красная обложка специального выпуска — «Настоящая история младенца Иисуса» (NB! истинно верующие, закройте глаза и не читайте дальше!): Богоматерь лежала с раздвинутыми ногами, счастливый Иисус радовался выходу в свет.
Обложка как обложка. Немного чересчур, но и не такое видели. В светской и отвязной (в хорошем смысле) Франции этим мало кого удивишь. Да и что вы хотите от сатирического журнала1?
***
7 января в 11.30 доктору Пеллу позвонил график Жан-Люк и сказал: «Приходи скорее! Есть необходимость в тебе». «Я полагал, что он шутит… Я сказал, что приду в полдень, чтобы пожелать счастливого Нового года. Потому что я не всех успел увидеть до праздников».
Рассказывать, что он увидел, не нужно. Не приведи Иисусе (вместе с пророком Мухаммедом), чтобы такое еще кто-нибудь когда-нибудь увидел.
«Я пришел, чтобы заявить, что газета будет жить… — объясняет свой визит на ТВ доктор Пеллу. — И что они не победили. И что Шарб, Кабю, Волински, Бернар Марис, Оноре, Эльза, Тинюс, Мустафа, охранник, который был убит и который отвечал за нашу безопасность… И полицейские… — они не умерли «ни за что». И что нет никакой ненависти против мусульман… И что все… каждый ежедневно в своей частной жизни должен применять ценности Республики».
**
Монумент Республики и одноименная площадь превратились в мемориал Charlie.Миллионный митинг двинется отсюда в воскресенье, два других многотысячных прошли 7 и 8 января, но сейчас здесь все время много людей. Даже в субботу в полдень. На земле — море карандашей, свечей и цветов. Статуя Республики размалевана от постамента до макушки. «Утки всегда летают выше ружей», — написал кто-то черным мелом. На боку медного льва наклеены бумажные буквы: «Pourquoi?»
7-го и 8-го на митингах люди хотели сказать три вещи:
1. «Charlie…» жив.
2. Свобода слова — самое важное, что может быть.
3. Мы не боимся.
Еще они кричали: «Больше никогда!» — хотя этого даже самые свободные и бесстрашные люди мира не смогут добиться.
Но если люди настроены так, как настроены французы, то страшным вещам свершиться намного труднее. У мерзавцев нет почвы для опоры. «Франция сильнее, чем когда-либо! — кричат люди. — Вместе едины все французы!»
Никому не приходит в голову кричать вещи, после которых пропасть между взглядами и религиями будет расти.
«Оммаж нашим художникам!», «Любовь сильнее ненависти!», «Charliberté!» и, наконец, «К карандашам, сограждане!» Люди держат их над головами. Карандаш — оружие массового поражения. Против карандаша пошлые подонки пошли с «калашниковыми».
Аньес Дебизе, скульптор, для митинга 8-го сделала большое прозрачное знамя, на котором — карандаш с надписью LARME (слеза).
Это ее слеза, и слеза Патрика Пеллу, и слеза родных и близких 17 человек, убитых в парижских терактах за три дня, и слеза всех людей с сердцем, которое способно сжиматься от боли…
Смешно повторять, что таких — намного больше.
**
Нельзя не повторить за всеми здравомыслящими людьми, что у французской разведки и контрразведки случилась недоработка.
В пятницу, в 11 вечера, прокурор Парижа Франсуа Молян рассказывал, как силы правопорядка вычисляли и штурмовали террористов в типографии городка Даммартан-ан-Гуэль (50 км на северо-восток от столицы) и в кошерном магазине на восточной окраине Парижа, у PortedeVincennes.
Прокурор отмечал экстраординарную работу суда, прокуратуры, полиции… Но не мог не вспомнить о том, что три убитых террориста были давно известны следствию. Как минимум с 2008 года. Но никто их плотно не «опекал», как видно. Кроме йеменских спонсоров, может быть. Почему?
У Франции — второй по численности легион (после США), воюющий с радикальными исламистами в разных странах мира: в Мали, в Центральноафриканской Республике, в Сирии, в Ираке… Париж в сентябре созвал международную коалицию по борьбе с «Исламским государством».
Что-то должно было случиться, все это понимали.
Последняя карикатура Стефана Шарбоннье(Шарба), ответственного редактора Charlie, называется «Все еще нет терактов во Франции». «Подождите, — отвечает джихадист. — Есть время до конца месяца, чтобы выразить свои пожелания».
Но почему это «пожелания» позволили выразить людям, которые давно под подозрением?
А пока власти делают что могут. Например, помогают Charlie. Министр культуры Флер Пеллеран заявила о необходимости выделить газете 1 миллион евро.
В пятницу, когда команда Charlie переехала в знакомую2 редакцию Libération, министр тоже прибыла туда вместе с премьером Вальсом. На груди министра была наклейка Jesuis Charlie. «Самый сильный ответ — это продолжать», — сказал премьер Вальс. Он имел в виду, конечно, редакционную деятельность. В это время рядом идет работа — художница только что набросала карикатуру. Называется «Бёф3 Кабю реагирует». «А, ба! В конце концов, Я — Чарли». В стране полное единение. На двери каждого второго парижского дома наклейка Jesuis Charlie. Редакция не успевает оформлять подписку для всех, кто хочет это сделать. Следующий номер выйдет тиражом миллион экземпляров.
«Репортеры без границ» собирают деньги для Charlie на своем сайте. На редакционный сайт сбора помощи (газета открыла его задолго до трагедии) деньги идут непрерывным потоком.
«К выпуску очередного номера мы подошли со средствами, которых у нас никогда не было. Это ужасно — говорить так, но это так», — признается главный редактор Жерар Биар.
В ту же злосчастную пятницу (до этого были злосчастные среда и четверг) мэр столицы Анна Идальго на экстренном заседании городского совета предложила присвоить Charlie звание Почетного гражданина города. «Париж останется городом свободы, — сказала Идальго. — И чтобы заявить о нашей абсолютной, незыблемой и безусловной приверженности свободе слова, мы присваиваем Charlie Hebdo звание Почетного гражданина…» «Я хочу также сказать команде Charlie Hebdo: ваша газета должна жить и будет жить, потому что свобода и светские ценности нуждаются в вас и в вашей газете».
Мэр пообещала, что 163 члена совета подпишутся на газету, чтобы выразить свою поддержку: «Мы организуем выставку погибших художников. Издадим книгу с лучшими рисунками Кабю, которые он делал для нашей муниципальной газеты».
Идальго вспомнила о погибших полицейских и их близких, выразила благодарность сотрудникам служб спасения, которые потрясающе проявили себя, спасая раненых: «Я думаю сегодня и о сотруднице полиции, убитой вчера утром в Монруже… Если «Я — Шарли», я также и эта женщина в форме, которая погибла, защищая сограждан».
Мэр заверила парижан и гостей города в том, что Париж принял все возможные меры для усиления безопасности.
Через пять минут стало известно о блокировании братьев-террористов в пригороде, через два часа их сообщник захватил заложников в магазине Hyper Cacher на востоке столицы…
**
Команда Charlie (укрепленная бывшими сотрудниками) прибыла в редакцию Libération в пятницу в 11 утра. Была трехчасовая конференция для прессы, потом — планерка4.
Главный редактор Жерар Биар поинтересовался: чем будем наполнять номер (уже решили, что номера-некролога не будет). «Я не знаю, — ответил доктор Пеллу. — Есть темы на первую полосу?»
Нервный смех в комнате.
«Вещи не меняются в лучшую сторону, но я рисую в первую очередь для того, чтобы легче переносить этот мир», — говорил художник Шарб.
«Мы будем продолжать вас смешить, потому что мы больше ничего не умеем», — сказал в пятницу главный редактор газеты Жерар Биар.
Но, конечно, никакой бравады нет. И никто никогда ничего не забудет.
«Ясно, что в номере будут страницы, посвященные этой бойне, — говорит Биар. — Но мы не будем делать специальный номер… Потому что они не мертвы. В этом номере они не мертвы…»
В понедельник вечером живые, собравшись за одним столом, «как обычно» выберут обложку.
99.0
22.00
