Надо же, удивили: в ярославской тюрьме, оказывается, персонал издевался над заключёнными – лупил их по босым ступням. Неправильно это, конечно, и больно, но, согласитесь, могли бы и чего погнусней учудить, фантазии нашим вертухаям традиционно не занимать. Теперь садистов будут судить, да только сомнительно, что это хоть как-то исправит ситуацию.
Десятилетиями власть пытается изменить порочную тюремную систему, но тщетно – наказывают одного начальника, а его сменщик продолжает действовать, как наказанный предшественник. И ничего не меняется. Но почему?
Говорят, что любая тюрьма – каменный мешок. Романтический вздор! Любая тюрьма прежде всего – это мешок, набитый деньгами. Это отдельно взятая от внешнего мира экономическая система, позволяющая обогатиться, невзирая на финансовые кризисы и нестабильность валютных курсов. Пока в наших тюрьмах можно будет запросто купить алкоголь и наркотики, заказать проститутку или ночёвку с законной женой, мобильный телефон с интернетом или – не поверите – заграничный тур, скажем, в Италию, зэков будут и по ступням лупить, и швабры им куда не надо засовывать, и прочие издевательства применять.
А омбудсмены и правозащитники будут привычно ахать и картинно негодовать, прекрасно при этом зная и понимая, в чём корень зла. Порядок начинается там, где заканчивается бардак, а в российских тюрьмах бардак неискореним. Вот вы думаете, что про выезд за границу прямиком из тюремной камеры – это автор ради красного словца привирает? Ничего подобного: в Суражской колонии № 3, что в Брянской области, осуждённый к 9 годам отсидки предприниматель Андрей Пушкарь и в Москву регулярно отлучался, не менее 20 раз, как показала прокурорская проверка, и, судя по всему, в Италию однажды слетал отдохнуть к друзьям. Все эти индивидуальные исправительные процедуры обошлись ему в 1 млн долларов – не дороже денег, как видите. Да и дело было не так давно, в 2010 году.
Трудно вычистить авгиевы конюшни, если в них постоянно гадят
Пушкарь был помощником депутата, «деловым человеком» и фактически в одиночку содержал целую зону. Для таких, как он, в местах заключения создают особые «красные уголки», тайные апартаменты с обстановкой, как в пятизвёздочных отелях. С запасами спиртного лучших сортов и длинным списком предоставляемых администрацией особых услуг. Такой «красный уголок» однажды обнаружился в волгоградской ИК № 12. А сколько подобных «уголков» в российских пенитенциарных заведениях – наверное, пруд пруди. Захочет, скажем, некий начальник отличиться, организовав у себя в исправительном заведении средней руки производство, но как его наладить технически и на какие шиши? Бывалые зэки надоумят, подкинут деньжат. Но за это благодарной администрации придётся им «красный уголок» организовать, может, даже с портретами знаменитых «авторитетов» на стенах, как в упомянутой волгоградской колонии.
Федеральные власти об этих художествах знают, но считается, что плетью обуха не перешибёшь. Случалось, впрочем, пытались. В декабре 2009 года Дмитрий Медведев учинил грандиозный разгром системы ФСИН. Полетели головы трёх важнейших начальников управлений – следственных изоляторов и тюрем по работе с личным составом и охраны. В отставку отправили глав управлений Москвы и Московской области, Петербурга и Ленинградской области, их коллег от Воронежа до Забайкалья. Едва приступивший к своим обязанностям новый на тот момент глава ФСИН Александр Реймер побожился Медведеву сломать порочную систему раз и навсегда, но в итоге сам угодил на тюремные нары. Не так давно его осудили к 8 годам лишения свободы за мошенничества при закупке электронных браслетов для арестантов. Службу возглавил новый начальник, Геннадий Корниенко, ветеран госбезопасности и человек как бы из «другой системы». Казалось, ну вот теперь-то всё точно изменится к лучшему. Но скандалы в центральном руководстве ФСИН сменяют друг друга, как узоры в калейдоскопе. В октябре задержали бывшего замдиректора ФСИН Николая Баринова – по подозрению в получении 100-миллионной взятки при строительстве СИЗО «Кресты-2» в Петербурге. Действовал Баринов, якобы находясь в преступном сговоре с предпринимателем Русланом Хамхоковым, а тот, в свою очередь, подозревался в даче взяток заместителю главы УФСИН по Петербургу и Ленобласти Сергею Мойсеенко – на 350 млн рублей. Под следствием оказался и заместитель директора ФСИН Олег Коршунов. Его подозревают в особо крупной растрате и злоупотреблении должностными полномочиями – ущерб оценивается в 1 млрд рублей.
В регионах точно такая же картина. Скажем, сейчас проводится проверка руководства ФСИН по Иркутской области – по подозрению в организации поборов с подчинённых. А в главном управлении ФСИН Челябинской области проверка уже завершилась, и проверяющие, в частности, выявили, что в исправительной колонии № 8 её начальство оказывало покровительство отбывающим сроки «авторитетам» за деньги. На самом деле перечислять похожие истории – не хватит газетных полос. Говорят, что Корниенко – человек с безукоризненной репутацией, и он честно, год за годом пытается очистить авгиевы конюшни службы исполнения наказаний. Но то ли специфического ведомственного опыта ему не хватает, то ли кони гадят быстрее, чем чистит ассенизатор.
«Отдельные случаи» или повальное ведомственное мздоимство?
И главная беда в том, что руководство ФСИН наотрез отказывается признать порочность всей существующей системы, ликвидировать её подчистую и установить новую. Вот как на скандал в ярославской колонии отозвался первый замглавы ФСИН Анатолий Рудый: «Мне очень обидно и больно, когда люди, которые занимаются правозащитной деятельностью, говорят, что у нас в системе ничего не поменялось, ГУЛАГ как был, так и остался. Но ничего у нас от ГУЛАГа не осталось, хотя, конечно, есть какие-то недостатки. Есть отдельные случаи, которые мы готовы разбирать и исправлять». Отдельные случаи! Чтобы заполучить мобильный телефон в личное пользование – до очередной проверки, – заключённый платит надзирателю от 7 до 15 тыс. рублей. В столичных пенитенциарных заведениях тариф двойной. За то, чтобы в «хате» стоял телевизор, зэки скидываются в месяц по тысяче. Доходит до казусов. Хочешь жить по распорядку? Заплати надзирателю. Не заплатишь – будут регулярно избивать, унижать и издеваться. Примеры приведены по итогам недавних проверок колоний Пермского края, Челябинской и Свердловской областей. Но так везде. Повсеместно. За те шесть лет, что Корниенко руководит службой, он отправил в отставку 8 своих заместителей, 18 начальников управлений центрального аппарата и 54 начальника территориальных органов. Представляете масштаб этой нескончаемой ведомственной чистки?! Есть управления, в которых меняли начальников по нескольку раз за шесть лет. Некоторых даже сажают. И всё это – «отдельные недостатки». Может, всё-таки система? Ну что вы, да как можно?!
Возможно, срыть дочиста порочную систему и установить другую, хотя бы чуть менее неприглядную, руководителю ФСИН могли бы помочь общественники – раз уж не задаётся со штатными заместителями, которых то и дело приходится увольнять. Но и с ними у Корниенко как-то не складываются отношения. Разве что с Михаилом Федотовым – вот с ним у Корниенко, по слухам, отношения какие-то «особые». Между тем член президентского Совета по развитию гражданского общества Максим Шевченко указывает, что-де Рудый и Корниенко «выкинули из общественных наблюдательных комиссий всех, кто пытался защищать права заключённых, заменив их кадровыми тюремщиками» и «препятствуют наделению членов СПЧ при президенте России полномочиями по надзору за действиями ваших сотрудников». Таким образом, тюремное ведомство «огораживается» от здоровых сил извне, вероятно, считая их если не врагами, то недругами? Шевченко пытается заочно полемизировать с руководством ФСИН: «В ваших тюрьмах пытают и мучают здесь и сейчас», а тем временем генерал Рудый вещает: «Если кто-то и мечтает, чтобы общественные наблюдательные комиссии заработали как проект, который будет работать против нашего государства и против ФСИН России, не стоит на это надеяться». Таким образом, отмечает Шевченко, «генерал Рудый заявляет, что борьба за нормальное содержание в тюрьме – это борьба против России!» При таком подходе сложно надеяться на то, что в пенитенциарной системе хоть что-то существенно изменится к лучшему.
Кто «заказал» Геннадия Корниенко?
Непрозрачность ФСИН, неумение или нежелание руководства службы выстроить отношения с общественниками вкупе с нездоровыми тенденциями внутри ведомства, искоренить которые, несмотря на десятки (или уже сотни?) увольнений и посадок не удаётся, – все эти факторы создают идеальные возможности для манипуляций. За примером далеко ходить не станем, вернёмся к свежей ярославской истории с пытками тюремщиками заключённого рецидивиста с пятью судимостями Евгения Макарова. Видеозапись, на которой зафиксированы издевательства над Макаровым, всплыла стараниями адвоката фонда «Общественный вердикт» Ирины Бирюковой. Фонд – некоммерческая организация с учредителями, признанными иностранными агентами (в частности, это «Мемориал» и «Открытая Россия»), но сама при этом как бы не иностранный агент. После обнародования скандального видео Бирюкова уехала из России, как бы опасаясь за свою жизнь и безопасность. Но вот о чём она перед этим поведала: «Я не могу сказать, как эта запись попала ко мне. Это адвокатская тайна. Запись не одна, есть ещё, но мы пока подождём. Я занималась этим случаем целый год, видела Макарова после избиения».
И невольно возникают вопросы. Если у адвоката правозащитной организации оказалась запись общественно значимого содержания, то почему адвокат целый год об этом молчала? И почему прервала молчание именно сейчас, когда на губернатора Ярославской области началась массированная атака в прессе? Ожидала подходящего момента? Или чьей-то отмашки? Если запись у Бирюковой «не одна», то почему бы не обнародовать и другие свидетельства? Почему и от чьего имени Бирюкова говорит «мы пока подождём»? Дело ведь имеет очевидную общественную важность – что за манипуляции? И в чьих они интересах? Бирюкова несколько раз повторила фразу – «никакой политической подоплёки здесь нет». Да полноте?!
По всей видимости, глава ФСИН Корниенко рассчитывал на то, что особые отношения с Михаилом Федотовым избавят его от подобных манипуляций, чтобы не сказать провокаций, определённых структур. И не счёл нужным взаимодействовать с по-настоящему неангажированными общественными структурами. Теперь приходится пожинать горькие плоды, тем паче что Бирюкова уже пообещала Корниенко захватывающее продолжение. И уже не важно, кого выбрали жертвой своих разоблачений специалисты «Общественного вердикта» или их непростые учредители, – то ли начальника ярославской ИК № 1, то ли тамошнего губернатора, то ли самого Корниенко. Грязью забрызгало всех.
Тюремная реформа длиной в два десятилетия
И грязь ещё не самое худшее. Накануне спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко отрезала: «Чудовищное преступление в ярославской колонии показало, что ФСИН надо реформировать». Что может быть страшнее реформы ведомства, которое накануне, всего несколько лет назад, пережило глобальную реформу? Да и позвольте, разве ту, последнюю, реформу, начатую ещё при Реймере и завершённую уже новым руководством ведомства, не признали успешной и российское руководство, и зарубежное экспертное сообщество?! Иностранцы Корниенко знай нахваливают. Выступать приглашают, делиться опытом.
Помнится, декабрьскую чистку ФСИН 2009 года тоже громко нарекли «реформой», хотя, по сути, свелась она в итоге к тому, что саратовскую команду Юрия Калинина сменила самарско-питерская команда Реймера. Но возглавлявшая на тот момент президентский совет по правам человека Элла Памфилова не очень внятно, зато очень горячо уверяла, что речь идёт именно о серьёзной реформе, причём долговременной и непременно успешной: «Не сегодня началась реформа (sic!), уже по крайней мере лет десять как… Системные пороки, которые характерны для всех правоохранительных ведомств, они, конечно, будут такими путами на ногах, даже при искреннем желании что-то всерьёз и кардинально изменить. С другой стороны, шансы есть многое там изменить даже в нынешней системе, когда высочайший уровень коррумпированности всех правоохранительных органов, когда высочайший уровень круговой поруки на всех уровнях». И далее: «Я цинично скажу. Мы все прекрасно знаем качество персонала. Да, сложно, и зарплата небольшая, и много других проблем. И люди, которые там работают, ощущение, что они сами с заключёнными отбывают, сложно отличить заключённого от сотрудника, те же тяготы. Но даже при нынешнем характере персонала его качество можно повысить существенно».
Выходит, нельзя? Прошло без малого 10 лет. Два десятилетия ведомство то и дело реформируют. А ситуация не меняется – заключённых бьют, персонал занимается поборами, а начальство тем временем ворует по-крупному. И что, снова реформу затевать, не завершив, если судить по отсутствию положительных сдвигов, две предыдущие? Ну, если не получается реформировать, так, может, тогда срыть этот гнилой базар, на котором всё продаётся и всё покупается, от наркотиков и алкоголя до безопасности и свободы включительно? Вот общественница Ева Меркачёва не так давно написала, что на ФСИН, возможно, «положили глаз отдельные политические персонажи». Значит ли это, что тюремное ведомство со своей армией и спецназом, правом вести оперативно-разыскную деятельность и агентурную разработку ждут новые, кажущиеся бесконечными пертурбации? А внутри самой системы при этом не изменится решительно ничего?
Есть мнение, что проводившаяся последние полтора десятилетия концепция смягчения исполнения наказаний провалилась из-за в корне неправильного подхода реформаторов. Что они в первую очередь пытались изменить? Быт заключённых. Им строили новые следственные изоляторы, ремонтировали бараки и камеры, закупали бытовую технику. Но главное не менялось – отношение к оступившимся. Их продолжали гнобить, физически и морально, как это делалось на протяжении всей российской истории. Как будто заключённые больше никогда не выйдут на волю и не вольются в общество. И вместо здоровых физически людей с нормальной психикой, готовых влиться в общество, на волю из заключения возвращаются больные изгои с изломанными понятиями о добре и зле. Очевидно, что для такой реформы подойдут не всякие реформаторы. И совершенно точно не подойдут ярославские вертухаи Брежнев, Понос и Прыщ.
0
25.00
