Венсан Кассель — экзотическое сочетание галантности и бесцеремонности. Здорового цинизма и откровенной романтичности. Кассель — исключение из известных нам правил. Жизнь его никогда не следовала принятым маршрутом, и окружают его сплошные исключения. Крайне авантюрным характером обладает и его новый герой — преступник Видок. В России фильм «Видок: Император Парижа» выйдет в прокат 11 июля.
Я долго согласовывала встречу с ним. И заранее — за несколько недель. Но его пресс-агент позвонила за два дня до нее и перенесла интервью на день раньше. А когда я проделала путь до Парижа из Канн, мне было объявлено, что «у мсье Касселя для вас, увы, будет только 24 минуты». «Но как же так…» — начала было я. На что пресс-агент голосом непоколебимого оптимиста заверила меня, чтобы я не волновалась: «Мсье Кассель говорит быстро».
Мсье Кассель говорит быстро. Но продуманно. Мсье Кассель не говорит банальностей. Мсье Кассель готов хоть и довольно едко, но отвечать на неудобные вопросы. Мсье Кассель говорит по-английски, как на родном, хоть и с французским акцентом. Для мсье Касселя нет запретных тем, и мсье Кассель в 52 года запросто определяет свое нынешнее состояние как «страшно влюблен и надеюсь сделать в этих отношениях еще детей». Это он о своем страстном браке с 22-летней моделью Тиной Кунаки, ставшей матерью его третьего ребенка, снова дочки, после Дэвы и Леони от актрисы Моники Беллуччи.
Я-то думаю, что заявить о себе такое может только очень уверенный человек, нарцисс вроде его героя из «Моего короля», где он сыграл мужчину прекрасного и опасного, соблазнителя и эксплуататора. Но тут звезда нового фильма «Видок: Император Парижа» на мой вопрос о его одежде, а он в разных оттенках серого — свитер, брюки-карго, рубашка, мягкие замшевые мокасины — отвечает со скромным пренебрежением к собственной персоне… Наш разговор постоянно дает вираж. Это мсье Кассель, его жизнь, его мысли, темп его речи несутся на полной скорости. 24 минут может и хватить.
Венсан Кассель: Серое? Так ведь и волосы серые. Ну, седые. И борода. Тут есть рифма, не находите? Ха, я только сейчас об этом подумал — вижу себя в отражении за вашей спиной. На самом деле я просто люблю серый цвет… Наверное, тут что-то бессознательное дает о себе знать… Вспоминаю себя лет этак до 30 — я довольно серьезно относился к тому, как выгляжу. А теперь, может быть, действительно бессознательно, стараюсь слиться с фоном и внимания к себе не привлекать.
Слово «играть» в приложении к нашей профессии используется совсем не случайно
Когда ты молод, ты настаиваешь на своем существовании, стремишься показать себя. Это один из способов доказать себя. Ты хочешь быть заметным, и чтобы заметили, что ты делаешь, на что способен. Но в тот самый момент, когда я себя доказал, когда меня начали узнавать — и признавать, я потерял интерес к вопросам стиля, совершенно на этот счет расслабился.
Psyсhologies: Извините, но пренебрежение к своей внешности не помешало вам сойтись с женщиной младше вас на три десятилетия… Вопрос бестактный, не отвечайте, если уж очень бестактный, но как вы вообще решились?
Вот странное дело: задавать такой вопрос знакомому вы бы не стали. А мне, выходит, можно.
Вы человек публичный и сообщили о своих отношениях в Instagram. Очень эффектно при этом: опубликовали утреннее фото с возлюбленной с хэштегом «моя единственная» и романтической припиской и получили от нее коммент: «И мой»…
На самом деле друзья, узнав о наших отношениях, просто в ухо мне кричали: «Не делай этого!» Ближайший друг, который у меня еще с юности, с циркового училища, умолял подумать о мужском экзистенциальном кризисе, влекущем нас к девушкам возраста дочерей, и душил статистикой — как заканчиваются отношения пар с серьезным возрастным разрывом.
Но фокус в том, что мне все равно, чем это кончится. Сейчас мы любим друг друга и хотим быть вместе всегда. Сколько продлится «всегда», не знает никто. Для меня важно только это ощущение, это «мы навсегда». Кроме того, Тина, несмотря на свой действительно юный возраст, не склонна к порывистым решениям, она человек практичный и уже с жизненным опытом. Она ведь в 15 лет уехала от родителей, начала карьеру модели, не поддалась на их уговоры вернуться — как и многие родители, ее мама и папа считали мир слишком опасным местом для их ребенка...
Я лет в 15 понял, что жизнь коротка и конечна. Это было страшное и захватывающее открытие
Если честно, я сам так считаю, когда думаю о своих дочках, — старшей сейчас как раз почти 15. И потом... Хотя ее родители разного происхождения и разных культур — отец наполовину француз, наполовину тоголезец, а мать наполовину итальянка, наполовину испанка, — они вместе 25 лет. Разве такие фамильные верность и преданность не обещание перспективы?.. Не смотрите так, я шучу... Но не шучу, когда говорю, что никогда не думаю о финале.
Жизнь — процесс. В ней есть только вчера и сегодня. Будущее — искусственный конструкт. Существует только продолжающееся сегодня. В моей личной грамматике есть только настоящее время. И если сегодня наши отношения возможны, мне не помешает ничто. Уж точно не рациональные доводы.
А ваша личная грамматика — результат опыта?
Совсем нет. Я лет в 15 понял, что жизнь коротка и конечна. Это было страшное и захватывающее открытие. И оно заставило меня действовать быстро, делать много, ни на кого не ориентироваться, держать в голове свой маршрут, не терять времени и ловить приятные ощущения всегда, от всего. Я говорю «открытие», но в нем не было ничего рационального, тут нельзя сказать «я понял». Почувствовал. Я вообще ощущаю мир, жизнь физически. Моника (Моника Беллуччи, актриса, первая жена Касселя.– Прим. ред.) говорила: «Ты любишь то, что нравится тебе на ощупь или на вкус».
Я, сын одного из самых знаменитых актеров своего поколения, героя-любовника и безусловной звезды, чтобы стать актером, пошел в цирковое училище. Хотя всегда знал, что хочу быть актером. И вовсе не потому, что отец был какой-то давящей фигурой или мне хотелось обрести свое, отдельное от него имя. Хотя и это, конечно, имело место. Просто для меня эта профессия и тогда была, и сейчас остается чем-то больше связанным с представлением, с движением, с состоянием тела, чем с духом, разумом.
Когда спрашивают: «Трудно ли было сыграть роль X?» — мне неизменно нечего сказать. В нашем деле нет ничего трудного, я вообще не терплю его героизации. Я никогда и не относился к нему слишком серьезно. От него не зависит ничья жизнь — ни ваша, ни моя. А когда оказываешься на уровне игры, можешь отдать больше.
Это как с детьми, я прошел это с моими девочками, — когда ты не нудишь, не воспитываешь, не выполняешь свой родительский долг, волоча в школу или на плавание, а играешь с ними, они получают больше тебя, большая часть тебя вот сейчас с ними. И останется навсегда... Слово «играть» в приложении к нашей профессии используется совсем не случайно. Это всего лишь игра, даже если в ней задействованы большие деньги.
Я иногда восхищаюсь мужской легкостью. И завидую. Р-раз — и громадная любовь в 51 год. Р-раз — и вновь отец, когда тебе за 50…
Вы правы, что завидуете. Между нами тут действительно есть разница. Женщины не склонны круто изменять жизнь. Они пускают корни или, там, вьют гнезда. Они обустраивают свой комфорт, даже больше внутренний, чем внешний. А мужчина практически в любой момент жизни готов свернуть с наезженной колеи, с утвержденного маршрута. Броситься в самый дальний лес, если его туда ведет дичь.
А кто дичь?
Скорее — что. Шанс иной жизни, иных чувств, иного себя. Я так переехал в Бразилию — влюбился в эту страну, в Рио, в тамошние закаты, краски… Два года назад я сыграл Поля Гогена в «Дикаре»… Вот этот его поступок — сбежать из Парижа на Гаити, от серого к красочному — мне это очень близко. Он оставил детей, семью, я бы не смог, и мне не нужны были бы все эти краски без моих детей… Но я понимаю этот порыв.
Я сам так оказался жителем Рио. Воздух, океан, растения, названия которых ты не знаешь… Тебе будто нужно заново узнать самые простые вещи, опять оказаться в начальной школе… И вот ради всего этого, ради нового себя я уехал. Что, собственно, и закончило наш с Моникой брак…
В наше политкорректное время заговорить о психологических различиях между мужчиной и женщиной — довольно смело…
А я говорю как феминист. Я действительно убежденный феминист. Я определенно за наши равные права. Но терпеть не могу эту вульгарность: «Чтобы чего-то достичь, женщине нужно иметь яйца». Так женщину приговаривают отказаться от себя. А она должна сохраниться! Я очень в это верю. Странное дело, я в 10 лет остался с отцом — родители развелись, мама уехала в Нью-Йорк делать карьеру, она была журналистом.
В моей детской жизни не было постоянной женской ролевой фигуры. Но меня в каком-то смысле сформировали женщины. Мама — самим своим отъездом. Мои корсиканские бабушка и тетя с их печальными песнями — они пели, когда убирали наш огромный дом на Корсике, — и мелодраматическими заявлениями вроде «Я лучше умру», когда я просил о поездке с другом на Сицилию, или «Не приходи на мою могилу» — это если я, 11-летний, вел себя плохо.
Потом опять мама, когда я начал ездить к ней в Нью-Йорк… И сестра по папе, Сесиль, она на 16 лет меня младше. Само ее существование было для меня чем-то вроде репетиции отцовства, я очень о ней заботился и до сих пор волнуюсь за нее, хотя все у Сесиль, она тоже актриса, складывается более чем удачно. Моника. Мы были вместе 18 лет, а ведь это больше трети моей жизни…
Я все стремлюсь довести до конца, завершить и почувствовать законченность сделанного.
Она научила меня не придавать особенного значения собственной персоне, не тратить время на борьбу, а по-итальянски жить полной жизнью. И не думать о том, что о тебе говорят. Она же с 16 лет на публике — топ-модель, потом актриса-звезда. В нашей с ней жизни в какой-то момент стало слишком много прессы — таблоидов, слухов, репортажей… Я кипел. Мне хотелось все контролировать. А она была спокойна и расслабленна и самим своим видом заставляла меня преодолеть эту манию контроля решительно всего, что входило в нашу и мою жизнь.
А потом появились дочки. Они дали мне уникальное ощущение — ощущение своей заурядности. С их появлением я стал обычным, нормальным человеком с детьми. У меня, как у всех, отныне были дети… Да ведь и все лучшие актеры — актрисы! Вы не замечали? В женщинах есть гибкость и естественное притворство. Мужчина должен стать актером. А женщины… просто являются.
Значит, вы наверняка поддерживаете движение #MeToo против сексуального насилия, возникшее после дела Харви Вайнштейна…
Да ведь это своего рода природное явление. Какая разница, как мы к нему относимся, если это буря? Буря. Или революция. Да, скорее революция — ниспровержение основ, которое вызревало и назрело. Она была неизбежна, она обязана была случиться. Но, как всякая революция, она не обходится без фатальных побочных явлений, несправедливостей, поспешных и неверных решений чьих-то судеб. Решается вопрос о власти — не о взаимоотношениях полов. И действительно, позиции власти должны быть пересмотрены. Секс тут оказался только предлогом или спусковым крючком, я уверен.
Мне все не дает покоя этот ваш лозунг: жизнь — процесс, будущего не существует. Но ведь вы наверняка думаете о будущем ваших детей?
А вы считаете, судьба не характер? Разве не он формирует нашу жизнь? Просто я часто чувствую благодарность к своему цирковому образованию. Почему-то не к школе Ли Страсберга, которая дала мне не сказать как много. А именно к цирковому училищу.
Я вообще-то воздушный гимнаст. Так вот, есть такие трюки, которые нельзя прервать на половине. Их обязательно нужно завершить — или покалечишься. И еще нас учили классическому танцу. В работе с партнершей тоже нельзя не завершить балетной фигуры — иначе покалечится она.
Мне кажется теперь, что своим характером я обязан этим тренировкам. Я все стремлюсь довести до конца, завершить и почувствовать законченность сделанного. Так было с моей женитьбой, с разводом, с новой семьей, с детьми. Думаю, если у них будет характер, достаточный для жизни, будет и жизнь… Кстати, девочки живут у нас эту неделю, и запланировано изучение цирковых трюков с трапецией, которые они выловили на Youtube. Так что все, извините. Мне нужно закончить монтировать трапецию.
0
119.00
