В течение недели крупнейший город Урала, а с ним и пол-России, следящей за новостями, изрядно штормило. Нешуточные страсти развернулись вокруг строительства собора Святой Екатерины на пятачке у набережной Исети с маленьким сквером. К части горожан, недовольных площадкой, присоединились местные и приезжие провокаторы. При удивительно вялой реакции мэрии возникли массовые беспорядки, едва не закончившиеся кровопролитием. Предложение Владимира Путина провести опрос жителей сняло остроту противостояния, но не саму проблему, выходящую далеко за рамки отдельной стройки. В непростой ситуации попытался разобраться спецкор «Культуры».
Екатеринбург, пожалуй, один из важнейших нервных узлов Российского государства. Промышленная кузница державных побед и место убийства последнего русского царя. Город, где сделал карьеру Борис Ельцин, «упразднивший» Советский Союз; мегаполис, откуда в новейшее время всегда исходила некая фронда.
«Столица Урала» давно не похожа на суровый пролетарский Свердловск. Екатеринбург «западничает»: застекленные высотки встали стеной, многочисленные кафешки и пабы с англоязычными названиями, уличные жанровые скульптуры, мажорные хипстеры на каждом углу — все прямо-таки кричит: «мы тут не лаптем щи хлебаем!»
Здешняя молодежь любит протестную «движуху». Повод возник, когда городские власти и Фонд Святой Екатерины, договорившись о постройке храма в сквере, не сочли нужным исследовать общественное мнение. «Технологи» же уличных протестов мигом сфокусировали стихийный протест в нужном себе направлении. Так с помощью действий и бездействия разгорелся масштабный конфликт, в который пришлось вмешиваться даже президенту.
О чем сыр-бор
Место нашумевшего противостояния: несколько карликовых яблонь, вытоптанная трава, полукруг со скамейками, невзрачные фонари, вентиляционная шахта метро с граффити. Рядом стеклянная громада отеля «Хайят», высотка областного правительства с триколором на крыше. Через реку — купола Храма на Крови. Несколько любопытствующих, подобно мне, осматривают недавнее «поле битвы». Спрашиваю, что думают о ней? Один оказывается туристом и просто пожимает плечами. Другие — причисляют себя к сторонникам сквера. Объясняют свою позицию уверенно, впрочем, без всякого жара и примерно одними словами: «Я не против храма, но зачем лишать нас привычного отдыха? С нами никто не советовался. Зачем еще один большой храм именно в центре?»
Сразу оговорюсь, подобные тезисы в разных вариациях повторяли почти все екатеринбуржцы, с кем удалось переговорить: от профессора филологии преклонных лет до старшеклассников и молодых рабочих. Попытки копнуть проблему поглубже натыкались на недоумение. Никто и не слышал, что яблони собирались не вырубать, а пересаживать, попутно существенно расширив сквер. Неведомо людям и намерение застройщиков благоустроить набережную. Лишь одна дама созналась, что видела эскиз проекта, но не верит «картинкам», ибо «все равно сделают не так, мы это уже проходили».
Довелось послушать и представителей уральской политэлиты: претензии к стройке есть у многих. Скажем, депутат гордумы от «Яблока», политолог Константин Киселев, называя себя «православным», принял участие в уличном протесте ради сохранения сквера, как и большинство «стихийно собравшихся» земляков. Он уверен, что в Москве ищут конспирологический заговор там, где, согласно методу «бритвы Хэнлона», следует редуцировать проблему к человеческим ошибкам. И еще: по мнению депутата, несогласных было бы меньше при более современном проекте, «соответствующем духу города», и нормальном диалоге с горожанами.
Михаил Вяткин — заслуженный архитектор России и бывший председатель Градостроительного совета, в свою очередь, сетует, что последнюю площадку под храм не обсуждали со специалистами, а предложенная архитектура — «вторичная» и «заемная» — никак не вписывается в нынешний конструктивистский облик Екатеринбурга. Вяткин сожалеет, что не получилось скорректировать проект, снизив подиум и сдвинув его чуть в сторону.
Что примечательно — практически никто не считает лишним собор во имя святой, в честь которой назван город. Не было в сквере и слоганов, расходившихся по интернету, о «жадных обнаглевших попах» и «лучше бы детсад построили». К слову, стоимость обсуждаемого сейчас общегородского опроса на 200–300 тысяч человек потянет как раз на новый детский садик или несколько небольших парков. Но это, как говорится, условия игры.
Встретимся у фонтана
Кто же затеял такую «скверную» игру? Напомню, собор Святой Великомученицы Екатерины, взорванный большевиками в 1930 году «на кирпичи», считался историческим сердцем Екатеринбурга. Девять лет назад местная епархия предложила восстановить его на прежнем месте — ныне площади Труда. Появились и благотворители — Игорь Алтушкин и Андрей Козицын. Основатель «Русской медной компании» и совладелец Уральской горно-металлургической компании. Позже, в 2017 году, они при участии других предпринимателей и под омофором митрополии образовали Фонд Святой Екатерины, поставивший задачу вернуть Екатеринбургу одноименный собор в качестве подарка к 300-летию города.
Однако вот незадача: на историческом месте еще в 1960-м воздвигли фонтан «Каменный цветок», за десятилетия ставший привычной деталью городского пейзажа. Быстро возник общественный комитет «Защитим фонтан»: активисты, взявшись за руки, провели громкую акцию «обнимания» сооружения. По свидетельству руководителя информационного отдела Екатеринбургской епархии игумена Вениамина (Райникова): «Мы тогда с болью в сердце уступили по просьбе городских властей».
Через несколько лет был разработан новый проект храма, весьма необычный и величавый — в русском духе, на насыпном острове в акватории большого пруда. При этом водоем предполагалось очистить и оживить. Однако те же самые активисты оперативно и шумно провели «обнимашки» уже тут.
— И мы вновь отступили, — говорит отец Вениамин. — Предложили городу самому выбрать под собор площадку в центре, согласовав ее со специалистами и горожанами. Что и было сделано по всем правилам: с общественным обсуждением, землеотводами, решениями по коммуникациям. Но вот перед самым началом законной стройки мы вновь получаем буйный протест. Очевидно, что у истока движения стоят некие хорошо организованные группы, не желающие возрождения собора во имя святой покровительницы. Да, им удалось привлечь обычных горожан с иной мотивацией и просто фрондирующую молодежь, причем главных кукловодов теперь не видно, а те, кто рулит на публике, умеют только бросаться лозунгами. Но самое неприятное: власть пошла на поводу у «третьей силы», заморозив, а по факту — отменив свои же прежние решения, что создает недобрый прецедент. Значит, подобные микромайданы могут повторяться и в других городах, взяв за удобную мишень возведение новых храмов. Кроме того, теперь любой инвестор, желающий что-то построить в Екатеринбурге, десять раз подумает: пройдя все этапы подготовки проекта, он может столкнуться с возражением «улицы», а городские власти разведут руками...
В словах отца Вениамина, вероятно, содержится некий эмоциональный перебор, как и в недавнем высказывании митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла, который сравнил борьбу против строительства собора с убийством царской семьи.
Стихия по методичкам
Действительно, многие мои собеседники «заскверовцы» обижались на употребление термина «майдан». Но давайте оценим драматургию противостояния трезвым взглядом. Еще 17 марта, в праздник Торжества Православия, на месте строительства собора состоялся общегородской молебен, куда пришли тысячи верующих. Уральские новостные порталы рассказали об этом событии вполне бесстрастно. А началась заваруха уже после того, как 13 мая в сквере поставили временные ограждения, — так делается на любой стройке. Некая женщина, по ее словам, бегающая каждое утро в сквере, «не заметив» ограждения, снесла их, а потом залезла на яблоню и прямо оттуда начала протестную видеотрансляцию. Призывы защитить «зеленые насаждения» были оперативно подхвачены соцсетями и пулом оппозиционных СМИ: от «Эха Москвы» и «Дождя» до «Свободы» и «Открытых медиа» Ходорковского. И уже вечером в сквере собрались сотни протестующих людей, а через день — тысячи. И все это стихийно, говорите?
Начали, как прописано в методичках, с мирной девочки, благостно играющей на виолончели, а закончили расшатыванием оград и бросанием их в реку, оскорблениями и забрасыванием яйцами охранников стройплощадки, коллективным прыганьем с возгласами «кто не скачет, тот за храм», кощунствами с крестами на черенках лопат. А еще криками «сегодня забор, а завтра Путин» и флагом так называемой Уральской республики. Уже на второй день в город слетелись, как назвал их президент, «записные активисты из Москвы»: представители «штаба Навального» да разных НКО-иноагентов. Однако ни мэр Александр Высокинский, ни прочие представители власти в первые дни выйти к протестующим не захотели.
Власть вообще реагировала на явные беспорядки более чем странно. Неподалеку стояли автобусы с омоновцами, откуда поначалу лишь наблюдали за стычками. Вместо полицейских, которые должны были по идее разогнать несанкционированный митинг, появились накачанные спортсмены, в том числе из Академии единоборств РМК. Некоторые демонстрировали «православные» тату на теле. Они вытеснили горожан за пределы стройплощадки, причем в ход шли не только бицепсы, но и газовый аэрозоль. Эта глупость лишь озлобила и раззадорила толпу. Когда на следующий день наконец начались задержания особо буйных, митинг уже набрал силу общегородского.
На государственный уровень его вывел губернатор Евгений Куйвашев, пригласив на встречу защитников и противников храма. Пришли в итоге лишь вторые, но признались, что не управляют ситуацией. Переговоры закончились пшиком. А в Сети тем временем, с подачи в том числе церковного диссидента диакона Андрея Кураева, начали распространяться схемы будущего «квартала». На них элитная жилая высотка, намеченная к возведению другим инвестором неподалеку, но объединенная в единый план застройки с храмом, обозначалась как «дом причта», который якобы втихую собираются с коммерческими целями реализовать жадные попы. Эта ложь смутила довольно многих. Высказывание же действующего церковнослужителя про явившее себя миру в Екатеринбурге «мурло православия» и вовсе повергло в ступор даже многих «заскверовцев», вызвав бурное одобрение идейных антиклерикалов.
Не бесы, а люди
Очевидно, что проект «за сквер», как продолжение многолетней борьбы против храма, продуман и реализован весьма мастеровито. Хотя региональную власть журналисты предупреждали задолго до событий на улице Ельцина: обратите внимание на «экологический» фактор как предлог для будущих волнений! Поразительно, но не услышали даже одного из главных координаторов «скверной истории» — бывшего главреда портала Е1, а ныне директора сети городских порталов американского медиахолдинга Hearst Shkulev Digital Рината Низамова, сболтнувшего в «Фейсбуке» еще в марте: «Екатеринбург станет горячей протестной точкой на карте России, потушить которую местными силами будет непросто. Это идейная война, которая вот-вот перерастет в вооруженный конфликт. Как только на Драму (площадь возле Драмтеатра. — «Культура») выйдет тяжелая техника, фейсбучные активисты вынырнут из интернета под ковши экскаваторов, казаки получат команду защищать будущий храм нагайками, а православные олигархи отправят на помощь казакам ручных головорезов-боксеров. Все это выглядит страшно, кроваво и средневеково. Но от этого кошмара — что удивительно — все мы должны только выиграть». Так весьма откровенно посулил он своим единомышленникам.
И действительно, строительство храма — идеальная майданная мишень. Власти ведь не пойдут на жесткий разгон несанкционированных акций, ибо это будет противоречить самой сути возводимого объекта, в отличие от какого-нибудь торгового центра. Понятно и то, что Москва не будет однозначно поддержать РПЦ.
Впрочем, ложью было бы утверждать, что митинг в сквере у Драмтеатра сплошь состоял из провокаторов, ненавистников Церкви и государства. Нет, таковых было не так уж и много. Большинство — нормальные люди с разной, порой достаточно слабой информированностью о самом проекте и тех технологиях, с помощью которых их собрали и разгорячили. Надо сказать, они имеют все основания быть недовольными и местной властью, и своей жизнью вообще. То есть хлесткие определения телеведущего Владимира Соловьева борцов за сквер как «козлищ», а Екатеринбурга как «города бесов» — или кичливое безрассудство, или прямая провокация.
По-настоящему охладило страсти лишь предложение Владимира Путина провести опрос (президент говорил только о микрорайоне). За этим последовала просьба митрополита Кирилла убрать ограждение в парке как «символ раздора» и рекомендация губернатора не рассматривать данную площадку в будущем социологическом исследовании. Ранее епархия отменила ради общественного спокойствия большой крестный ход в защиту храма.
Определенную успокаивающую роль сыграл и оперативный опрос ВЦИОМа. 74 процента респондентов назвали сквер неудачным местом для храма против 10 процентов сторонников этой площадки. Лишь 18 процентов высказались против строительства собора Святой Екатерины вообще. Чуть ранее аналогичный опрос провел екатеринбургский фонд «Социум». Тогда 52 процента горожан отвергли идею строительства храма в сквере — при 28 процентах ее поддерживающих и 20 процентах равнодушных. Здесь, правда, нелишне заметить, что декабрьский опрос того же фонда показывал совершенно иное соотношение сторонников и противников возведения храма на этом самом месте: примерно 60 против 25.
Да, статистика — вещь лукавая. Впрочем, так же заявляют «заскверовцы», указывая, что официальные общественные обсуждения по проекту, проведенные на сайте мэрии и собравшие три тысячи сторонников строительства, нельзя считать репрезентативными. Горожан о грядущем волеизъявлении специально не предупреждали, да и сами слушания проводились в новогодние праздники. «Вот и не надо было только пить и гулять», — парируют православные.
Куда идем?
Каковы же итоги «скверной истории»? Строительство в сквере заморожено. После нескольких встреч у мэра вчерне выработан механизм опроса горожан о новой площадке. При этом градоначальник, в противовес губернатору, предложил включить в список и спорное место стройки, вызвав сильное негодование «заскверовцев».
Фонд Святой Екатерины согласен смириться с мнением горожан, однако в лице своих представителей спрашивает мэра: «А вдруг после разработки очередного проекта под новую площадку выяснится, что из-за митинга активистов она тоже не годится?» В ответ Александр Высокинский под щелканье фотокамер лишь смущенно пожимает плечами... За десять дней на портал мэрии уже поступило 8226 предложений: отсеяв повторы, выделили 48 площадок, из которых далее будет выбран «топ-5». За них опять предстоит голосовать – теперь уже массово.
Сам опрос, кроме вливаний из горбюджета, потребует немало времени. Ныне в городе вовсю готовятся к Саммиту производства и индустриализации GMIS-2019 с участием президентов ряда государств. Так что горячие «храмовые» дискуссии сейчас уральской власти совсем ни к чему. Губернатор пообещал, что собор в честь святой покровительницы города в итоге возведут, но не быстро. По поводу же заморозки мэрией собственных решений философски посетовал: «нет ничего совершенного». Еще один философский взгляд высказал газете директор Фонда Святой Екатерины Александр Андреев: «В сумме результатов для нас, кроме явно отрицательных, есть и положительные: теперь весь Екатеринбург знает, что великомученица Екатерина — покровительница города и в ее честь собираются строить собор».
Горячая фаза противостояния снята и, слава Богу, обошлась без кровопролития. Однако солидный «конфликтный фундамент» может аукнуться в будущем. Сделают ли все здравомыслящие стороны — от мэрии до митрополии (вместе со светскими и церковными властями других российских городов) — правильные выводы? Время покажет.
...Ухожу с набережной по Плотинке, где стыдливо опустили очи долу отлитые из бронзы уральские сказители Павел Бажов и Дмитрий Мамин-Сибиряк. У причала качается прогулочный кораблик с «веселым Роджером» над кормой. На противоположном берегу аршинные буквы на крыше здания вопрошают: «Кто мы, откуда, куда мы идем?» Вопрос нынче отнюдь не праздный.
0
14.96
