ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Сен. 26, 2023

«Большое» выступление министра на «правительственном часе», которое технически было комментарием ведомства к бюджетному макропрогнозу на 2024–2026 годы, было очень подробным.

В частности, министр сообщил, что дефицит кадров в экономике РФ до 2030 года, составляющий, по оценкам Минэкономики, 2,3 млн человек, может быть закрыт внутренними ресурсами примерно наполовину, не менее 1 млн рабочих мест необходимо будет закрывать дополнительно — увеличением доли занятых в населении и миграцией. «Мы остаемся открытой и рыночной экономикой»,— провозгласил в финале выступления министр.

Впрочем, у этой открытости есть свои издержки, которые обсуждались на утреннем заседании в СФ. В частности, после недавнего поручения президента «своевременно» принять меры по предотвращению ослабления рубля (напомним, что, видимо, в рамках этого поручения Минфин практически реализовал идею о «ступенчатой» экспортной пошлине на неосновной экспорт,— см. “Ъ” от 21 сентября), сообщил Максим Решетников, Минэкономики обсуждает с Банком России возможность введения мер по контролю рублевого обращения за пределами РФ. Сейчас эти меры — исключительно дискуссионная позиция Минэкономики в диалоге с ЦБ, и за пределы двух ведомств она не выходит.

Суть идей Минэкономики министр экономики описал как «наверное, какой-то, скажем так, аналог китайской модели, когда все-таки существует некая "мембрана" между внутренним рынком рублей и внешним рынком рублей». Смысл идеи, как подчеркнул министр, не стоит пока обсуждать публично: «ситуация достаточно сложная, тут не все вопросы в открытом режиме можно обсуждать, но тем не менее нам нужно выстраивать эту систему» (цитируется по ТАСС).

По мнению Минэкономики, на стороне валютных внешнеторговых операций меры стандартного «валютного контроля» неэффективны: фактический возврат валютной выручки в РФ ведомство по итогам полугода оценивает в 85%.

Ослабление рубля с конца лета 2023 года в ведомстве объясняют двумя факторами. Первый и более сильный — 35% возврата валютной выручки экспортерами из-за пределов РФ в рублях. По мнению министра, уже сформирован рынок «по сути, офшорных рублей» за пределами РФ, который обеспечивает дефицит валюты на внутреннем рынке РФ и, как следует из этой логики, давит на курс рубля к валюте. Второй фактор — «дисбаланс валют», в рамках которого импорт, оплачиваемый импортерами РФ в долларах и евро, возвращается в РФ в юанях и валютах третьих стран, создавая в том числе арбитражные возможности. Решением, считает Минэкономики, может быть использование китайского опыта системы офшорного и оншорного юаня, при этом экономическое ведомство отвергает идею множественных курсов рубля — мониторинг рублевого экспорта капитала и (это следует из логики главы Минэкономики, который избегал предложений этого рода прямо) ограничения на такой экспорт капитала должны осуществляться в рамках единого валютного курса.

ЦБ официально отверг идею «мембран» уже через несколько часов после выступления Максима Решетникова, подчеркнув в пресс-релизе, что «ограничения на движение капитала уместны только как краткосрочные меры реагирования для поддержания бесперебойной работы финансовой системы при значительных рисках финансовой стабильности» и не будут эффективны как инструмент для влияния на курс рубля.

С точки зрения Банка России, «мембраны» (ограничения) любого рода неизбежно ведут к множественности курса, который недопустим, во всяком случае, при избранной модели ДКП ЦБ.

Тем не менее, цитируя Максима Решетникова, «запрос к Центральному банку и Министерству финансов» на инструментарий ограничения движения рублевого капитала существует и есть в публичном поле. Пока маловероятна его быстрая реализация при стабильном курсе, тем не менее при дальнейшем ухудшении ситуации с курсом и переносом курса в цены идея «мембран» имеет отличные шансы по крайней мере на экспериментальные проверки. Это само по себе очень проблемно для будущего экономполитики. Необычная ситуация, в которой свобода движения капитала после «валютных» санкций против РФ (после начала военной операции РФ на Украине) обеспечивается отсутствием капитального контроля по рублевым операциям, является действующим паллиативом. Отказ от него будет означать не менее чем отказ от конвертируемости рубля де-юре и уже не решениями США и ЕС, а решением РФ.