Почему РПЦ так долго уклонялась от папских объятий и почему к ним всю свою церковную жизнь стремился Кирилл.
В постсоветский период у руководителей Русской православной церкви Московского патриархата (РПЦ МП) было немало поводов и возможностей встретиться с римскими папами, преимущественно — с харизматичным Иоанном Павлом II. Впервые его пригласил — тогда еще в Советский Союз — Михаил Горбачев в 1989 году. В 1998-м официальное приглашение сделал Борис Ельцин, и папа его принял. Но сопротивление Московской патриархии было столь отчаянным, что понтифик счел за благо приглашением не пользоваться. Владимир Путин и Дмитрий Медведев, посещая Ватикан, пап в Россию уже не приглашали.
Понятно, что католицизм — исторический конкурент православия, причем очень мощный, и вполне естественно для православных лидеров ограждать свою «каноническую делянку» от опасных посягательств. На церковно-дипломатическом языке это называется «недопустимостью прозелетизма», то есть обращения в свою веру последователей других вер. РПЦ МП готова была отказаться от любой проповеди православия народам Запада, лишь бы католики отказались от своей проповеди в России. В качестве доказательства «преступного прозелетизма» и «вторжения на свою каноническую территорию» патриархия указывала Ватикану на факт создания в РФ четырех католических епархий. Правда, сама не собиралась закрывать свои епархии на таких «канонических территориях» католиков, как Франция, Бельгия, Австрия или Венгрия.
Еще более важным препятствием для встречи папы и патриарха РПЦ считала воссоздание в конце 1980-х гг. Украинской греко-католической церкви, загнанной в подполье Сталиным в 1946 г. На языке РПЦ это воссоздание называлось «разгромом трех западноукраинских епархий». Позже, с приходом к власти патриарха Кирилла (о его симпатиях к католицизму речь пойдет ниже), предмет спора стали обозначать деликатнее: неблагодарность католических братьев за то, что Московская патриархия приняла их под свой омофор в условиях тоталитаризма.
Но реальной причиной отказа от встречи с папой в 1990-е и 2000-е было опасение массового протеста консервативных духовенства и мирян против любого сближения с католиками, чреватого отступлением от православия. Недоверие иерархии народу и наоборот, а также консервативные настроения при Алексии II были так сильны, что реально могли привести к расколу РПЦ МП. Даже по поводу визита папы на Украину в 2001 году в России устраивались многотысячные акции протеста, одна из которых прошла прямо в центре Москвы, на Тверской. Сейчас активность православной общественности сошла на нет, а РПЦ МП полностью влилась в путинскую «вертикаль власти». Патриарх может, наконец, действовать, сообразуясь лишь с волей Кремля и не оглядываясь на народ.
А воля Кремля уже давно расположена к Ватикану, видя в нем «альтернативный центр» политического влияния в западном мире.
Сейчас, когда Москва ищет себе союзников среди западных ультраконсерваторов, идея союза с папой, также проповедающим «традиционные ценности», становится привлекательной. Интересно, что первые попытки такого союза предпринял еще Никита Хрущев, предложивший через своего зятя Алексея Аджубея папе Иоанну XXIII установить дипотношения с СССР. Тот же Хрущев, которого сейчас принято считать гонителем РПЦ, благословил ее руководство сближаться с Ватиканом и направить своих представителей на Второй Ватиканский собор. Именно при Хрущеве возникло такое явление советской церковной жизни, как «никодимовщина», порождением которой является и патриарх Кирилл.
Папа-поляк Иоанн Павел II (Кароль Войтыла) не раз признавался, что считает своей миссией исполнение Фатимских пророчеств Богоматери (1918 г.), говорящих об обращении России в католицизм. Свой главный прорыв «на восточном фронте» он совершил в 2001 году, когда посетил такие важные части «канонической территории» РПЦ, как Украина и Казахстан, а в довершение еще и Грецию, где православие является государственной религией (в отличие от РФ!). Патриарх Алексий II обвинил тогда папу в попытке «купить души» православных и наотрез отказался встречаться с ним где бы то ни было.
Совсем иначе складывались отношения с Ватиканом у «первой по чести» церкви православного мира — Константинопольского, или Вселенского, патриархата (с центром в нынешнем Стамбуле). Еще в 1965 году патриарх Афинагор снял анафемы XI века с католиков, признав их «братьями во Христе», а папу — епископом Рима. С тех пор официальные делегации Ватикана и Константинополя посещают друг друга дважды в год, совместно молятся и служат, а встречи папы с константинопольским патриархом никого не удивляют. В процессе подготовки ко Всеправославному собору, созываемому на Крите в июне нынешнего года, патриарх Варфоломей заявил о необходимости присутствия на соборе папских легатов. Но Кирилл решил «сыграть на опережение»…
Завет духовного отца
Самым ярым сторонником «воссоединения» Русской православной и Римско-католической церквей за всю историю был митрополит Никодим (Ротов) — духовный отец и покровитель нынешнего патриарха Кирилла. В РПЦ МП широко распространено поверье, что он был тайным кардиналом, и пророчество блаженной Пелагеи Рязанской, обращенное к Никодиму: «Сдохнешь, как собака, у ног своего папы». Митрополит действительно скончался в 48-летнем возрасте на приеме у папы Иоанна Павла I, который и сам скончался через несколько дней. Несмотря на свой юный по архиерейским меркам возраст, Никодим успел сделать очень много. Он впервые в истории Русской церкви стал служить с католиками, освоил латинскую мессу, практиковал духовные упражнения по методу Игнатия Лойолы, боготворил понтификов, особенно «красного папу» Иоанна XXIII, которому посвятил магистерскую диссертацию. В Ватикан он ездил каждый год, причем с 1968-го стал брать с собой юного Володю Гундяева, нынешнего патриарха. В 1969 году, при умирающем патриархе Алексии I, Никодим смог провести через Синод решение об обязанности православных священников причащать католиков «в случае смертной опасности». Это решение осудили даже экуменически настроенные греки.
Русский эмигрант и известный богослов архиепископ Василий (Кривошеин) так объяснял это увлечение: «К католицизму митрополита Никодима прежде всего привлекало имевшееся у него представление о нем как о могущественной, строго дисциплинированной единой Церкви. Напрасно мы много раз ему говорили, что такая картина не соответствует современной действительности… Митрополит Никодим ни за что не хотел отрешиться от сложившегося у него убеждения! На него действовала внешность».
С симпатиями к католицизму у Никодима переплеталось и весьма специфическое «богословие коммунизма». Он считал советский социалистический строй самым близким христианству и мечтал о могущественном православном СССР.
Группа церковных диссидентов обратилась к Поместному собору РПЦ МП 1971 г., на котором Никодима чуть не избрали патриархом, с пространным обращением «По поводу новоявленного лжеучения митр. Никодима (Ротова)», назвав это учение «апокалиптическим религиозным коммунизмом». Вот это сочетание восторженных симпатий к католикам, «религиозного коммунизма» и некоторых особенностей личной морали, известных в церкви под эвфемизмом «никодимов грех», составляет то явление, которое принято называть «никодимовщиной». Зная о нем, легче понять, с каким идейным и духовным багажом летит в Гавану Кирилл — человек, которого с митрополитом Никодимом связывали самые близкие отношения.
Кирилл, начавший свою карьеру в весьма юном возрасте, бывал на аудиенциях у папы не один раз. Последняя такая встреча состоялась за год до его вступления на патриарший престол, 7 декабря 2007 года, когда действующим папой был Бенедикт XVI. Из небольшого телесюжета, показанного Первым каналом, видно, как Кирилл принимает благословение папы и целует ему руку. По католическому учению — это знак признания особого статуса папы как епископа епископов — носителя четвертой степени священства, которой нет в православной церкви. Алексий II был не очень комфортным для Рима патриархом, и видно, что в Ватикане сделали ставку на Кирилла.
Нынешний патриарх не разделяет традиционный для православия взгляд на католиков как на еретиков.
В телепрограмме «Слово пастыря» он несколько раз проповедовал католической догмат о непорочном зачатии Девы Марии. «После разделения церквей в 1054 году на православную и католическую, — говорит патриарх, — никаких вселенских соборов не собиралось. Значит, формально ни один вселенский собор не осудил существующие конфессии как еретические». Запрет на молитву с еретиками, содержащийся в каноническом праве православной церкви, Кирилл относит только к молитвам со своими же, православными, но «раскольниками», а никак не к молитвам с католиками и протестантами. При этом, правда, митрополит Иларион, также симпатизирующий католицизму, поспешил заверить православных, что совместной молитвы папы и патриарха в аэропорту Гаваны 12 февраля не будет.
Впрочем, епископ Диомид (Дзюбан), отошедший от РПЦ МП в 2008 году, считает, что никакого романтизма в отношении Кирилла к католицизму нет, только бизнес: «Свои средства они прокручивают в западных банках, у них бизнес на Западе. Это и подвигает их идти в ногу с католиками, содействовать им, а за это получают от Ватикана девиденды».
Истинная цель
Между прочим, одна из версий истинных целей встречи, циркулирующая в кулуарах Московской патриархии, связывает ее как раз с дивидендами. Дескать, после того, как в России стали лопаться банки, в которых РПЦ хранила свои миллиарды, взоры патриарха обратились к Банку Ватикана.
Официальная же цель встречи состоит в совместном противодействии гонениям на христиан, особенно на Ближнем Востоке. Интересно, что внутри России гонения на христиан нередко инициируются самой Московской патриархией. Например, в Суздале у последователей Российской автономной церкви отобрали 11 храмов и мощи святых, священники Московской патриархии заседают в разного рода советах и комиссиях, решающих, как еще ограничить деятельность протестантов. Правда, такие христиане, в отличие от ближневосточных, называются «раскольниками и сектантами», а значит, вероятно, их за христиан можно и не считать.
Поскольку о предстоящей встрече с папой было объявлено в контексте подготовки к Всеправославному собору, ясно, что с ее помощью Кирилл стремится заручиться поддержкой главной в христианском мире силы для более эффективного противостояния претензиям Константинополя. Патриархат, расположенный в Стамбуле, но имеющий свою основную паству в США, является главным конкурентом РПЦ в борьбе за лидерство в православном мире. В последнее время он не раз давал понять, что готов принять под свой омофор Украинскую церковь, если та решит отделиться от Москвы, чему благоприятствует нынешний российско-украинский конфликт. Если бы эти устремления поддержал Ватикан (а президент Порошенко пригласил папу в ближайшее время посетить Украину), то Московскому патриархату еще тяжелее стало бы удерживать свои украинские приходы, составляющие почти половину всей РПЦ МП.
Пытаясь как-то адаптироваться к радикальной смене тренда (ведь все последние годы папу положено было ругать), услужливая православная общественность, типа Энтео и «Ассоциации православных граждан», предлагает самые экзотические версии. Одна из них гласит, что патриарх Кирилл много лет переписывается с Фиделем Кастро, который готов принять православие, поэтому надо срочно лететь на Кубу и не допустить, чтобы «католики нас опять опередили». По другой версии, папа хочет опереться на Москву в своей борьбе за консервативные ценности и ради этого готов отказаться от католических догматов, отличающих его церковь от православия. Интересно, что доверчивые православные и в то, и в другое охотно верят.
На секретность подготовки к встрече обращает внимание кандидат в лидеры церковной оппозиции протоиерей Всеволод Чаплин: «У нас о встрече вряд ли говорили даже на завершившемся третьего дня Архиерейском соборе. Рискну предположить, что проект совместной декларации папы и патриарха не успеют обсудить даже на Синоде, не говоря о более широкой дискуссии. Судя по всему, этот проект известен только Его Святейшеству и трем-четырем лицам в Отделе внешних церковных связей. А документ не рядовой — исторический для судеб всей Русской церкви».
Но вся эта секретность и поспешность, скорее всего, объясняются особенностями главного действующего лица встречи — Владимира Путина. Ведь патриарха Кирилла на Западе воспринимают не более чем как «посла Путина», причем Кремль усиливает это ощущение, раздавая устами Дмитрия Пескова оценки и прогнозы встречи. Ее детали, судя по всему, обговаривались на встрече Путина и Кирилла 1 февраля, а главный интерес Кремля состоит в использовании папы как посредника в нормализации отношений с Западом, в частности, в снятии санкций, которое становится «идеей фикс» 2016 года. Ведь папа — глава государства, и довольно влиятельного, а патриарх Кирилл — нет.
0
22.00
