Иван Леонов — единственный в мире летчик, державший штурвал боевого самолета одной рукой. В 1943 году лейтенанту Леонову было присвоено звание Героя Советского Союза. Полвека наградные документы легендарного летчика хранились в архивах Министерства обороны с резолюцией: «Награда не вручена в связи со смертью».
Боль. Из-под приборной доски — языки пламени. Загорелись перчатки. Правая рука чувствует жар, левая — нет. Надо жить! Отстегнул замок парашюта. Резко отдал ногой штурвал. Самолет клюнул носом, пошел на срыв. Воздушным потоком вышвырнуло из кабины. Купол схватил воздух. Хорошо. Посмотрел вверх — одна за другой парашютный шелк рванули дыры.
Добивает, гад. На занятиях в авиашколе учили: одна пробоина увеличивает скорость падения на шесть метров в секунду. Четыре дырки — это… «Фоккер» прошел рядом. Немец погрозил кулаком и пошел на второй заход. Стропы хочет обрезать крылом. Вот летит, целится. Стропа, как ниточка, оборвалась. Одна. Слава богу! Вот она, земля.
Как же быстро… 15 июля 1943 года Иван Леонов ведомым у Владислава Шестака вылетел в район Понырей на аэрофоторазведку. Они уже возвращались после съемки вражеских позиций, как вдруг увидели внизу два немецких самолета. Разведчикам было запрещено ввязываться в воздушные бои, но взыграл мальчишеский азарт.
Атака получилась славной: одного фрица завалили. Но неожиданно из охотников сами превратились в добычу: сверху на советские истребители навалились четыре «фокке-вульфа».
При приземлении лейтенанта спасла запруда у старой водяной мельницы. Упал бы на пригорок — всмятку, слишком велика, смертельна была скорость падения. А так нырнул в илистую жижу, выбрался, отплевался зеленой тиной и попытался прикинуть, что делать дальше. Левая рука висела на лоскуте кожи у самого плеча, из раны, смывая грязь, толчками била кровь. Хоть бы знать, где нахожусь, подумал он. У наших, у немцев? И потерял сознание.
А был он на нейтральной полосе. Там же, в пятистах метрах от Леонова, приземлился и сбитый им немецкий пилот. Спасать своих летчиков рванулись бойцы с обеих линий окопов и сошлись на «нейтралке» во встречном бою. Об этом Леонову рассказали позже, в госпитале.
«КОШКИ-МЫШКИ» С «ЮНКЕРСОМ»
Госпиталя, госпиталя… Много их было. Хирурги вырезали осколки, один за другим. Снаряд из авиапушки «фоккевульфа» прошил 18-миллиметровую бронеспинку кресла пилота, куски брони теперь были в его теле.
В Ельце начал было ходить, но вдруг стал падать в обмороки. Газовая гангрена. Самолетом отправили в Москву, в госпиталь, развернутый в Тимирязевской сельхозакадемии. Спасли. Заодно и еще один осколок вырезали.
Вместе с левой лопаткой… А как все славно начиналось! 28 июля 1941 года его в числе лучших выпускников Армавирской авиашколы направили служить… в Монголию.
Как насмешка судьбы: немцы к Москве рвутся, а их в глубокий тыл засунули. Но в диких монгольских степях пилоты ускоренного военного выпуска освоили полеты по приборам, научились ориентироваться ночью. Там летчик-истребитель Иван Леонов сбил первый самолет — японского разведчика «Мицубиси-00», их еще называли «зеро». Медаль «За отвагу» за тот воздушный бой на Дальнем Востоке нашла его аккурат на Курской дуге.
Там, в ходе битвы под Курском и Орлом, летчика 192-го истребительного полка впервые посчитали погибшим. Леонов выпрыгнул с парашютом из горящего самолета. Купол раскрылся только в трехстах метрах от земли, Иван подвернул ногу. Хорошо, приземлился на территории, уже освобожденной от фашистских войск. В ближайшей деревне ему вправили вывих, и через несколько дней на перекладных он сумел добраться до своего авиаполка. А его уже посчитали погибшим, решив, что парашют так и не раскрылся… В воздушных боях на Курской дуге Иван сбил семь немецких самолетов. Пять уничтожил самостоятельно, еще двоих в группе.
В одном из боев он завалил сразу два «юнкерса». Сбив одного, погнался за вторым. Немецкий пилот быстро понял, что у советского летчика в бою закончились боеприпасы, и стал в дыму горящего Курска играть с ним в «кошкимышки». Ю-88 наворачивал круги вокруг водокачки, надеясь, что безоружный противник плюнет и выйдет из боя. Но настырный Леонов продолжал и продолжал атаковать. У немца не выдержали нервы: заложив слишком крутой вираж, он концом крыла зацепил водосток башни и мгновенно рухнул.
Иван мог бы еще летать и сбивать вражеские самолеты… Нет руки.
«НЕ ЗНАЕТЕ ВЫ ДУШУ ЛЕТЧИКА...»
По приказу Верховного главнокомандующего израненных летчиков не увольняли в запас. Сталин ценил пилотов за знания и опыт, поэтому их не списывали со службы, а находили дело по силам. Не можешь летать — руководи полетами. Иван Леонов стал начальником станции наведения самолетов.
Но очень хотелось взлететь самому. Ему было 20 лет, и он умел только летать. И хотел — только летать. Иван искал способ вернуться на летную работу. Левой рукой летчик регулирует обороты двигателя, поддает газку. Как обойтись без руки? И вдруг осенило: а что если двигать сектор газа плечом? Прикинул схему, нарисовал чертеж. Кажется, может получиться… Любую теорию можно проверить только на практике.
Но кто пустит безрукого за штурвал? Однажды на станцию наведения Леонова приехал командующий 1-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации Михаил Михайлович Громов. Герой Советского Союза, летчик-легенда, до войны совершивший беспосадочный перелет через Северный полюс в Америку. Понимая, что другого такого случая может и не представиться, Иван набрался храбрости и обратился к нему:
— Товарищ командующий, прошу разрешить летать! — Но ведь у вас нет руки? — Были бы руки целы, зачем бы я к вам обращался? — Резонно, резонно… — затянулся «Казбеком» генерал.
Вдруг, как назло, на их глазах четыре наших «ила» начали штурмовку собственных войск. Командующий армией выхватил у Леонова микрофон, мат-перемат в эфире, потом, не вынимая, по громкой связи раздача «пряников» командирам и авианаводчикам… У Ивана оборвалось сердце.
Но, уезжая, генерал Громов приказал водителю притормозить у стоявшего столбом лейтенанта:
— Насчет вас, Леонов… Продолжим разговор в штабе армии.
— Есть! — выдохнул Иван.
Но рано, рано он обрадовался. В штабе 1-й воздушной собралось все начальство.
— Этот человек хочет летать, — сказал генерал-лейтенант Громов. — Какие есть мнения?
Мнения были разными, но однозначными в выводе: зачем заниматься «циркачеством», если пилотов и так хватает. Выслушав всех, командующий набычился:
— Не знаете вы душу летчика. А я знаю. Ему полет важнее всего в жизни. Лейтенант, завтра вы должны прибыть в 33-ю эскадрилью связи. Выполняйте!
НА НЕБЕСНОМ ТИХОХОДЕ – К ПАРТИЗАНАМ
В полевых авиаремонтных мастерских механики сварганили ему на левое плечо металлический «эполет». К этому наплечнику прикрепили алюминиевую трубку с шарниром. Он надевался на рукоятку газа. Двигаешь плечом вперед — мощность двигателя растет, назад — становится меньше. Три испытательных полета с «дублером» показали, что Леонов готов летать самостоятельно.
И он стал летать. Ничего, что вместо истребителя на небесном тихоходе По-2. Главное, в небе. Сначала возил почту. Затем, когда за него перестало бояться начальство, перевозил раненых, доставлял оружие и боеприпасы партизанам.
Один только раз он в небе пожалел, что рука у него — одна. Возвращаясь из-за линии фронта, нарвался на пару «мессершмиттов». Немцы стали по его По-2 упражняться в стрельбе. Пуля попала в ногу, кровь текла ручьем. А штурвал не бросишь! Ни перевязать, ни затянуть жгутом раненую ногу он не мог. От потери крови в глазах стало черным-черно. Прижимаясь к земле и маневрируя, Леонов сумел оторваться от погони, но самолет сажал на поле почти без сознания.
Вновь, в третий раз, Ивана «похоронили», исключили из списков части как погибшего.
А его подобрали наши танкисты и сразу — на танке — отвезли в медсанбат, откуда, подлечившись, он вернулся на аэродром базирования своей эскадрильи. Штабные долго еще ворчали, восстанавливая документы «воскресшего» летчика.
ОДНОЙ КРОВИ
1-ю воздушную армию возглавил другой командующий. Леонову передали: этот против строгих летных правил не пойдет, «глуши мотор». Но чуть было не заглох самый важный «двигатель» — сердце. Зашевелился в груди еще один крупный осколок. Ивана вновь отправили в Москву, в госпиталь ВВС в Сокольниках.
Во время сложнейшей операции хирурги случайно перерезали крупный кровеносный сосуд. Стали зашивать, но кровь уходила быстрее.
— Срочно надо двести граммов первой группы, — перед военврачом Перцовским стояли три медсестрички.
— Абрам Самуилович, берите у меня, — сказала одна из них.
— Ниночка, ты два дня назад кровь сдавала. Нельзя так часто, опасно это.
— Так умрет же… Кровь переливали напрямую, из вены в вену.
Из Москвы лейтенант Иван Леонов уехал женатым человеком.
СЕМЕРО РОДНЫХ
С Ниной Васильевной Иван Антонович прожил душа в душу 63 года. Воспитали двух своих дочерей и пятерых усыновленных детей — тех, чьи отцы и матери сгинули на страшной войне. Вернувшись с фронта, Иван Леонов долгие годы руководил детскими домами, самых несчастных приютил в своей семье. Леоновы вырастили всех семерых, дав всем образование, профессию, жилье.
Нина Васильевна скончалась десять лет назад. Восемь лет он живет в Туле, в скромной квартирке на последнем этаже типовой многоэтажки, со второй женой, Ниной Николаевной.
— Он же еще сам машину водит, — рассказывает она. — По дому одной рукой всю мужскую работу делает, в 91-то год! Когда приглашают о войне рассказать молодежи — бежит, не догонишь.
НЕБО. САМОЛЕТ. ЛЕТЧИК
В 1999 году на авиационном параде в Туле Иван Антонович Леонов снова поднял в небо самолет. Пусть летел вторым пилотом, пусть это был спортивный Як-52...
— Никто не любит небо так, как любит летчик, — глаза Леонова влажнеют. — Не знаете вы душу летчика…
ЗА НАШУ ПОБЕДУ!
Свою геройскую звезду Иван Антонович получил только через полвека после победного мая 1945-го. На встрече ветеранов-фронтовиков в Москве он впервые за послевоенные годы встретился со своим бывшим командиром. Тот спросил: «А где звездочка?» «Какая?» — удивился Леонов.
«Тебе же было присвоено звание Героя. Я своими глазами видел выписку из указа Президиума Верховного Совета СССР о присвоении тебе в 1944 году звания Героя Советского Союза». И действительно, в архиве Министерства обороны России нашелся этот наградной документ. Звезда не была вручена по причине «гибели» летчика.
В Кремле Леонову сказали, что не могут вручать награду уже несуществующего государства — СССР. Поэтому президент Ельцин 16 февраля 1995 года вручил летчику Ивану Антоновичу Леонову Звезду Героя Российской Федерации.
Наверное, в любом из этих словосочетаний самое главное слово — первое: герой.
Прощаясь, выпили с Иваном Антоновичем по стопке.
Тост был простой:
— За нашу Победу!
БИОГРАФИЯ
Иван Антонович Леонов родился 1 февраля 1923 года в деревне Моговка Шаблыкинского района Орловской области. В апреле 1941 года окончил по ускоренному курсу Армавирскую школу пилотов истребительной авиации и был направлен в истребительный авиаполк в Монголию. Там сбил первый вражеский самолет. Вторую воздушную победу одержал в апреле 1942 года под Москвой.
Летчик-истребитель Леонов совершил 50 боевых вылетов, лично и в составе группы сбил 8 самолетов противника.
15 июля 1943 года в воздушном бою получил тяжелое ранение. В госпитале ему ампутировали левую руку. Сумел вернуться в строй и стал единственным в мире летчиком, летавшим без руки. Совершил 60 боевых вылетов на По-2, перевозя раненых и почту, забрасывая боеприпасы партизанам.
После войны окончил пединститут и работал директором нескольких детских домов.
Помимо двух родных дочерей, Иван Антонович и его супруга Нина Васильевна воспитали еще и пятерых приемных детей, родители которых погибли на войне.
За уникальный подвиг и участие в воздушных боях с одной рукой летчик Иван Леонов занесен в Книгу рекордов Гиннесса. Посвященные его подвигу экспозиции созданы в музеях Тульской, Брянской и Курской областей, в Музее Войск ПВО и Музее Армавирского ВВАКУЛ.
Иван Антонович — почетный гражданин Шаблыкинского района Орловской области и города-героя Тулы, почетный член РОСТО. Именем летчика Леонова названы улицы в городе Орле и одном из райцентров Орловской области.
КСТАТИ
В годы Великой Отечественной войны продолжали летать и воевать 16 получивших увечья в боях советских летчиков.
144.0
10.00
